выходка, и квартиру будешь оплачивать себе сама.
— Я хотела тебе обед…
Он не дает договорить, бьет кулаком в стену рядом со мной.
— Мне твоя еда и даром не нужна. Раздевайся, и так из-за твоей дури время потеряно.
Я когда нервничаю, начинаю себя странновато вести. Не могу понять, что он сейчас от меня хочет. Стою в коридоре, двумя руками держу сумочку.
Тимофей подлетает, хватает меня за плечо, волочет в спальню. Одним резким движением моя рубашка остается без пуговиц. Животное.
Заваливает меня на кровать. Конечно, время на прелюдию я потеряла, пока добиралась домой.
— От тебя шеферюгой воняет, — стискивает меня за подбородок. — Пока, я тут тебя жду, ты по гаражам шляешься.
— Не придумывай! В маршрутке из консультации ехала. ПАЗик старый, коптил всю дорогу.
— Узнаю, придушу, — всем телом наваливается на меня. Беременный живот давит на грудную клетку, дышать нечем, но я молчу. Не могу пока остаться без его финансирования.
Делаю глубокий вдох. Все закончилось.
— Коть, ну прости, я не думала, что так получится. Не хотела тебя расстраивать. Я думала…
— Нехрена ты не думала и точно не головой. Ненавижу, когда вместо обнаженной тебя меня встречает запертая дверь. Я сообщение для всякого отправил?
— Готова все отработать, — глазки в пол, невинное лицо. — Я провожу тебя в ванную?
— Пузо свое прикрой. Раздражает оно меня. Тебе когда рожать? — рычит в ответ. Идет голышом на кухню.
— Наш сын родится через полтора месяца. Я уже имя выбираю. Если мы назовем его в честь тебя? — стараюсь быть внимательной и кроткой. — Врач говорит, что у нас будет богатырь! Правда, от сексуальной жизни скоро придется немного воздержаться.
— Мне искать другую кошечку? Без проблем. Мне твой приплод не нужен. Я тебя спонсирую, пока получаю отдачу. Чтобы потом не было, не хочу секса, потому что ребенок плакал, няни нет. Я тебе деньги даю, чтобы выглядела хорошо, бледная рожа с кублом на голове и синяками под глазами мне нахрен не нужна. Поняла?
— Ты навсегда останешься для меня номер один. Свою ошибку поняла, готова исправить…
Еще один короткий “забег”. Тимофей спешно собирается. Оставляет одну купюру на столе.
Поднимаю на него непонимающий взгляд.
— Штраф. Ты что думала, можешь где-то лазить и тебе за это ничего не будет. Нет, малышка, я понял, что тебя интересуют только деньги. Вои за каждую провинность буду штрафовать, чтобы ты не забывала, как меня правильно ждать и обслуживать.
Вот тварь. Я тут стараюсь, здоровьем своим рискую, а он ведет себя, как последняя козлина. Денег зажал.
Он уходит, иду в душ. Так противно, вот это “обслуживать”. Я же сначала думала, что у нас отношения будут, что я смогу наконец свою жизнь наладить. Нос утереть всем родственникам, показать, какой у меня состоятельный и красивый мужчина. А ему только мое тело нужно. Ребенок ему мой не нужен, это мы еще посмотрим.
С ребенком надо будет что-то думать. Может, к маме отвезти? А как я все объясню, не хочу, чтобы потом все тыкали пальцем и говорили, что из Катьки ничего не получилось.
Слышу, как тарабанят в дверь. Ногами, что ли?
Заворачиваюсь в полотенце.
Смотрю в глазок — Артур, легок на помине. Открываю дверь. Ужас. Глаз синий, гематома на пол лица, у губы кровоподтек.
— Артур… — отхожу, пропуская его в квартиру. — Это кто тебя так?
— Никто. Ты думаешь, что я бы позволил себе вот так рожу начистить? Для дела нужно.
Артур проходит в комнату. Не разувается.
— О,я у тебя тут денег займу, — берет купюру, которую оставил Тимофей. — А то вы с моей женой лишили меня папочкиного довольствия.
Сворачивает деньги и кладет в карман.
— Я хотела нашему ребенку кое-что прикупить. Это последние деньги, — вру, не для того, я себя все это терпела.
— У брата еще возьмешь. Мне сейчас нужнее…
Ночью сплю плохо, ворочаюсь, представляю, как бедный Олег спит, сидя на стуле. Его голова постоянно падает, а свет от желтой лампочки давит на психику. Рядом стоят люди в камуфляже, они угрожают ему. Вроде и чужой человек, но не выходит из головы. А можно ли назвать чужим, если он спас меня?
Зачем все это в моей голове. Лина, ты себя-то спасти не можешь, бабушка тебе верный помощник и защитник. Лина, спи, хотя бы ради ребенка. Эта была лишняя фраза. Она окончательно убила возможность сна. Самокопание, посыпание головы пеплом — не лучшее снотворные.
Встаю, захожу на государственный интернет-сервис. Хорошо, хоть есть ноутбук, а телефон раздает интернет. И… подаю заявление на развод. Назад дороги нет.
Почти пять утра. Смотрю в телефон, никто из семьи не звонил.
И Алиса не звонила. Может, обиделась, что я вот так быстро переехала от нее?
Что делать оставшееся время? Гуглить. Нахожу в интернете информацию по Олегу. В разводе, детей вроде нет. Занимается капоэйрой. Две статьи, где он дает комментарии о финансовой ситуации на рынке. Никого компромата или намека на нечестность.
Хочу тот же фокус проделать с папой и свёкром. Боюсь. А вот Чернышов Артур в поисковике появляется очень быстро. Фотки с вечеринок. Вот он нажимает какую-то блондинку, фото не первой давности, но мы в это время уже были семьей. Этот снимок больно отдается в сердце. Не муж, а шкатулка волшебника. А у меня рога, оказывается, больше, чем у половозрелого оленя. Нахожу свежее фото, со скандальным заголовком. Лицо мужа в крови, глаз почти заплыл. В заметке написано, что это Олег его так приложил. Вранье! Я сама видела, что такого не было!
Следующая фотка, буквально месяц назад, когда я с мамой уехала на три дня, он с друзьями отжигал в кальянной. В компании девиц, которые все на одно лицо. А мне рассказывал, что был с отцами в командировке, и они это подтвердили… Папа все знал?
От злости звоню ему, не могу дождаться более удобного времени, обо мне же никто не думал.
— ДОброе утро, — голос недовольный, кажется, с бодуна. — Что-то случилось?
— А как давно ты зятя крышуешь? Ты знал о его похождениях и молчал?
— Какие похождения? Ну разнес твой мужик яйца по другим бабам, тебе же проще. Ты время видела?
— Я хочу, чтобы ты запомнил и передал маме. У меня больше нет семьи!
— Да-да, я запомню. Ты сама, главное, не забудь, когда на коленях обратно приползешь.
Почти шесть на часах.
Вчера мы договорились, что Демьянов возьмет меня на работу. А теперь как? Собираюсь, наливаю
