class="p1">— Я не собираюсь целовать блондинку, потому что она моя сестра, так что это было бы странно. Иногда она любит ездить со мной. Это ее красная Хонда, рядом с которой ты припарковалась.
Приняв его объяснение, я пожала плечами.
— А как насчет Тиган?
— Что насчет нее? — он расстегнул молнию на куртке.
— Ты все еще с ней?
Медленная ухмылка появилась на его лице, когда он покачал головой.
— Я не уверен, что когда-либо был с ней, но она не в ладах со мной с тех пор, как ты оказалась в моей ванне.
Я была утешительным призом? Поскольку красивая докторша не хотела быть с ним, он получил голую девушку в своей ванне? Была ли я вообще таковой? Я была уверена, что у него был с ней секс, но он не думал, что они были вместе? Что мог значить для него простой поцелуй?
— Прости. Мне не следовало мыться в твоей ванне. — Повернувшись, я выгрузила продукты.
— Я не согласен. Я дал тебе разрешение. Я все еще даю тебе разрешение. Ты хочешь принять ванну? Прямо сейчас?
Неужели он не мог позволить мне разозлиться на несколько секунд? Нет.
Выпустив неизбежный смешок, я покачала головой, закрывая холодильник.
— Я не хочу и не нуждаюсь в ванне прямо сейчас. А где твоя сестра?
— Ей пришлось уехать. — Он снял куртку и бросил ее на диван.
Я складывала бумажные пакеты, наблюдая за его движениями, пока он шел ко мне. Вокруг моего сердца поднялась стена щитов, а внутренний голос твердил: «Нет, нет, нет».
— Ты много успела сделать сегодня? — он обхватил меня за талию, и мои руки потянулись к его плечам, потому что я не была уверена, что он делает. Затем он поднял меня на стойку и вошел в пространство между моих раздвинутых ног.
Как и предыдущим вечером, все в моем теле запульсировало.
— Я… — С трудом сглотнув, я нервно улыбнулась ему. — Я сегодня сортировала и подавала документы.
— Это хорошо. — Он убрал мои волосы с плеч и уткнулся лицом в мою шею.
Я напряглась, чувствуя, как тепло его дыхания распространяется по моей коже. Мои руки скользнули с его плеч на волосы, ища контроля. Если бы я не хотела, чтобы он целовал мою шею, я могла бы отстранить его.
Но я хотела.
Я хотела, чтобы меня целовали там, где меня еще никогда не целовали. Парни целовали меня, но я никогда ни с кем не целовалась. Никаких поцелуев в шею. Никаких засосов.
Две вещи произошли в одно и то же время, и я не знала, на что направить свое внимание, потому что они обе испепелили меня и лишили рассудка. Руки Фишера переместились с моих бедер на ноги, его большие пальцы надавили на внутреннюю поверхность бедер очень близко к моей промежности, а его губы прижались к моей шее всего на секунду, прежде чем он лизнул… он лизнул дорожку к моему уху.
Резкий, слышимый вздох вырвался из моих раздвинутых губ, когда он втянул мочку моего уха в рот и через секунду отпустил ее, проведя по ней зубами. Все странные вещи произошли одновременно.
Жар в моих щеках распространился повсюду.
Между ног нарастало давление.
Клянусь, мне казалось, что я немного описалась, но я знала, что это не так.
Грудь налилась тяжестью.
Даже соски стали другими — чувствительными, когда они прижимались к ткани бюстгальтера.
Обильное количество слюны требовало постоянного сглатывания, чтобы не захлебнуться. Я боялась прикосновений, но в то же время нуждалась в них. Это было так чуждо и невозможно сформулировать даже для себя.
Я крепче вцепилась в его волосы, отчего он захихикал, целуя меня в челюсть. Я не нашла ничего смешного в этой ситуации. Я выползала из своей кожи самым злобным образом.
— Ф-фишер… — Я закрыла глаза, потому что все, что он делал, заставляло комнату кружиться.
Когда его рот накрыл мой, он не стал целовать меня медленно, как в первый раз. Он поцеловал меня так, как я всегда представляла себе мужчину, целующего женщину.
На этот раз он дразнил мои губы своим языком, пробуя меня на вкус, как он пробовал мою шею и ухо. Затем он снова крепко поцеловал меня, и чужеродное вторжение его языка в мой рот… ну… мне это понравилось.
Так сильно.
Слишком сильно.
Это было грешно, но я не хотела, чтобы он останавливался.
Несколько секунд я не знала, что мне делать с языком, но он показал мне. Дразнил его. Дразнил меня. И из всех уроков, которые Фишер пытался преподать мне до этого момента, поцелуи были моими любимыми.
Я была хорошей ученицей. Жаждущим учеником.
Потом зазвонил телефон, и я вскочила, оторвавшись от него. Я достала его из сумочки, лежавшей в нескольких дюймах от того места, где я сидела на стойке.
— Рори, — сказала я на прерывистом дыхании, уставившись на экран.
Когда я провела пальцем по экрану и поднесла его к уху, Фишер отступил назад, потирая свои хорошо поцелованные губы…
Боже мой!
Он поправил свою промежность, и это вызвало у меня минутную паузу, небольшой шок. Я не была опытной, но и не была глупой. Я знала, что он регулирует свою эрекцию, но по какой-то причине я все еще чувствовала себя немного шокированной тем, что поцелуй со мной сделал это с ним.
Видя мой шок, он закатил глаза и пробормотал:
— Не выгляди такой удивленной.
Я сглотнула и прочистила горло, крошечная улыбка (немного торжествующая) украла мои губы, когда я обрела голос.
— Привет!
— Привет. У тебя счастливый голос. Хороший день? — спросил Рори.
— Да, все было… хорошо.
Фишер взял свою куртку и пошел вверх по лестнице. Ни одного взгляда назад. Никаких воздушных поцелуев в мою сторону. Я поняла, что это был его способ дать мне немного личного пространства, но это было похоже на сообщение… Я хотела эмоций, подмигивание.
Чего-нибудь!
— У меня хорошие новости, — сказал Рори, выведя меня из моего пузыря Фишера.
— Да? Какие?
— Здесь все идет хорошо. И я вернусь домой раньше. На следующей неделе.
— Это… здорово.
Рори рассмеялась.
— Не стоит так радоваться (ага, сарказм). Я думала, ты будешь взволнована. Мне было неловко уезжать сразу после того, как мы воссоединились спустя столько времени. Когда я вернусь домой, у нас будет сколько угодно времени, чтобы делать все, что ты захочешь. И мне так много нужно тебе рассказать. Так много вещей оставались невысказанными слишком долго.
Я не была уверена, что это действительно означает.
— Ты уже встретила друзей в церкви? Или на
