- Чек сохранился?
Она быстро находит чек у себя в сумочке, протягивает мне со слезами на глазах. Все найду, моя маленькая, только не плачь. Оля вытирает нос и слезы, а я в спешке одеваюсь. Ну вот, все испортил. Снова глянул на ее расстроенное лицо, сглотнул.
- Я вернусь, - сглотнул вязкую слюну, быстро вышел из квартиры.
Ну, чего она? Подумаешь…чего такого-то? Вообще-то это я должен был слушать ее извинения. И вообще, я пришел, несмотря на ее поведение с моими родителями. А он… та, вообще, странно это все, короче.
Быстро выехал со двора, на ходу вбивая адрес магазина, указанный на чеке. Хорошо, что это совсем недалеко. Влетел в магазин, сжимая в руках красную ночнушку, которая теперь была больше похожа на тряпку.
- Девушка, мне нужно вот такое же, - протянул вещицу продавцу-консультанту.
Та развернула красный шелк, печально выдохнула.
- Такой больше нет, - выдала вердикт.
- Как нет? – Опешил я. – Я заплачу, сколько надо.
- Это лимитированная коллекция. – Вот опять это слово. Лимитированная. И что это, мать ее, значит? – Такой больше нет. – Повторила продавец.
- Если у вас нет, то может, в другом магазине есть? – не унимаюсь я.
- Сейчас посмотрю, - она опускает глаза на экран монитора, что забивает в базу с клавиатуры. – Такого больше нигде нет. – Добивает меня.
- Не может быть, - мое обреченное. – Посмотрите еще раз, пожалуйста.
- Нету, - проверяет она снова базу.
Ладно, нет, так нет. Вот так и скажу Оле, когда приеду к ней. Должна же она понять, что я не всесилен. Должна? Объясню ей, и она все поймет. Ага, поймет она, как же.
Я снова представил олино заплаканное лицо, и сердце больно гукнуло в груди.
- Что делать? – подумал я, не замечая, что произношу это вслух.
- А возьмите из новой коллекции, - предлагает продавец. – Это тоже лимитка. Эксклюзивно, только в нашем магазине. Такого вообще ни у кого не будет.
Продавец достает шелковую ночнушку, с кружевной вставкой на груди и внизу. Белая ткань красиво переливается в свете искусственного освещения магазина. Тут же представляю, как это красота будет струиться по хрупкой фигурке, а кружево обнимать упругую грудь. Потом взгляд падает на ценник. Сколько? Это цена или номер артикула? Ага, точно цена. Разве может белье столь стоить?
- Ни хрена себе, - присвистнул я.
- Это эксклюзив, - железный аргумент от продавца-консультанта.
Эксклюзив – это та маленькая ведьмочка, на которой любая одежда выглядит шикарно. Во что не упакуй ее фигурку, так бы и съел эту рыжую. Но, с другой стороны, я ведь сам виноват. Это ведь я порвал вещь.
- Упакуйте, - выдохнул обреченно, доставая бумажник.
Продавец упаковала белье в картонный пакет, и даже завязала красивый бантик. Красота, блть.
А теперь назад, к моей рыжей. И пусть только скажет, что ей не нравится.
- Какая красота, - млеет от восторга Оля, доставая вещицу. А я стою, как герой, ну ваааще, такой весь красавчик.
- Померяй, - предлагаю ей.
Она убегает в ванную, а я упал на диван, удобно вытянув ноги. А, когда она выходит, замираю с открытым ртом. Белая переливающаяся ткань скользит по аппетитным изгибам, а сквозь кружево просматриваются розовые соски. Член дернулся в штанах, больно упиваясь в ширинку, и я громко сглотнул вязкую слюну.
- Ну, как тебе? – спросила Оля тихо.
Как мне? Милая, сейчас я тебя трахну прямо в этой ночнушке. Не снимая, ага. Можно просто ткань отодвинуть и все, ага.
Поднимаюсь, становясь к ней вплотную, тянусь к кружеву на ее плече.
- Нет! – внезапно заорала Оля, резко хватая меня за запястье.
А? Как это нет? Чё за фигня?
- Ты и эту порвешь, - поясняет девушка. – Не дам. – Отскакивает от меня. – Это же лимитированная коллекция.
Ну, вот, опять это слово. За один этот вечер я слышал его столько раз, сколько не слышал за всю свою жизнь.
- Тогда сама, детка, - сказал хрипло, понимая, что еще минута и хрена с два она меня остановит.
Оля медленно поддела пальцами лямки на плечах, отодвигая их в стороны, и шелк соскользнул, опадая на пол.
Я просыпаюсь от того, что рыжие волосы, рассыпавшиеся по груди, щекочут мне лицо. Оля лежит на мне и сладко посапывает. Такая теплая и мягкая.
Стараясь не будить девушку, протягиваю руку к мобильному. Десять часов. Нормально мы поспали! Так бывает, если ночью заниматься сексом вместо сна.
Оля что-то невнятно промурчала и пошевелилась. Потянулась, зевая, перекатилась на постель рядом со мной.
- Доброе утро, - мурчит. Пухлые губы растягиваются в улыбке.
Опираясь на локоть, я склоняюсь над ней. Рыжие локоны разметались по подушке, создавая яркий ореол вокруг ее лица. А зеленые омуты счастливо сияют, улыбаясь мне. Такая красивая сейчас, глаз не оторвать, так бы и смотрел. И, если бы не трель мобильного, не знаю, сколько еще времени смог бы так пролежать.
- Алло, - снимаю трубку, даже не глядя, кто звонит. Оля проводит рукой по моим волосам, запуская пальчики в помятую прическу, и это до дрожи приятно.
- Егорка, к двенадцати можете подходить с Олей, - звучит в трубке голос мамы. О чем она? А, ну да, про обед этот. Так это ж в воскресенье, вроде. А сегодня что у нас?
- Мам, ты же нас в воскресенье ждешь, - напоминаю ей.
- Так сегодня воскресенье, - добивает меня мама. Как воскресенье? Разве? Совсем забыл обо всем со своей рыжей. – Опять решил сделать вид, что забыл? Не выйдет в этот раз. Мы с папой ждем. – И она отключилась, не давая мне возразить хоть что-то.
- Родители пригласили нас в гости, - говорю Оле. – Отказать не получится.
Я наклоняюсь и целую ее в шею.
- Когда надо у них быть? – прошептала Оля, подаваясь вперед.
- В двенадцать. Еще только десять, у нас полно времени.
- Сколько?! – Резко отпихивает меня. – Я так быстро не успею собраться!
И она вскакивает с постели, бежит в ванную.
А чего такого? Ехать полчаса всего, совсем близко по меркам Москвы. Можно еще час провести в постели.
Но оказалось, что Оля собирается… хм, сильно дольше меня. Сначала она приняла душ и вымыла волосы, потом она долго сушила их феном и делала укладку. Дальше макияж еще на полчаса. А потом она стала перебирать платья, думая, что надеть.
Я сходил в душ, а потом завалился на кровать, наблюдая ее сборы «по-быстренькому», - как она сказала. После примерки пятого платья я готов бы завыть. Ну какая разница?
- Ну как? – спрашивает, крутясь передо мной в очередном наряде.
- Хорошо, - отвечаю. А что еще сказать, мы ж не на показ мод идем. А ей во всех платьях красиво. Так, на обед к родителям. Наверное, она просто волнуется сильно, вот и чудит так.
- Хорошо? – переспрашивает. – Я так и думала. – Говорит и стягивает платье, откидывая его на стул, где уже горка из отвергнутых нарядов сложена.
Надевает другое, поворачивается ко мне.
- А это как? – спрашивает взволнованно.
Вот что ей отвечать? Уже понятно, что «хорошо» - это неправильный ответ. А какой тогда правильный? Вопрос на миллион, блть. Можно звонок другу?
- Очень красиво, - вторая попытка, я даже на какое-то мгновение дышать перестал. Прокатит или нет?
- Так и знала, что не очень. Мне совсем нечего надеть, - говорит, снимая платье и отбрасывая его в сторону.
Блть, это никогда не кончится!
- Детка, ты во всем красивая, - говорю осторожно.
- Ты не понимаешь, - говорит, озабоченно сдвинув брови.
Я встаю и подхожу к ней. Достаю первое попавшееся под руку платье.
- Надень вот это, - предлагаю, чтобы как-то ускорить процесс.
- Ты с ума сошел? Это только в клуб можно. Там же вырез сбоку почти до трусиков! – Возражает девушка. Так, надо запомнить, куда она повесила это платье и потом сжечь его. Нечего ей светить своими трусиками перед другими мужиками.
- Думаю, это подойдет, - говорит, доставая простое платье персикового цвета.
Быстро одевает его, крутится перед зеркалом. Боже, пусть только не спрашивает, как это платье. Я просто не угадаю с правильным ответом!
