Стэн пропускает это замечание мимо ушей и смотрит на меня. Я мгновенно улавливаю ход его мыслей.
— Даже не думай об этом, — предупреждаю я со всей угрозой, на которую способен.
— Но вы такой красивый! — чуть ли не хнычет он, а потом надувает губы. Он, блядь, ещё дуется на меня.
— Нет, — я указываю пальцем на его выпяченную губу. — Клянусь, если моё лицо появится в каком-нибудь журнале, в позе или нет, я выслежу тебя и убью. Понял?
— Но красивый телохранитель — самый ценный аксессуар в наши дни! И, парень, ты просто великолепен.
— Отвали! — в ярости почти что выплёвываю я. Аксессуар? Он ещё и насмехается. — Убирайся отсюда, — я отмахиваюсь от него, толкая в плечо скривив губы.
Он благоразумно бросает все осколки фотоаппарата в сумку и неторопливо уходит, на ходу негодующе махнув рукой через плечо.
— Я куплю тебе новую камеру, Стэн! — воскликнула Камилла, на её прекрасном лице проступает чувство вины.
— Нет, чёрт возьми, не купишь, — парирую я.
Она не должна чувствовать себя виноватой, и я тоже, даже после того, как чуть не избил этого маленького придурка.
— Ты закончила? — спрашиваю я Камиллу, оборачиваясь и обнаруживая, что к ней присоединилась Хизер. У неё обиженное выражение лица, в то время как Хизер ухмыляется. — Что? — спрашиваю я, сбитый с толку гневным взглядом Камиллы.
— Ты мог испортить мои отношения с прессой!
Она проходит мимо меня и возвращается в кафе, на ходу забирая у Хизер сумку. Я стискиваю зубы, когда длительный эффект от её прикосновения, намеренного или нет, исчезает.
Я чувствую, что ухмылка Хизер все ещё не сходит с её лица, поэтому смотрю ей в лицо, готовясь к её выпаду.
— Мне нравится, как ты её защищаешь, — задумчиво произносит она.
Я этого не ожидал.
— Конечно, я здесь для этого. Мне платят за то, чтобы я защищал Камиллу.
Она усмехается, отворачивается от меня и, качая головой, уходит.
— Раскрой свои грёбаные глаза, здоровяк.
Что, чёрт возьми, она имеет в виду? Я бы спросил, но она слишком быстро уходит от разговора. Я подхожу ближе и вижу, как они о чём-то серьёзно беседуют, прежде чем обе женщины замолкают, а Камилла быстро чмокает Хизер в щеку.
— Увидимся позже, — говорит она подруге, бросая на стол оплату по счету и в то же время окидывая меня ещё одним грязным взглядом.
Я вздыхаю. Чего она от меня хочет? Ждёт, пока кто-нибудь попытается запихнуть её в фургон, прежде чем я смогу что-нибудь сделать? Я ни хрена не могу понять её.
Камилла уходит, а Хизер направляется в другую сторону, оставляя меня стоять между ними, как идиота. Откинув голову назад, я закатываю глаза к небу. Затем издаю долгий, чертовски раздражённый вздох. Однако я не мог решить, злюсь ли я на себя из-за занимаемой позиции, или меня больше раздражает результат. Она злится на меня, и я чертовски ненавижу себя за то, что беспокоюсь об этом.
Следуя за Камиллой к своей машине, я запрыгиваю в неё и обнаруживаю, что девушка сидит на пассажирском сиденье, сосредоточенно глядя вперёд. Завожу «Рендж Ровер» и выезжаю, краем глаза поглядывая на неё, пока мы едем по дороге. Неловкое напряжение ощущается физически.
— Домой? — спрашиваю я, сворачивая налево в конце улицы.
Она держит рот на замке и смотрит вперёд.
— Домой? — повторяю, на этот раз чётче и громче. И снова ничего. Отлично. Значит, теперь меня наказывают молчанием? Я ненавижу себя за то, что это волнует меня. — Камилла, — произношу я, придавая голосу властность, когда мы останавливаемся на светофоре. — Хочешь, я отвезу тебя домой?
Свет меняется на зелёный, но я остаюсь на месте. Я не сдвинусь с места, пока она не ответит. Да я мог бы отвезти её прямо домой, независимо от её желания, но какое-то глупое чувство внутри меня хочет, чтобы она признала меня. Поговорила со мной. Глупо? Да. Чёртова гордость? Совершенно определённо. Чёрт возьми, она на меня так действует.
Вокруг нас начинают реветь автомобильные клаксоны, водители ругаются, высовываясь из окон и размахивая руками. Я их всех игнорирую. Меня это не беспокоит. Я останусь здесь на весь день, если придётся. Камилла, однако, выглядит все более смущённой всем этим шумным зрелищем, неловко ёрзая на стуле.
— Зелёный свет, — бормочет она, отказываясь смотреть на меня, хотя видит, что я повернулся лицом к ней.
— Очень наблюдательно с твоей стороны, — сарказм в отношении неё явно неуместен. Это не поможет. Я должен был догадаться, что её слишком уступчивое поведение не продлится долго.
Девичье лицо искажается от раздражения, когда она поворачивается ко мне, её челюсти плотно сжаты.
— Почему с тобой так трудно? — серьёзно спрашивает она, автомобильные гудки всё ещё раздаются вокруг нас.
Я недоверчиво таращусь на неё.
— Камилла, — я тихо смеюсь, пытаясь взять себя в руки, прежде чем он перейдёт в истерический. Она — работа! — Я задал тебе простой вопрос.
— Да, — сквозь зубы произносит она. — Я хочу домой.
— Видишь, это было не так уж трудно, правда? — Я быстро жму на газ и оставляю шум позади.
— Не смей меня опекать, — выплёвывает она, и я внутренне улыбаюсь. Я хочу трахнуть тебя сейчас же.
Но, как ни странно, я и не хочу, чтобы она меня ненавидела. Это откровение. Большинство женщин ненавидят меня после нескольких часов в моей компании, обычно после того, как я выгоняю их из своей постели. Они никогда не стоили ни одной моей мысли. Камилла, однако, стоит многих моих мыслей. Неуместных мыслей. Мучительных мыслей. Досадных мыслей. Я тихо стону. Я бы сейчас отдал всё что угодно, чтобы выпить. Я уже несколько дней не пил ни капли. Выпивка помогает мне расслабиться. И я не бегал слишком долго. Бег успокаивает меня.
Я не трахался, кажется, целую вечность.
Блядь помоги с… Ну, блядь — это пиздец. Это лишь средство для достижения цели. Я ёрзаю на сиденье, мой член начинает набухать, как бы я ни старался унять свои желания. Я просто напоминаю огромный мешок сексуального напряжения. Ничего из этого никогда не было проблемой на предыдущих работах, но раньше я не следил за Камиллой Логан. Теперь же всё происходящее напоминает ежедневную битву за контроль над собственным телом.…
Я яростно качаю головой, бросая на девушку быстрый взгляд, просто чтобы убедиться, что она не заметила моего неловкого помешательства. Я вижу, что Камилла смотрит в пассажирское окно, глубоко задумавшись. Часть меня хочет оставить её в покое, дать ей спокойно провести время со своими мыслями, но эгоистичная часть меня — неуместное желание — хочет знать каждую мельчайшую деталь, которая сейчас проносится в её чертовски умной голове.
Потому что мне нужно знать, совпадают ли её мысли с моими. Мысли, которые неправильны. Мысли, которых у меня не должно быть. И, может быть, тогда я не буду чувствовать, что медленно схожу с ума.
Глава 12
Ками
После того, как Джейк отвёз меня домой, я провожу остаток дня в своей комнате, обдумывая предложение инвестора, надеясь найти какой-нибудь смягчающий пункт, который сделает его более привлекательным. Это пустая трата времени, и я понимаю это, но также отличная уловка, чтобы избежать встречи с Шарпом. Я чувствую себя виноватой, как будто предаю Хизер, даже решив просто рассмотреть предложение. Когда я оставила её возле кафе, после того как Джейк чуть не отправил Стэна в больницу, она заметила то, как Джейк смотрел на меня. Я отмахнулась от её слов, но думала об этом всю дорогу домой. Я тоже видела его заинтересованность во мне. Я стараюсь не думать об этом. И не получается.
Как только отклоняю предложение, я звоню своему агенту, чтобы подтвердить свой отказ. Затем я убиваю ещё некоторое время, обновляя своё портфолио. Делаю всё, что угодно, лишь бы избежать встречи с Джейком.
А потом я оказываюсь совершенно свободна. И я хочу пить. Мне требуется слишком много времени, чтобы собраться с духом и выйти из комнаты за водой, но как только я это делаю, несусь через гостиную на кухню, как крыса по водосточной трубе. Я всё время чувствую на себе его взгляд.
