верещит.
Чёрт, как же сложно с этими женщинами, ни одна не хочет уступать.
– Хватит, успокойтесь! – крепко схватив руку маминой приятельницы, скрутил её, чтобы она отпустила волосы этой сумасшедшей, а потом перехватил Диану за пояс, чтобы не кинулась вновь в драку.
– Девочка, убирайся и больше никогда не возвращайся в этот офис, не то пожалеешь.
– Офис, ха! Эта каморка только по адресу тянет на такое громкое название, а по факту выглядит как подсобка. И всё у вас показное, ненастоящее: и ваше желание помочь, и выпендрёж перед журналистами, «крутость» ваша… По факту… в общем, тётенька, вы – один большой фейк.
– Давид, придержи эту сумасшедшую. Сейчас, сейчас, я вызову охрану. – Берет в руки телефон. – И поговорим с тобой.
– Тамара, не надо, я сам её выпровожу.
Диана оборачивается ко мне:
– И ты с ней заодно! А ну отпусти меня, быстро!
– Ага, как только выйдем отсюда. – Диана пытается разомкнуть мои руки, но я, крепко сцепив их, поднимаю её и иду к двери. Ступнями пинает и бьёт мои ноги, с*ка, больно же.
Выношу её в коридор и ставлю на ноги.
– Ты, бл*ть, ненормальная?! Успокойся!
Диана запыхалась, громко дышит и смотрит на меня так внимательно, а потом, махнув рукой, разворачивается и уходит, проговаривая:
– Отвали, козёл.
Я, может, и побежал бы за ней, да только всё ещё помню о поручении мамы, поэтому возвращаюсь в офис Тамары, та сидит за столом и обмахивается папкой для документов.
– Давид, она ушла? Упёртая девица. Как ты смог так быстро от неё отделаться?
– Мне некогда тут разбираться, где конверт?
– Ох, да, – лезет под стол, где у неё небольшой сейф, достает оттуда пачку денег, вкладывает в конверт и протягивает мне. – Передай Нане большое спасибо, и я ей позвоню.
Киваю, кладу деньги во внутренний карман и выбегаю из офиса. Так, куда могла пойти эта безумная? В метро? Или вызвала такси? Но не успеваю повернуть за угол, как вижу её фигурку на скамейке у входа в сквер. Перехожу дорогу и устремляюсь к девчонке.
Она сидит, уперев локти в колени, а ладонями прикрыв лицо. Возможно, плачет, но беззвучно. Почувствовав моё присутствие, Диана отнимает ладони от лица и переводит на меня свой взгляд:
– А, это ты, – поднимается со скамейки и проходит мимо меня.
Хватаю её за руку и разворачиваю к себе.
– Куда собралась?
– Отвали, мне некогда.
Пытается вырвать свою руку, но я крепко её держу.
– Что у вас случилось?
Она вскидывает на меня глаза, и на мгновение в них отражается надежда. Но покачав головой и сделав про себя какие-то выводы, эта Заноза снова хочет отдернуть свою руку.
– Мне повторить вопрос?
– Если я отвечу, отпустишь?
Киваю.
– Нужны деньги, поможешь? – дерзит мне.
– Нет, – вылетает из меня прежде, чем я обдумываю свой ответ.
Диана, усмехается.
– Ну вот, видишь. От неё мне нужны были обещанные деньги. Тамара мне их не дала. Всё, конец истории. Теперь отпусти.
Нехотя выпускаю её ладонь из своей. Чем она немедленно пользуется и делает шаг по направлению к метро.
– Давай поговорим, – кидаю ей вслед фразу. Даже не знаю ещё, что ей скажу, но почему-то не хочется её отпускать такую расстроенную.
Диана оборачивается, смотрит на меня долгим взглядом, а после бросает:
– Не о чем, да и некогда.
И уходит.
Вот бля-я, не хватало мне ещё за девчонкой бегать!
Делаю шаг в противоположную от неё сторону, а потом разворачиваюсь и бегу за ней.
Хватаю за руку и тяну в сторону кафе, столики которого находятся на веранде неподалеку.
На удивление, Диана не сопротивляется и следует за мной покорно. Усаживаю её за стол, подходит официантка, заказываю воду на двоих и, когда остаёмся одни, снова задаю интересующий меня вопрос:
– Что случилось?
Диана устало трёт руками лицо. Видеть такое мне странно. Никогда девушки при мне такого не делали. На ней нет косметики, и поэтому она усердно растирает глаза, не заботясь о макияже.
– Подставила нас эта Тамара. На благотворительном вечере перед журналистами сказала, что выплатит недостающую сумму и поможет приюту выкупить здание, в котором они находятся. А по факту – копейки не дала. Нет, вру, двадцать тысяч рублей от неё поступили. А это, прошу заметить, только десятая часть обещанной суммы.
– А на хрена вам это здание?
Диана удивлённо поднимает на меня взгляд.
– В смысле? А где детям жить тогда?
– Я спрашиваю, какого вам с Соней этот приют сдался, если вы из него сбежали?
Диана непонимающе уставилась на меня.
– Тебе что, Сашка ничего не рассказывал?
– Я не интересовался.
– А-а-а-а, – протягивает Диана, а затем резко обрывает, – а зачем тогда это тебе сейчас? Для чего? – произносит с вызовом во взгляде, да и интонация её мне не нравится. – Думаешь, как вытащить задницу своей знакомой? Так вот я тебе скажу – сейчас подумаю, откуда достать деньги, а потом – как придать всему этому огласку, чтобы народ знал, кто она такая, и больше не вёлся на её обещания.
– Обороты поубавь, Тереза. И не кипишуй. Не ради неё интересуюсь. Просто, хоть и косвенно, но я тоже уже в этом замешан, после той ночи.
Диана меняется в лице, скорее всего. вспоминает, что это я вытащил их задницы из того замеса, и говорит уже без наездов:
– Блин. Ладно. Мы разворошили улей своими действиями с этим нападением и тем, что их крышевал сам управляющий. А там все друг с другом повязаны. Нам удалось сместить Кощея с должности заведующего приютом, но оказалось, что само здание находится у него в собственности. Съём нового жилья для стольких детей, покупка кроватей и всего остального – получается кругленькая сумма. Поэтому дядя Саша поговорил с ним, уж не знаю, что именно он сказал, но Кощей согласился продать своё здание по рыночной цене. Мы организовали благотворительный вечер настолько быстро, насколько смогли. Позвали журналистов, чтобы те осветили мероприятие. Собрали определённую сумму для первого взноса, но, как выяснилось сейчас, теперь и на этот взнос нам не хватает. Так как некоторые люди думают, что можно сегодня пообещать, а завтра – обещание нарушить, и это нормально! – в конце своей пламенной речи Диана снова заводится от негодования и бьёт возмущённо по столу своим кулачком.
Иногда она умеет быть смешной.
Официант приносит бутылки с водой, которые я заказал, и два стакана. Открутив крышку, выпиваю с горла. Диана следует моему примеру, но сначала воду наливает в стакан, а после его осушает.
– Не понимаю, зачем ты этим занимаешься?
– О чём ты?
– Зачем
