хорошо, я просто помогала Кате с братом.
— Все хорошо?! — впивается в меня потемневшими глазами. — Я раз сто звонил, ты как сквозь землю провалилась. Вышел из универа, ты уже улизнула, домой не пришла, — протягивает ладонью по лицу, громко выдыхая. — Я отвечаю за тебя, понимаешь?
Боль мгновенно оседает корочкой в груди. Только отвечает?! И все?!
— Ты же в бильярд собирался или передумал? — шиплю в ответ.
— Я не пошел. Задолбала эта Оля!
— Почему? Красивая девушка и видно, что тебя любит. — И сразу ругаю себя за острый язык.
Поздно.
Голубые глаза опять меняют оттенок. Алекс начинает громко смеяться. И опускает руки на мои плечи, вторгаясь в мое личное пространство.
Сантиметр. Может, и меньше между нашими губами.
Коленки начинают дрожать. Мне приходится собрать всю силу воли, чтобы не потянуться и самой не поцеловать.
— Ты ревнуешь? — обпаливает горячим дыхание губы. — Нет, не отвечай, я сам узнаю ответ.
Впивается в мои уста, сминает их как свою собственность. Обхватывает руками лицо, а я не в силах оттолкнуть.
Знаю, что неправильно. Знаю. И все равно тону в сладком небытие. Закидываю руки парню на шею, чтобы быть еще ближе.
46. Алекс
— Что с миной? — Ден садится на бортик стола и бьет. Я сосредоточенно наблюдаю за шаром, катящимся прямо в лузу.
— Ничего нового, — сжимаю в руках кий.
Уже неделя прошла, а меня все еще коротит. Под кожей словно цепи, обвивающие вены до пекучей боли.
Избегает меня. Даже за стол не садится, когда я есть. Убегает, как трусливая мышь, от своих чувств.
— Ты уже неделю сам не свой, может, наконец, расскажешь, в чем дело? — Резким ударом загоняет еще два шара в разные лузы.
Могу спросить его то же самое, только злиться не хочу еще больше. Кир мне рассказал, как он с Катькой себя ведет, типа привлекает, строит из себя. Не мое это дело, но вижу, как он подыхает. А девочка, между прочим, даже номер телефона сменила.
— Мне пора, — ставлю кий на место.
— Блин, Алекс. Опять в мастерскую? — садится на бортик стола. — Реально я не понимаю, у тебя же есть бабло, почему бы им не воспользоваться, а горбатиться, еще и на батю.
— Все, пока, — накидываю куртку и выхожу из бара. Не хочу ерепениться с Деном. По сути он, может, и прав, только дед с бабулей не для того мне деньги подарили. Если будет крайний случай — возьму. Но сейчас могу и сам заработать, тем более что папа разрешил работать в нашей мастерской. Учеба и пять часов работы в день напрочь выбивают из меня желание ночью думать о пустяках.
Суббота и воскресенье выходные, так будет время оторваться и заехать в квартиру.
Отрабатываю спокойно и даже без левых мыслей, но перед окончанием в мастерскую въезжает знакомый автомобиль.
— Только тебя здесь не хватало, — кидаю под нос.
— Алекс, — Тим быстро подходит ко мне, — вы уже закрываетесь?
— Да, через пять минут.
Парень одет с иголочки, и явно не в кафе идет, возможно, на свидание.
— Выручи, мне через полчаса надо быть в одном месте, а малышку мою постоянно дергает. Понятия не имею, что с ней.
Киваю. Очень не хочу ему помогать, но я на работе, а камеры все пишут. С отцом не хочу ругаться, у меня и так проблем полно.
Мила — самая большая. Я не знаю, как себя с ней вести. Как расположить к себе и дать понять, что мы ничего такого не делаем. Тем более я уверен, Марина с отцом долго не выдержит.
После возвращения из Египта я каждое утро слышу, как они ругаются.
Только этой девочке что-то вбить в голову невозможно. Да и разговаривали мы в последний раз, когда она оттолкнула меня на холме.
«Не смей больше так делать», — выпалила на одном дыхании и села в машину. Дома даже слушать меня не стала. Заперлась в комнате.
Я хотел поговорить с ней утром, но Марина с отцом как раз приехали.
— Тут нужно оставлять тачку, — я даже толком не смотрю. Придет мастер, пусть смотрит. — Утром будет мастер — посмотрит.
— Лады, такси возьму. Капец как не вовремя. Тогда я оставлю?
— Оставляй, только номер телефона напиши. На столе, — показываю нужное направление.
Могу и я посмотреть, просто настроения нет. Да и не нравится мне этот тип. Бегает постоянно со своим дружком возле Милы с Катькой.
Я только смотрю. Что могу сказать? Могу, конечно, рожу подправить, но нужна причина. А он пока не дает повода.
Между ними еще ничего нет, я вижу, но я и не допущу, чтобы что-то было.
Провожаю взглядом Тимофея и берусь все выключать. Ребята есть в соседнем гараже, готовят машину на завтра. Мне же здесь делать нечего. Прощаюсь и иду домой.
Надеюсь не успеть на ужин. Не могу смотреть на острые взгляды отца в сторону Марины. Женщина тоже перенесла горе, она рассказывала, как ее муж попал в аварию и они долго боролись за его жизнь.
— Добрый вечер, — здороваюсь.
Отец сидит на диване со своим ноутбуком. Марины не замечаю, но по злому лицу отца понимаю, что все идет наперекосяк. Ему Валентина, кураторша наша, больше бы подошла.
— Не передумал?
Он все ждет, когда я откажусь от идеи работать и учиться!
— Нет, — коротко бросаю и сразу иду в кухню, голодный как волк.
Интересно, где Мила с Мариной? Если они уже съехали, то это полностью все меняет.
— Где все? — ору с набитым ртом.
— Кто именно тебя интересует?
— Никто, просто интересно.
Очень интересно, только от одной мысли, что мне не придется опять выдумывать замысловатые планы, тепло растекается по венах.
— Алекс, — отец входит на кухню, когда я почти заканчиваю ужин. — Девочки сверху. Вот только не думай, что я не заметил, как Мила тебя избегает после нашего возвращения. Ты угрожал ей?
Во мне все леденеет, словно я куском льда стал. Его взгляд похож на тот, которым он всегда упрекал мать.
Сначала за то, что должна покинуть работу, а потом за то, что все на его шее и он больше не выдерживает.
Этот взгляд я больше всего ненавижу. Из-за него мама постоянно плакала и опускала свою самооценку, пока нервы не переросли в болезнь.
— Мы даже не пересекались. В субботу вечером фильм вместе посмотрели, вот и все. Даже не разговаривали толком. Подружка ее приходила. Они тусовались. Я с Деном ушел.
Сразу выкладываю всю программу. Он не отстанет, кому как не мне знать. Я уверен, он еще не говорил
