Как ни старалась молодая женщина сохранить невозмутимый вид, но легкая тень все же пробежала по ее лицу. Внимательно наблюдавший за ней Максим понял, что все рассчитал правильно. А Сандре казалось, что сбывается ее самый страшный сон…
– Это шантаж? – спросила она, усмехнувшись.
– Ну что за шпионские страсти! – фальшиво рассмеялся Максим. – Приезжай к шести, и мы обо всем поговорим.
Он сунул ей в руку свой листок, и она машинально взяла его. В этот момент к ним подбежала Кора – ее нос и щеки были вымазаны оранжевой пыльцой.
– Это твоя дочь? – поинтересовался Максим, уже собравшийся уходить. – А ты учишь ее русскому языку? О, прости, я не подумал.
Рассмеявшись, он повернулся и пошел прочь. Сандра молча смотрела ему вслед, жалея, что взглядом нельзя убить человека. Кровь оглушительно стучала в висках. Ей почему-то вспомнились слова сэра Грэхема, сказанные при прощании: «Все, чего вы достигли, принадлежит только вам». Все – это Джеймс и Кора. Только и расплачиваться за счастье ей придется самой… Неужели судьба выбрала своим орудием именно Максима? Но судьба вообще не очень разборчива в этом отношении…
– Кто это, мама? – Сандра и не заметила, что Кора уже давно дергала ее за руку.
– Это курьер из офиса, детка, – механически повторила Сандра ложь, придуманную Максимом.
– На каком языке он говорил?
– На русском.
– А ты тоже знаешь русский язык?
– Немного. Мне когда-то это было нужно для работы.
Пританцовывая, Кора вновь побежала по дорожке вперед. Сандра с грустью посмотрела ей вслед. Пока Кора была совсем маленькая, Сандра не задумывалась о том времени, когда дочка начнет задавать вопросы. С Джеймсом в этом смысле было легко: он ни о чем ее не расспрашивал. Все разговоры супругов касались лишь настоящего или будущего: светских новостей, новых фильмов, планов воспитания Коры. Джеймс тоже не вспоминал о своем прошлом и лишь иногда рассказывал дочери о своем детстве. И только сейчас Сандра начала по-настоящему понимать, какую страшную цену ей придется заплатить за счастье, купленное фальшивой монетой: ее маленькая Кора никогда не узнает, как прекрасны русские колыбельные песни, какая вкусная земляника растет в Прибалтике и как гулко раздаются шаги на улицах ночной Риги… Вместо всего этого она могла бы насочинять дочери сказок о бескрайних просторах Калифорнии, но для этого требовалось перешагнуть через какое-то препятствие в себе самой, а она была не в силах это сделать. Ложь, в которой будет расти ее дочь, казалась Сандре самым тяжелым наказанием – по сравнению с этим даже угроза разоблачения, которой пугал ее Максим, была менее важна.
Может быть, настал тот момент, когда нужно честно рассказать обо всем Джеймсу? Сандра принялась всерьез обдумывать такое решение проблемы и попыталась представить себе реакцию мужа. Она хорошо изучила Джеймса за годы их совместной жизни. Она вспомнила размолвки, которые происходили между ними, когда она в чем-то не соответствовала его идеалу. Нет, для Джеймса она действительно была идеальной женщиной, идеальной женой, и узнать, что она обманывала его, играла чью-то роль, жила чужой жизнью, было бы слишком тяжелым ударом. О его последствиях было страшно и думать.
Неожиданно Сандра вспомнила сказку, которая поразила ее воображение в детстве: в страшную бурю Русалочка спасла из бушующего моря прекрасного принца. Но он был без сознания и не видел ее, и принял за свою спасительницу другую девушку – ту, что нашла его на берегу. Вскоре эта девушка стала его невестой. А Русалочка, изнемогая от любви к принцу, отправилась за помощью к злой подводной ведьме. Ведьма превратила хвост русалочки в пару очаровательных ножек, но взамен отняла у нее голос. И еще сказала, что каждый шаг по земле будет резать Русалочке ступни, как если бы она шла по лезвиям ножей. Принц принял Русалочку в свой дом и назвал своей маленькой сестренкой, а сам собирался жениться на той, которую считал спасительницей. Наверное, Русалочка, не в силах вымолвить хотя бы слово онемевшими губами, испытывала такое же отчаяние, как она, Сандра, сейчас.
«А потом мне будет казаться, что я иду по лезвиям ножей», – с тоской подумала молодая женщина и посмотрела на листок бумаги, который оставил ей Максим. Отель «Мариуза» – что за дыра! В шесть часов ей придется быть там.
Стараясь не смотреть по сторонам, Сандра, в тех же больших темных очках, вышла из дверей «Мариузы» и подняла руку, останавливая проезжающую машину. Ей казалось, что портье за стойкой посмотрел на нее слишком внимательно. «Но вряд ли он узнал меня, – решила она. – Ему, наверное, даже в голову не пришло бы, что Сандра Харпер может появиться в таком месте». Отель, где остановился Максим, располагался на рабочей окраине. Большую часть его постояльцев составляли арабы, живущие здесь вместе с семьями. Из дешевого ресторана, расположенного внизу, пахло какой-то жирной восточной едой. Добираясь в «Мариузу», Сандра несколько раз меняла машины, и ей было тошно от всех этих ухищрений, к которым прибегали, как знала она по фильмам, в основном неверные жены.
Как она и предполагала, Максим потребовал денег. На листке из того же блокнота он записал номер счета, на который она должна была перевести сто тысяч долларов. Но даже эта, очень крупная сумма не представляла для Сандры серьезной проблемы: она могла взять деньги со своего личного счета, на котором лежал капитал, вырученный от продажи американской фирмы Сандры Сеймур – Джеймс никогда не интересовался состоянием этого счета. В конце концов она могла воспользоваться наследством Теренса Харпера – молодая женщина еще не взяла ни цента со своего счета в швейцарском банке. Но, конечно, сейчас дело было не в деньгах – ситуация, в которой она оказалась, была настолько гадкой, что после встречи с Максимом ей прежде всего хотелось встать под душ и смыть с себя всю эту грязь… А вместо этого она должна была сразу же ехать в больницу к Джеймсу – время и так уже приближалось к семи, и муж мог обидеться на нее за слишком поздний приезд.
Максим Окунев ходил по гостиничному номеру в состоянии сильного возбуждения. Он думал, что Сандра начнет торговаться, но этого не произошло. Она обещала заплатить. Максим чувствовал, что наткнулся на золотую жилу. Командировка в Англию оказалась на редкость удачной!
В клинике Гастингса Сандра сразу же направилась к палате Джеймса. По всем этажам и коридорам прогуливались люди Мельдерса. Двое охранников, дежуривших непосредственно у палаты, внимательно оглядели Сандру, прежде чем пустить ее внутрь, – наверное, охранников смутил ее непривычный «прогулочный» вид.
