по дороге, на заправке, – говорит Сергей, доводит меня до стола в центре кухни и разглядывает содержимое небольшого пакета. – Еще есть кофе. Хотя на ночь я бы не советовал, если только не собираешься не спать до утра.
О, если бы это было предложение, я бы не задумываясь согласилась. Но Сергей просто подтрунивает надо мной и ставит кипятиться чайник.
На кухне все стерильно, как в больнице. Да, дорогие модные минималистичные шкафчики – но готова поспорить, что внутри ничего нет. Максимум, завалялся где-нибудь сахар. Похоже, кухней совсем не пользуются и уж тем более не готовят здесь. Ужинают – может быть, иногда.
– Я не голодна. Поешь сам, – запоздало отвечаю Сергею, и он, не садясь за стол, перехватывает какой-то пирожок, даже не дождавшись чая. – И часто богачи питаются фаст-фудом?
– Не могу сказать за всех. Я – постоянно. Хотя к богачам себя не отношу.
Ну да, конечно. Всего лишь своя компания и скромный двухэтажный домик, на который я и за несколько жизней не накоплю. Ах да, еще автомобиль – ценой примерно в половину моей жизни. А может, достаточно одной почки? Надо бы проверить цены на органы.
Странное дело. Когда я думаю о Сергее, последнее, о чем задумываюсь – его деньги. Предпоследнее – возраст. Хотя эти два показателя, как мне кажется, первыми будут бросаться в глаза, если мы где-нибудь вместе появимся. Если… Вот именно. С чего я взяла, что появимся? Он, конечно, сказал, что рад меня видеть, но вдруг это просто из вежливости? Или я сейчас как те парни, которые не понимают намеки?
– Отвезти тебя домой? После чая, – спрашивает Сергей, вмиг расправившись с первым пирожком.
– Ну… А есть другие варианты?
– Озвучить все? – спрашивает он с усмешкой.
– Давай.
Он немного молчит, прежде чем начать. Будто бы обдумывает что-то, решается. Наконец произносит:
– Я бы предложил остаться. Но, во-первых, в прошлый раз все закончилось неудачно. Прозвучит глупо, но поверь, я убеждался не раз: если судьба намекает, что ты что-то делаешь неправильно, лучше ее послушаться.
– Думаешь, мы что-то делали неправильно? – спрашиваю я разочарованно, уткнувшись взглядом в столешницу приятно-бежевого цвета. Что это, мрамор? Да, лучше буду думать о мраморе, чем о том, что наше «свидание» показалось Сергею ошибкой.
Что-то касается щеки, и я вздрагиваю. Его теплые пальцы пробегают у меня по шее и останавливаются на плече, крепко его сжав.
– Ты мне нравишься, – говорит Сергей. – И, насколько я чувствую, это взаимно. Но мы поторопились. Стоп-стоп! – Он удерживает мой порыв подняться и вырваться из этой кухни, из этого дома. – Ты ведь не собираешься и тут все разломать от злости? Ну, можешь, конечно, но сначала хотя бы дослушай.
Я сажусь ровно, готовая слушать.
– Говори.
– От своей симпатии я не отказываюсь. Но, Наташа, ты должна понять. То, что случилось – это не какой-то исключительный случай. Меня могут вырвать из жизни в любой момент, и я поеду – хоть на крайний Север, если это понадобится для дела. Хоть среди ночи. Хоть посреди… какого-то интересного процесса, если им удастся дозвониться. Всем вокруг кажется, что у меня есть своя компания, но это не так. Это я есть у нее – и она этим пользуется.
– Дела на первом месте, – тихо говорю я. – Это я поняла. А как насчет второго?
– Что? – не понимает Сергей, и я прижимаюсь щекой к его руке, которая все еще на моем плече.
– Как насчет второго места? Оно свободно?
Он медлит, прежде чем ответить.
– Похоже, с этого момента – нет.
Его ладонь нежно поглаживает кожу на моей шее, а Сергей склоняется сзади, чтобы поцеловать меня в щеку. Не как тогда в машине – не со страстью, а скорее с какой-то нежностью и… благодарностью? За что?
– Я схожу в душ и отвезу тебя домой. Идет?
– Ты ведь только с дороги. Вызову такси.
– Нет, – коротко отрезает Сергей, и его рука исчезает. Я слышу за спиной, что он уходит из кухни. – Налей себе чаю. Буду минут через двадцать, и сразу поедем.
Почему-то мне казалось, что сейчас будет как в американских романтических комедиях: Сергей выйдет из душа в одном полотенце, а потом все как-нибудь закружится, завертится… Думаю, он просто не стал меня искушать. А может, действительно устал с дороги – и ведь не лень ему везти меня поздним вечером домой вместо того, чтобы нормально поспать?
В любом случае он вернулся из душа вполне себе одетый, а полотенце приятного темно-синего цвета было у него в руках – вытирает волосы.
– Ты чего так улыбаешься? – спрашивает Сергей. Я все еще нахожусь на кухне, не зная, куда себя деть – не идти же в спальню, где до сих пор не убрано? Но и по другим комнатам шататься не хочется – меня официально в них еще не пускали. Приходится смиренно пить чай.
– Не побрился.
Уместно ли будет сейчас встать и погладить его по небритой щеке? Наверное, да. Поэтому я встаю и воплощаю план – пальцы легонько колет щетиной.
– Мне нравится, – честно говорю я. Наверное, у меня какой-то пунктик на все домашнее, но это правда – мне нравится, что Сергей не боится показаться мне именно таким. Не идеальным (хотя выглядит все равно потрясно). Будто бы это служит небольшим доказательством, что он готов пускать меня дальше в свою жизнь.
– Хотел побриться, но это бы затянулось. А тебя еще нужно отвезти домой.
– Поедешь с мокрой головой?
– Не беда, по пути просохну. Идем.
Мы выходим из дома. Я наконец вижу место, где могла бы спрятать ключи в прошлый раз вместо того, чтобы бросать их на пол – в стене есть небольшая выемка. Не слишком скрытая, но и не на виду.
Машина стоит внутри двора, и я выхожу на улицу, чтобы дождаться, пока Сергей выедет и закроет дверцы ворот. Тепло. Темно. Чувствую легкий укол совести – все-таки нужно было вызвать такси и не заставлять его после долгой поездки опять садиться за руль. Черный «мерседес» – наконец смотрю, что это за марка, – выглядит пыльным, как всегда бывает после долгих поездок.
Уже почти привычно сажусь на пассажирское сиденье.
– Ты не слишком
