давлюсь им — из гардеробной показывается Олег, катя за собой чемодан.
— Какой повод для веселья? — хмуро бросает он, проходя мимо.
— Да… Эдик опять со своими приколами, — на ходу выдумываю я.
К агенту муж меня совершенно не ревнует. Так же, как и я к его к секретарше Юленьке. Поэтому темы, связанные с Эдиком, всегда безопасны.
— Он еще не надумал каминг-аут сделать? — саркастично хмыкает Олег, для которого ориентация моего приятеля тоже не является секретом.
— Нет. И вряд ли надумает, — отзываюсь я, следуя за мужем в коридор. — Из-за таких, как ты, гомосексуалистам непросто заявить о себе в обществе.
— Я не гомофоб, — говорит он, просовывая ноги в легкие летние мокасины. — Просто я против публичного проявления однополой любви. Поэтому твой Эдик молодец, что шифруется. Понимает, что карьера гораздо дороже…
— Дороже чего? Счастья? — перебиваю я, неожиданно для себя разозлившись.
— Дороже прихотей, — с нажимом на последнее слово отвечает муж. — Надеюсь, мы не будем из-за этого снова ссориться?
Категоричность Олега в данном вопросе для меня уже давно не новость, но я все равно каждый раз чувствую потребность вступить с ним в спор. Не знаю, может, дело в моей неугомонной натуре, а, может, мне просто тяжело принимать точку зрения, которая отличается от моей собственной.
Тем не менее, я делаю над собой усилие и подавляю рвущийся наружу протест. Хватит уже спорить и пытаться что-то доказать. Олег — взрослый, состоявшийся мужчина. Мне явно его не переубедить.
— Хорошей поездки. Надеюсь, погода не подведет, — натягиваю благодушную улыбку, стремясь проститься с мужем на позитивной ноте.
— Спасибо, дорогая, — Олег наклоняется ко мне и целует.
Вопреки моим ожиданиям, он решает не ограничиваться дежурным чмоком и запускает язык мне в рот. Слегка оторопев, я раскрываю губы пошире, впуская Олега внутрь. Говоря откровенно, я не помню, когда мы с ним в последний раз целовались по-французски не во время секса. Должно быть, это было очень давно. Но сейчас по какой-то неведомой мне причине муж решил возродить забытую традицию.
— Люблю, не скучай, — оторвавшись от меня, Олег шагает в сторону двери и обхватывает телескопическую ручку чемодана. — Позвоню, как приеду.
— Хорошо, — киваю я, сделав неопределенный жест рукой. Вроде как помахала, а вроде и волосы поправила.
Едва за мужем закрывается дверь, как я со всех ног несусь обратно в спальню к телефону, на экране которого висит еще одно сообщение от Богдана:
«Вот засранка. Решила меня продинамить?»
Карина
Конечно же, я соглашаюсь. Пишу Богдану, что приеду к нему через два часа, и судорожно бросаюсь перебирать свое нижнее белье в поисках наиболее впечатляющего комплекта.
На мой издевательский вопрос о том, чем мы с ним будем заниматься, парень тактично отвечает, что угостит меня травяным чаем, но я-то прекрасно знаю, это лишь прикрытие. Всколыхнувшееся от предвкушения либидо подсказывает, что нам будет совсем не до чаепитий.
Пальцы изучающе скользят по изысканному тонкому кружеву, за которое заплачен не один десяток рублей, но мне ничего не нравится. Почти все мое так называемое сексуальное белье выполнено в тоскливо-темных или скучно-бежевых тонах и выглядит как-то по-теткински. А мне сейчас хочется чего-то яркого, дерзкого, вызывающего… Красный комплект был бы вполне кстати, но, увы, ничего такого в гардеробе нет.
Мысленно поворчав на себя за излишнюю консервативность, останавливаю выбор на черном бюстгалтере и трусиках-танга в тон. Черный — это беспроигрышная классика. Эротично, но в то же время интеллигентно. Думаю, самое то для первого визита к любовнику домой.
Пока я придирчиво копошусь в белье, мысли о том, какой дурной поступок я совершаю, не проникают в мою голову, будучи отодвинутыми на второй план. Но стоит мне определиться с нарядом и выдохнуть, как осознание собственной испорченности и беспринципности, подобно внезапно обрушившемуся камнепаду, сбивает меня с ног.
Я резко оседаю на кровать и несколько секунд потрясенно хлопаю глазами. Подумать только, не прошло и получаса с тех пор, как муж перешагнул порог квартиры, отправившись в командировку, а я уже во всю строю плану, как и в чем ему изменить! Это, конечно, возмутительно. Возмутительно и удивительно одновременно.
Дело в том, что в последнее время я совершенно себя не узнаю. И куда только делась строгая и педантичная Карина? Нет, понятно, что в присутствии Богдана я теряю над собой контроль… Феромоны, гормоны, эмоции — это все объяснимо.
Но вот сейчас! Сейчас-то его нет рядом, но я все равно даже не пытаюсь поступить правильно и отказаться от встречи! С необъяснимой тягой и бурным отчаянием рвусь к своему греху.
Бросаю короткий взгляд на нижнее белье, разложенное на кровати, и до меня вдруг доходит бессмысленность и показушность собственной рефлексии. Все равно ведь поеду. Плюну на доводы рассудка и рвану к Богдану. К чему тогда все эти стенания?
Видимо, для успокоения совести мне нужно немного погрызть себя. Осудить, поругать, пристыдить. Для галочки, так сказать. Дескать, ах какая нехорошая Карина — изменщица, предательница, блудница! Ай-ай-ай.
А потом, немного покритиковав себя, можно спокойно идти и творить беспредел. Вроде как свою дозу порицания уже получила. Теперь надо постараться, чтоб не зря.
Вот такой вот самообман.
Богдан
Когда я получаю от Карины сообщение с согласием приехать ко мне, то подскакиваю на месте, будто током дернутый. Теперь нужно срочно выдумать какой-нибудь благовидный предлог, чтобы слинять из студии. Причем как можно скорее, ведь еще надо до хаты добраться и в порядок ее привести.
Карине-то я сказал, что нахожусь дома и пробуду там весь вечер… Как вы, наверное, уже догадались, соврал. Ну а что мне еще оставалось делать? Если бы я признался, что занят и работы у меня непочатый край, вряд ли бы она дала добро на встречу. С трудом могу представить, как гордая и независимая Карина подстраивается под чей-то график… А тут вроде как сам бог велел увидеться.
На самом деле я даже рад, что слукавил и поставил себя в безвыходную ситуацию. В обычных условиях фиг знает, когда бы получилось выкроить свободный вечер, а теперь у меня просто нет выбора. Могу, не могу — надо, Карина ждать не будет.
— Пацаны, я погнал, — поднимаясь с кресла, к которому, кажется, уже приросла моя задницы, заявляю я.
— В смысле погнал? — хмурится именитый битмейкер Влад, услуги которого стоят чудовищную даже по меркам Москвы сумму.
— Да дела неотложные появились, — отзываюсь я, пожимая ему руку на прощанье.
— И че теперь? А трек-то когда добивать будете? — встает на дыбы мой продюсер, Никитос,
