У него не было причины так с ней себя вести. Его физический дискомфорт – его проблема, а не ее, хотя именно она вызвала его.
– Послушайте, я сожалею… Я почти не спал ночью и чувствую себя уставшим. Я не должен был вам грубить.
Немного поколебавшись, Лили кивнула, принимая его извинения.
– Почему вы против этого?
– Потому что образ, который я задумал, когда я в черном костюме и с радионаушниками, действует чисто психологически. Это – предупреждение любому, замыслившему против вас что-то плохое, что я защищу вас с применением всей необходимой силы. На профессиональном жаргоне это называется «укрепление защиты мишени».
– А мне отводится роль мишени?
– Да.
Лили не побледнела и не расстроилась, как ожидал Мэтт.
– Понимаю, – кивнула она. – В этом есть смысл. Спасибо, что объяснили мне.
Мэтт мягко добавил:
– Здесь важна каждая деталь. Обычно все, что мне нужно делать, – это просто стоять и зорко наблюдать за всем происходящим. Но в ситуации, как ваша, где риск очень велик, лучше подойдет демонстрация силы. Моя команда и я сделаем все возможное, чтобы защитить вас, но иногда нельзя быть абсолютно уверенным.
Лили снова кивнула и начала расхаживать по комнате. Яркое цветное пятно в движении. Ее присутствие действовало на Мэтта как глоток хорошего крепкого кофе.
– Думаю, нам пора идти, – сказал он, протягивая руку за пиджаком. – Движение в это время дня очень интенсивное.
– Мы пойдем, как только я решу, какие туфли надеть.
Такое заявление развеселило Мэтта, и, несмотря на томительное напряжение и чувство дискомфорта, он улыбнулся.
– Вы смеетесь надо мной? – спросила Лили.
– Нет. Туфли – это целая проблема для вас. Для меня туфли – это просто туфли. Но для вас это… религия или что-то в этом духе.
– Гм! – Лили направилась к постели. – Филистер.
Думая, что обидел ее – он вел себя сегодня не лучшим образом, – Мэтт пошел вслед за ней, чтобы загладить свою вину. Увидев на ее кровати открытый чемодан, полный туфель, он застыл в изумлении.
– Сколько же пар туфель вы привезли с собой? – спросил Мэтт.
– Пятнадцать, – ответила Лили, слегка покраснев.
– Пятнадцать?! Вы же приехали сюда всего на неделю! Господи, Лили, это же… – Мэтт поспешил закрыть рот, чтобы не сморозить какую-нибудь глупость, и только покачал головой.
– Так что же? – с вызовом в голосе спросила Лили, скрестив на груди руки и вздернув подбородок.
– Ничего.
– Продолжайте, Мэтт. Что вы собирались сказать? Смелее.
Он потер нос и усмехнулся:
– Вы такая девушка.
На лице Лили появилось выражение удивления, а затем она рассмеялась и снисходительно пожала плечами:
– Девушка как девушка. В нашем бизнесе принято говорить: «Если туфли тебе впору, покупай их в каждом цвете».
– Похоже на то, что вы так и поступаете.
– Ха-ха. Очень смешно.
Мэтт подошел поближе и внимательно оглядел все туфли.
– Неудивительно, что вам приходится ломать голову, какие из них выбрать. Сколько же черных туфель вам надо?
Лили бросила на него игривый взгляд и вытащила туфлю с узким каблуком-шпилькой. Он поднял руки, делая вид, что сдается:
– Эй, я просто спросил.
Лили повернулась к нему лицом, и ему в ноздри ударил крепкий запах ее духов. Внутренний голос тотчас же поднял тревогу. Он стоял слишком близко к ней, а позади нее была постель, все еще неприбранная. Она манила к себе.
Мэтт едва сдерживал в себе страстное желание упасть на эту кровать вместе с Лили.
– А вы такой мальчик, – улыбаясь, Лили принялась поправлять у Мэтта на шее галстук, – такой хорошенький.
Ее прикосновения и слова застали его врасплох.
Два дня. Всего два дня, и если он все не испортит и не выставит себя идиотом, то будет свободен от ее чар.
Он почесал в затылке и отступил на безопасное расстояние:
– Мне надо кое-что сказать вам.
Продолжая улыбаться, Лили внимательно посмотрела на Хокинса:
– Я знаю. Я не должна флиртовать с вами. Это против правил, правильно?
Мэтту оставалось только добавить:
– В таком случае соблюдайте их.
– Гм-м. – Лили села на кровать. Подняв одну ногу, она надела на нее черную туфлю на высоком каблуке и с красным носком. – У вас слишком много правил.
– Правила необходимы, – ответил Мэтт, подавляя в себе внезапно возникшее раздражение. – Поверьте мне, я не был бы здесь сегодня с вами, если бы не соблюдал их.
«Не говоря уж о том, что, возможно, был бы уже мертв».
– Возможно. – Лили, надевая вторую туфлю, с интересом смотрела на Мэтта. – Я просто пытаюсь быть дружелюбной.
– Вам не надо пытаться быть дружелюбной, – осторожно заметил он. – В воскресенье вы уезжаете. Между нами не должно быть никаких других отношений, кроме профессиональных.
Этот ответ напугал самого Хокинса; он хотел сказать «взаимодействие», а не «отношения». «Отношения» звучит слишком интимно.
Лили посмотрела на Хокинса пристальным взглядом.
– Я не буду хуже о вас думать, если вы покажете мне свою человеческую сторону. Такие чувства, как доброта и дружелюбие, не являются криминальными. В них есть смысл.
– Но они отвлекают внимание, – тихо заметил Мэтт. – Когда я отвечаю за чью-то жизнь и безопасность, я не могу себе позволить отвлекаться.
– Чем меньше внимания вы мне уделяете, тем лучше вы можете защитить меня? Какая в этом логика? – фыркнула Лили. – По моему разумению, вы отвечаете за меня независимо от того, нравлюсь я вам или нет, поэтому, как мне кажется, мы могли бы постараться быть приятнее друг другу.
– Я стараюсь быть приятным. – Откинув полы пиджака и положив руки на бедра, Мэтт смотрел на Лили, стараясь не выказывать своего раздражения.
– В самом деле? А я вижу только парня, который на минуту-другую становится человеком, а затем снова обдает меня ушатом холодной воды. Для меня этот контрастный душ «горячее – холоднее, горячее – холоднее» словно удары хлыстом.
– Лили…
– О, успокойтесь и послушайте меня хоть немного.
Лили смотрела на Мэтта изучающим взглядом. Тон ее голоса оставался ровным, но Мэтт чувствовал, что она сердится.
– Расскажите мне немного о себе, Мэтт.
– Что именно?
– Что-нибудь. К примеру… где вы живете?
Мэтт не торопился с ответом.
С годами он научился не доверять людям ничего личного.
– Вы ведь где-то живете, правильно? – вновь спросила Лили через какое-то время.
– Я не даю свой адрес и номер телефона никому, кроме членов моей команды и работодателя.
– Разве я спрашиваю ваш адрес или номер телефона? – Тон ее голоса оставался холодным. – Я только спросила, где вы живете. В доме? Квартире? В городе или пригороде? Есть ли у вас двор? Сад? Собака?
