Нателлу же беспокоило другое: эта женщина вела себя так, как будто у неё были отношения с её мужем и они не закончены.
— Мария, вы спали с моим мужем? — посмотрев женщину, сжимая насколько это возможно сильно руку Аслана, впиваясь глубоко в кожу ногтями, спросила Ната.
— Простите, что? — широко раскрыв глаза, спросила Мария.
— Вопрос ведь не сложный, но вы снова делаете вид, что вы глухая. Вам может к врачу обратиться? Странно иметь такой плохой слух в вашем возрасте и совсем не иметь совести…
— Не думаю, что я могу ответить на ваш вопрос. — посмотрев на прибывающего не в меньшем шоке чем она сама Аслана, ответила Мария.
— Я задала вопрос. — повысив тон, сказала Ната, сжав руку мужа так сильно, что он скорчился от боли.
— Да. Я спала с вашим мужем. — понимая, что Нателла не успокоиться, пока не услышит правду, сказала девушка.
— И сколько раз?
— Я… Я не могу…
— Сколько раз?
— Я не считала…
— Когда вы спали в последний раз? — скрепя зубами, спросила Ната, едва сдерживаясь.
— Нателла, я прошу тебя… — вступил в разговор Аслан.
— Мне просто интересно… — сказала Нат и повернувшись к Марии продолжила. — Так когда?
— Не знаю… Может, три недели назад… Может, месяц…
— Понятно. — отпустив изнывающую от боли руку мужа, ответила Нат.
Тяжело выдохнув, Нат встала из-за стола и не подавая вида, что ей невыносимо больно слышать это и так же больно ступать на ногу, пошла к двери. Ей как можно быстрее хотелось выйти из этого душного кабинета, уйти так быстро и так далеко, как только это возможно.
— Вы уволены, Мария. — не поворачивая головы, открыв дверь, сказала Нателла и вышла из кабинета.
Глава 40
Мария смотрела с недоумением на сидящего за столом Аслана.
— Убирайся! — закричал он.
— Но… Я…
— Пошла вон!
Девушка встала из-за стола и направилась к двери, Аслан провожая её взглядом проклинал всё: себя, её и весь сегодняшний день. Как он мог быть таким беспечным и доверить оформление бумаг ей? Зачем Нателла начала этот допрос? Чего она хотела этим добиться?
Ей было больно слушать Марию, но она заставляла её говорить. Следы от ногтей Наты, оставленные на его руке горели огнём от боли, такую же боль она причинила сама себе, когда расспрашивала о их отношениях.
Достав из бара бутылку виски, он открыл пробку и сделал пару глотков, обжегая гордо алкоголь раскотился по его организму. Поставив бутылку перед собой он просто смотрел на дверь, в ожидании того, что она вернётся. Но она не вернётся, он теряет её с каждым днем все больше, она становится все дальше от него.
Еле добравшись до ресепшена, Нателла облокотилась на стойку, чтобы передохнуть. Ноющая боль сковала движения, нога с каждым её шагом начинала болеть все больше, но это не сравнить с той болью, что она пережила в его кабинете. Ната не просто так начала расспрашивать Марию о её отношениях с Асланом, она хотела знать правду и имела на это полное право.
В глазах Марии она видела тоже, что и в глазах других окружающих его женщин. Все они желали его настолько, что могли в глотку друг друга впиться. Как бы Аслан не пытался показать ей, что она ему нужна, он не избавится от всех окружающих его женщин, а Ната не сможет уволить всех.
Когда-нибудь их игра в счастливую семью закончится и что останется потом? Потраченные годы во лжи и мредательстве, которые уже не вернёшь?
— Вам плохо? — спросила девушка за стойкой.
— Да. Если можно, я хотела бы вызвать врача.
— Хорошо. Подождите несколько минут, присядьте на диван.
Сделав несколько шагов в сторону диванов, Нателла упала на пол без сил. В глазах все потемнело, едва разбирая шум вокруг себя, она попыталась подняться и потеряла сознание.
Нат открыла глаза от прикосновений сильных мужских рук, перед ней сидел Аслан, проводя указательным пальцем по щеке и подбородку.
— Где я? — спросила Ната, осматриваясь вокруг себя.
— Ты у меня в номере.
— Как я оказалась здесь?
— Ты упала в холе, меня позвали и я перенёс тебя в номер. Врач осмотрел тебя, у тебя всего лишь небольшое растяжение связок на ладышке, три дня постельного режима и все пройдёт. Тебе поставили обезболивающее, так что пока боль не должна тебя беспокоить.
— Я ничего не помню…
— Это не страшно.
— А Лив где? Они уже приехали?
— Ещё нет, но уже скоро должны приехать… И… Я хотел бы поговорить с тобой о том, что произошло в моем кабинете.
— О чем конкретно?
— Зачем ты начала расспрашивать Марию о наших с ней отношениях?
— Затем, что ты, Аслан Шахин Хан, теперь женаты человек и не можешь допускать других женщин до себя, в том числе это касается и прикосновений. Ты, наверное, забыл, но ты давал клятву верности, когда говорил "да"… Конечно, я не могу уволить всех женщин из твоего окружения, но и терпеть их присутствие не намерена. Тебе стоит выбрать…
— Какой выбор ты ставишь предо мной?
— Либо я и Лив, либо твои шкуры!
— Ты предлагаешь мне уволить с фирмы всех женщин?
— Нет. Только тех с кем ты спал… Хотя, наверное, получится, что это будут все женщины на твоей фирме.
— Ты, действительно, думаешь, что у меня было так много женщин? — смеясь спросил Аслан.
— Мне не важно сколько их было, меня не устраивает, что они до сих пор есть в твоей жизни. Тебе стоит выбрать: либо уходят они, либо мы…
— Что это изменит?
— Сделай и узнаешь!
— Я уволю их… И прекращу всяческие контакты со всеми женщинами, с которыми был хотя бы флирт. Ты довольна?
— Нет…
— Что ещё ты хочешь, чтобы я сделал?
— Дайтека подумать… Что же я хочу… Что же…
— Не издевайся. Просто скажи и я это сделаю!
— Ты обещаешь?
— Но я же даже не знаю о чем идёт речь. Как я могу обещать?
— Так ты обещаешь?
— Да. Я обещаю.
— Если я попрошу развод, ты мне его дашь без скандала.
— Как я могу? Ты с ума сошла что ли?
— Аслан, ты только что пообещал мне…
— Почему ты так жаждишь развод? — пытаясь понять Нату, спросил он.
— Потому что у нас с тобой не может быть будущего. Мы слишком разные и кроме Оливии у нас нет ничего общего… Ты пытаешься создать для Лив полную счастливую семью, но там где нет любви, не будет счастья.
— А с чего ты взяла, что нет любви?
— Не обманывай себя, Аслан…
— Нет. Я, действительно, хочу знать, почему ты решила, что я не люблю тебя?
— Я же вижу…
— Что ты видишь? Вот что? — срываясь на крик, спрашивал Аслан.
— У тебя просто чувство собственности, не более.
Мужчина наклонился к Нате и поцеловал её, обжегая страстью. Его поцелуй был не долгий, но он сразу нашёл отклик у её тела, Нателла обхватила руками его шею и протянула к себе, отвечая на поцелуй.
— Я люблю тебя! — отстранившись от Наты, прошептал Аслан.
Его руки скользнули по спине Нат, прижимая её груди. Губы Аслана коснулись её шею, доставляя удовольствие и вызывая в её теле приятную дрожь.
Прижимая Нату к себе он умирал и вокрксал вновь, все его тело содрагалрсь от желания обладать этой женщиной, обладать ей одной. Его чувства к ней подобны извергаюшемуся вулкану: они будут обжегать паром, изпепелять левой или взрываться разлетаясь во все стороны, но они никогда не погаснут. Ни одна сила в мире не сможет погасить в нем любовь к ней, ни другая женщина, ни она сама. Он принёс эту любовь через года не растеряв и не растратив, ни на один день она не стала меньше…
Аслан готов был кричать ей о том, что он любит её, что ему не нужны другие женщины, потому что она рядом с ним. Он мог ей сказать о своей любви, но не мог спросить её о том, что чувствует она. Ещё никогда в жизни он так не боялся быть отвергнутым.
Глава 41
Аслан целовал Нат с неистово до этого момента неведомой страстью и в то же время робость. Губы соприкасались осторожно и нежно, как будто боялись спугнуть какое-то очень-очень настороженное существо.
