Его громкий голос гремел на весь зал.
– Если то, что вы говорите, правда, – вопрошал он, – то почему вы не пользовались противозачаточными средствами?
«Ты еще пожалеешь, что задал этот вопрос», – подумала Марти и слегка улыбнулась.
– Ну как же! – запротестовала мать. – Я пользовалась. Я была у врача, и он дал мне колпачки. Он сказал, что мне нельзя принимать таблетки, потому что я много курю. Я честно пыталась бросить, но у меня никак не получалось. Когда я нервничаю, первое, о чем я думаю, – это о сигарете. Мне и сейчас ужасно хочется курить. Если в доме нет сигарет, я тут же иду за ними в магазин.
– Ясно! – вскричал адвокат. – Вы небрежны абсолютно во всем. Что-то мне не верится, что вы действительно пользовались колпачком. Если вы не покупаете сигареты про запас, значит, вы легкомысленны и во всем остальном.
Гарри собрался было возразить, но Марти отрицательно покачала головой, и он вновь сел. Он знал, что Марти виднее, потому что она много раз общалась с этой женщиной.
Мать почувствовала себя оскорбленной.
– Я очень хотела пользоваться колпачками, – настаивала она. – Иначе зачем бы я стала тратить деньги на их покупку? Но он сказал, чтобы я не смела прикасаться к ним.
И женщина махнула рукой в сторону человека в последнем ряду.
– Он сказал, что заниматься любовью, когда у меня колпачок, – это все равно что принимать душ в дождевике.
Публика захихикала. Если бы адвокат не проиграл это дело прежде, он проиграл бы его теперь.
Гарри повернулся в сторону Марти и одобрительно подмигнул ей. Он понял, почему Марти не захотела, чтобы он возражал против этого вопроса. Болтливость матери сослужила ей сейчас хорошую службу. Конечно же, все присяжные поверили ее словам. Они прозвучали очень непосредственно и искренне. Когда суд удалился на совещание, Марти уже знала, что за вердикт будет вынесен.
Мать, прижимая ладони к пылающим щекам, подошла к Мартине.
– Я вовсе не собиралась говорить это, – прошептала она. – На меня точно затмение нашло. Но его адвокат оказался таким противным! Да, Боб сказал мне именно эти слова, когда узнал, что я забеременела. Он заявил, видите ли, что я сама виновата! Чушь какая-то! Может, он думает, что предохраняться совсем не обязательно? Что я залетела только потому, что очень этого хотела?
– Нет, он просто-напросто думает, что все должно идти только так, как он этого хочет, – ответила Марти, заметив, что у нее за спиной как раз проходит Брэд. – Впрочем, присяжные все равно вынесут вердикт не в его пользу, так что ему придется считаться с реальностью.
Кто-то потянул ее за рукав, и она обернулась. Брэд вполголоса спросил:
– Вам обязательно нужно оставаться здесь? Мне бы хотелось поговорить с вами.
Ее роль на этом судебном заседании уже была сыграна; молодая мать подошла теперь к Гарри, чтобы, как предположила Мартина, извиниться и перед ним тоже.
Лицо Брэда было непроницаемым. О чем он думал – одному Богу известно.
– Пожалуйста, подождите меня в холле. Я еще должна собрать свои вещи, – ответила Мартина.
– Хорошо, я подожду, – сказал Брэд.
Спустя пять минут она вышла из зала заседаний с портфельчиком под мышкой.
Брэд стоял, прислонившись к стене и засунув руки в карманы.
Мартина неустанно твердила себе, что перед нею находится человек, подозревающийся в том, что он отказывается платить алименты, и что он имеет право задать ей несколько вопросов, относящихся к его делу.
– Ловко же вы его закопали, – сказал он.
– Он отец ребенка, и ему не стоило понапрасну тратить время и деньги, пытаясь уйти от ответственности, – спокойно ответила Мартина.
Ее слова прозвучали достаточно жестко, и Брэд заметил это.
– Против меня у вас нет вообще ничего, – холодно заявил он. – Я не знаю эту женщину. Не может существовать ни фотографий, ни свидетельств соседей, ни другой подобной ерунды. Тут будет лишь ее слово против моего.
– А как насчет анализа крови? – вкрадчиво поинтересовалась Марти.
– Господи, как мне надоели разговоры об этом проклятом анализе! Может, мне вообще не стоит сдавать его? – вспылил Брэд.
– Об этом вам следует побеседовать с мистером Милзом, – посоветовала Мартина.
– Меня заботит только ваше мнение, – свирепо отрезал он.
– Я точно не знаю, что произойдет, если вы откажетесь сдать его, – сказала она. – В конце концов этот тест защищает права именно мужчин. Если он подтвердит, что ваша кровь совсем не та, что у малышки Шэрил, дело будет немедленно закрыто.
Она сделала шаг назад. Она просто не могла находиться рядом с ним, потому что у нее начинала кружиться голова.
– Если вы решите не приходить в понедельник в лабораторию, я все же советую вам позвонить мистеру Милзу, – повторила Мартина. – Он подробно разъяснит вам последствия вашего отказа.
– Конечно, я приду и сдам кровь, – заверил он. – Я намерен доказать, что не имею к этому ребенку никакого отношения. А как вы поступите потом?
– Я закрою ваше дело. – Мартина прикусила язык, чтобы не сказать то, что ей очень хотелось, но все же не удержалась и выпалила: – Причем с превеликим удовольствием.
– Да что вы? – саркастически усмехнулся он.
Это замечание переполнило чашу ее терпения. Она резко развернулась на каблуках и направилась к лифту. Ей и так тяжело было сохранять беспристрастность, разговаривая с ним, а он вдобавок пытался унизить ее. Нет, наверное, надо было передать его дело Вирджинии… хотя в этом случае Лидии пришлось бы заново повторять свой рассказ новому человеку. Зачем же ставить бедняжку в неловкое положение? Слава Богу, ей прекрасно удавалось работать с Гарри, так почему же у нее ничего не выходит с Брэдом? Почему личные отношения постоянно назойливо лезут на первый план?
И тут ее внутренний голос отчетливо произнес следующие слова: «Да потому, что к Брэду тебя влечет куда сильнее, чем в свое время влекло к Гарри». Внутренний голос не ошибся, но все это было до крайности странно, потому что Брэда она практически не знала.
Двери лифта раскрылись как раз в тот момент, когда она подошла к нему. Ступив внутрь и повернувшись, она заметила Брэда, который тоже приближался к лифту. Он не торопился, и она не стала нажимать на кнопку «стоп», хотя и могла это сделать, ибо в кабине никого больше не было. Спускаясь вниз, она учащенно дышала и убеждала себя в том, что ей безумно надоел этот капризный мистер Макинтош. Еще несколько дней назад она была беззаботной женщиной, полагавшей, что жизнь – это чертовски приятная штука.
«Надо немного поднапрячься, – говорила она себе, – сделать небольшое усилие – и все вернется на круги своя».
На втором этаже в лифт зашли двое мужчин, так что вполне могло получиться так, что Брэд окажется внизу раньше ее. Выйдя и оглядевшись, она торопливо засеменила по мраморной парадной лестнице, желая только одного – поскорее очутиться на улице. И тут она услышала, как кто-то бежит вниз по ступеням. Люди изумленно глядели вслед человеку, осмелившемуся нарушить степенную тишину этого величественного здания. Хорошо еще, что он не привлек внимание охраны.
