В груди у меня теплеет, и меня охватывает чувство волнения. Я сажусь и смотрю на него.
— Ну, я думала о рождественской свадьбе, — объявляю я. — Рождество всегда было для меня особенным. Это довольно банально, но раньше я мечтала о свадьбе на Рождество. Повсюду был снег и яркие огни. Это было бы потрясающе.
Только закончив говорить, я понимаю, насколько он неподвижен.
— Энцо? — спрашиваю я в замешательстве.
На его челюсти дергается мышца, и выражение его лица меняется. В мгновение ока теплый и непринужденный взгляд, которым он смотрел на меня весь день, исчез. На его месте появилась холод, который, как я думала, мне больше никогда не придется увидеть.
— Нет.
Всего одно слово. Я даже не знаю, чему он говорит «нет», но чувствую, как мое сердце разрывается.
— Нет, что? — спрашиваю я, когда он поднимается с кровати и в волнении проводит рукой по волосам.
— Нет, мы не поженимся на Рождество. Выбери другую дату, Роза, — говорит он мне.
Это больше похоже на команду, его тон не оставляет места для споров. Что-то холодное скользит по моей спине.
— Ты только что сказал, что тебе все равно, какой день.
— Мы можем пожениться в любой другой день, кроме этого, принцесса.
Моя челюсть сжимается, и я чувствую, что начинаю злиться.
— Почему нет?
Когда он не отвечает, мои эмоции вспыхивают.
— Я не хочу спорить по этому поводу, Роза.
— Ну, очень жаль, — говорю я, тоже поднимаясь на ноги. Я натягиваю одну из его рубашек, брошенных на пол, и смотрю на него сверху вниз. — Ты не можешь что-то говорить и просто ожидать, что я подчинюсь, не задумываясь. Я не робот и не могу читать твои гребаные мысли! Скажи мне почему, Энцо. Сейчас.
Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но колеблется. Его губы сжимаются, и он отводит взгляд. Я усмехнулась.
— Невероятно, — бормочу я.
Я собираюсь накричать на него, может быть, назвать его засранцем, когда в дверь стучат. Его глаза ненадолго встречаются с моими, прежде чем он приближается к ней. Я сижу на кровати, моя грудь все еще напряжена. Я вижу только светлые волосы Джейсона, когда Энцо стоит в дверях.
— Что? — спрашивает Энцо, немного в его тоне.
— У нас проблема. Действительно большая. Минцетти. Они убили нескольких наших людей, сожгли один из наших складов в России. Там довольно напряженная ситуация.
Я не удивляюсь по тому, как напрягается Энцо. Я остаюсь на кровати. Минчетти — одна из мафиозных семей, но никто толком не знает, кто они. Джейсон говорит Энцо что-то еще, но его голос слишком тих, чтобы я могла понять, что именно. Несколько секунд спустя он отступает, и Энцо закрывает дверь. Он смотрит на меня с напряженными челюстями и глазами, полными едва сдерживаемой ярости.
— Детка, мне пора идти, — говорит он удивительно мягким голосом.
Я выгибаю бровь.
— Что случилось с Минцеттисами? Какие у тебя с ними отношения?
Его челюсть тикает.
— Они заключили со мной сделку, попросили стать партнером их семьи, а не твоей. Я отказался.
— Вместо этого они попросили тебя жениться на одной из их дочерей, — понимаю я.
— Что-то вроде того.
— И сейчас?
— Полагаю, они хотят отомстить. Детали неясны; все, что я знаю, это то, что они натворили кое-что, что мне нужно исправить.
— Ты собираешься на войну? — спрашиваю я, чувствуя, как сердце колотится в груди.
Он качает головой.
— Даже если бы я захотел, я бы не смог. У нас нет для этого ресурсов. И я никогда не начинаю бой, в котором не смогу победить.
— Роман бы тебе помог, — предлагаю я.
— Он бы мог. Но меня не интересует бой. Я не думаю, что Минчетти тоже. Они сделали все возможное, и я ожидаю, что теперь они снова уйдут в тень.
— Так куда ты едешь?
Он выдерживает мой взгляд и отвечает:
— В Россию.
Мое сердцебиение ускоряется. Братва, то есть русская мафия, и итальянская мафия не очень-то уживаются. Ближе всего они подошли к этому, когда русская женщина вышла замуж за итальянского дона, что привело к появлению Минчетти. Тем не менее, итальянцы, смело решившие поехать в Россию, как известно, возвращаются без голов.
— Не волнуйся, принцесса. Я не умру, — говорит Энцо с мягкой улыбкой. — Хотя, возможно, пройдет некоторое время, прежде чем я вернусь.
Он кладет руку на мою щеку, и я наклоняюсь к его прикосновению.
— Сколько?
— Я не знаю, недели может быть. Там нестабильная ситуация. Но мне нужно восстановить контроль.
— Хорошо. Делай все, что должен, — говорю я, возвращаясь мыслями к нашему спору.
Должно быть, он увидел это на моем лице, потому что вздыхает, садясь передо мной.
— Роза, я не хочу, чтобы последнее, что мы сделаем перед тем, как я уйду, — это ссора.
— Формально мы не спорили. Я просто предложила, а ты закрыл мне рот без уважительной причины.
— Мне очень жаль, — говорит он искренним тоном. — Я бы сделал для тебя все что угодно. Только не это.
Я принюхиваюсь и отвожу взгляд, но не раньше, чем замечаю, как тени мелькают в его глазах.
— У тебя есть важные дела, Энцо, — напоминаю я ему.
— Малыш…
— Я буду здесь, когда ты вернёшься, — говорю я, чтобы успокоить его.
Он кладет руку мне под подбородок, поднимая мою голову так, что я смотрю ему в глаза.
— Ты моя, — яростно говорит он.
— Я знаю, — говорю я со вздохом.
Когда он захватывает мои губы своими, я позволяю ему это сделать. Я позволяю себе чувствовать все, даже душевную боль. Это слишком много. Я всегда чувствую слишком много, когда дело касается него. Ненавижу то, что тридцать минут назад мы были так счастливы, а теперь всего этого нет.
Энцо собран и готов отправиться в путь через считанные минуты. Я тоже одеваюсь и следую за ним вниз. Что-то болезненное стучит в моей груди, когда я вижу, как он прощается со своими кузенами. Мария даже обнимает его. Я не могу не задаться вопросом, хочет ли он детей. Я принимаю противозачаточные средства, но это довольно важный разговор, который нам, вероятно, следовало провести до того, как он трахнул меня без презерватива.
Попрощавшись со своими кузенами, он еще раз целует меня в лоб и уходит. Мое сердце почти сразу становится пустым.
— Я вижу, ты уже занимаешься сексом со своим будущим мужем, — говорит мне Изабелла.
Я смотрю на нее, подняв бровь. Она указывает на мою шею, и я поднимаю руку, чтобы коснуться засоса, который, я уверена, должен быть выставлен напоказ.
Черт возьми, Энцо.
Хотя, правда, ожидала ли я заняться сексом с Энцо Руссо, чтобы он меня каким-то образом не отметил?
— Это бессмысленно, Иса, — бормочу я с легкой улыбкой. — Я не могу развратничать со своим будущим мужем.
Я поняла, что лучший способ справиться с Изабеллой Руссо — убить ее добротой. Она не плохой человек, просто ей больно. По словам Джейсона, который с готовностью предоставил мне информацию, Изабелла так и не смирилась с тем, что Энцо бросил ее, когда они были подростками. Они были близки в детстве. Вот откуда я знаю, что она простит его. В конце концов. И, возможно, в конце концов это прощение распространится и на меня.
Энцо звонит регулярно, поэтому я слышу его голос. Так что я могу хотя бы подтвердить, что он жив. И я иногда беру трубку. Но кроме этого, я вернулась к гончарному делу. Однажды я сказала Энцо, что делаю это только тогда, когда мне нужно сбросить тяжесть в груди, эмоции, с которыми я не могу справиться.
А с его отсутствием именно это и произошло. Братцы мои, Елена, все замечают, что что-то не так. Особенно, когда я каждый день прихожу домой и сразу же убегаю в свою гончарную комнату. Роман думает, что это потому, что я скучаю по Энцо, и у меня не хватает духу сказать ему, что это не так.
Потому что я скучаю по нему всеми фибрами своего существа. Но я также обеспокоена тем, что, когда он вернется, весь наш прогресс будет потерян и нам в конечном итоге придется начинать все с нуля.
Мои глаза цепляются за блестящее кольцо на пальце. Это доказательство. Доказательство того, насколько он заботится. Потому что еще до того, как он хорошо меня узнал, он был готов подарить мне кольцо, принадлежащее его матери. Энцо, возможно, и хотел бы притвориться, что он весь ледяной и с неровными линиями, но я видела внутри его сердце.
