не раздеваясь.
Как ни странно, когда Альк четко говорил, что мне делать, а чего делать не следует, в голове словно бы срабатывал переключатель, и на душе становилось удивительно спокойно. Я даже ощутила позабывшееся чувство доверия, которое испытала тогда, на том валуне под звездами. Он говорит лечь и спокойно спать?
Ладно. Черт побери, пусть так и будет. В конце концов, это то, что мне и надо.
Я опускалась на свою половину осторожно, прислушиваясь к скрипу пружин, надеясь, что больше во мне не взорвется очередная бомба замедленного действия, потому что это было бы ох как невовремя. Но нет -- на душе было на удивление спокойно. Недолго думая, я повернулась лицом к спине Алька и придвинулась совсем близко к нему, поддаваясь инстинктам.
Может, ему было и плевать на меня, но он все же был тем, кто мог меня защитить. и после всех его жестких слов я расслабилась окончательно. Теперь я, кажется, и вовсе была готова заснуть в одно мгновение, будучи укутанной его странной, будоражащей энергией. И уже совсем засыпая, словно стараясь уместиться на этой дурацкой узкой кровати, я слегка приобняла его рукой за пояс.
Отчего-то моему проваливающемуся в сон подсознанию показалось, что так значительно удобнее.
10. Как я поняла, что нравлюсь людям
— Подъем!
От громогласного рычания Алька я тут же проснулась и резко села на кровати, не до конца понимая, где я, и что происходит. Моргнув пару раз и протерев глаза, я увидела, что он сгружает на столике кучу бумажных пакетов. Ммм, какой запах! Тут я уже проснулась окончательно.
— Брал самое стандартное: бургер и картошку. Не знаю, что у тебя по аллергиям и вкусовым предпочтениям.
Я чуть не запищала от восторога, понимая, что не ошиблась. Это был безумно вкусный запах вредного-превредного фастфуда. Конечно же, я не могла удержаться от того, чтобы вцепиться первым делом в бумажный пакет, выуживая оттуда газировку. Еще ледяная. То, что нужно.
— Боже, как вкусно, — делая первые несколько глотков и заедая их картошкой, промычала я. — Спасибо.
Вот что долгий спокойный сон и еда делают с человеком. Настроение поднимают из самой большой задницы.
— Никогда бы не подумала, что буду так радоваться еде. Кстати, я вообще не представляю, где мы. Сколько успели проехать? Черт, чувствую себя так, словно все проспала... Голова гудит. А ты как? — встрепенулась я. — Успел выспаться? А то говорил, что чувствуешь себя неважно...
Было сложно и уплетать фастфуд, и при этом трещать безумолку, но с задачей я все же худо-бедно справлялась, да.
— Знаешь, тебе следует не молчать целый день, а выдавать порционно речи, раз у тебя такие излияния случаются, — несколько устало усмехнулся Альк.
— Так где мы все же? Ехали часов шесть или восемь…
— Жуй давай, — опустившись сбоку от меня на кровать, перебил меня парень.
Я и так послушно жевала, так быстро, насколько могла. Так же, как было со сном — я не представляла, какой окажусь голодной спустя несколько дней без еды.
— Мы ведь проехали Нью-Мексико, да? Получается, мы сейчас в Аризоне?
— Только въехали. Мы недалеко уже от Калифорнии, — пробурчал Альк, — Там раздобудем документы и номера. Я созванивался с Тсарой, она нашла через друзей посредников в этом деле. Тебе что-то надо снаружи, пока я не вырубился?
— Да что мне может быть нужно... — разве что я мечтала о сигаретах, но просить о такой незначительной мелочи Алька мне было неловко, да и тратить деньги на то, без чего можно прожить, несколько бессмысленно, — Документы, номера... Как же я была права, что отправилась с тобой. Мне бы ни ума, ни смелости на такое не хватило. Знаешь, я подумала, до Большого Каньона, может, и не стоит делать крюк. Лучше побыстрее отправиться к Калифорнии. Мы и так много времени теряем, чтобы не светиться возле крупных городов. Главное, оказаться подальше от этого всего.
Альк молчал. Да уж, наверное, мне и правда лучше не молчать подолгу, но он сам поднял мне настроение с утра, так что… Придется теперь терпеть мою торопливую болтовню.
— Я вообще туда хотела только потому, что мы с мамой развеивали там прах моего папы… Хотя, если подумать, как бы она успела кремировать его тело за пару часов? Чем старше становлюсь, тем больше думаю, что тот просто ушел, а она наврала мне, чтобы я не сильно расстраивалась. Эй, ты совсем ничего не съел, можно мне твою картошку?
Когда я и на это не получила ответа, лишь тогда развернулась к Альку и увидела, что он лежит с закрытыми глазами. Спит? Странно, мы же только проснулись, и судя по всему, успели проспать очень долго... Недолго думая, я решила накрыть его покрывалом, а когда уже почти натянула его до самых плеч, случайно коснулась его руки. И рука показалась мне очень горячей... Да и выглядел он неважно — слишком бледный.
Черт. Этого еще не хватало.
Чтобы убедиться, я еще раз потрогала его кожу, на этот раз — лоб. Температура поднялась слишком быстро. Будить Алька сейчас было бессмысленно, но когда он проснется, ему будет очень хреново.
Я не брала с собой аптечки, поэтому пришлось влезть в сумку Алька. Да и там не было ничего полезного. Болеутоляющие могли сойти за некоторую помощь, в остальном же придется снимать жар самой. Еще бы знать про остальные симптомы... пока я укрывала парня одеялом поплотнее, чтобы проветрить комнату, он закашлялся во сне — и я поняла, что это, скорее всего, горло.
Пока он спал, я могла лишь сбивать температуру, протирая его лоб и шею холодной тряпкой. Все остальное, даже то, чтобы отлучиться за всем необходимым, я могла сделать лишь тогда, когда он проснется. Оставлять его одного я отчего-то не хотела.
Сперва я думала, мол, ничего страшного — Альк простудился, температура спадет, и все будет хорошо. Видимо, я судила по себе, когда большинство таких околопростудных недугов проходили мимо и очень быстро. Но он не просыпался, и в какой-то момент словно стал еще горячее.
И тогда уже у меня разум словно воспалился. Я уже напридумывала себе всего — начиная с самых ужасных последствий гриппа, заканчивая иноземной малярией или укусом какой-нибудь твари, которую мы не заметили. Почему Альку стало так плохо? Почему он спит и спит? Почему он совсем ничего не съел? Поправится ли
