ручки дверей. Со стороны я должно быть похожа на сумасшедшую: бормочу под нос все известные молитвы и реву-реву.
- Юля! Что случилось? — встревоженный голос Андрея заставляет меня застыть. Он стоит по ту сторону капота и держит на руках Танечку, в руке которой красуется мороженое.
На секунду я думаю, что моя грудная клетка треснет от скопившегося в ней давления. Что случилось? Он серьезно это спрашивает? Да я чуть с ума не сошла!
Обогнув автомобиль, я без слов выдираю дочь у него из рук и прижимаю ее к себе. Танечка непонимающе округляет глаза, глядя на мое мокрое лицо.
- Прости, что напугала, — шепчу я, лихорадочно покрывая ее щечки поцелуями. - Мама очень испугалась. Так сильно за тебя испугалась. Я тебя очень люблю…
- Таня расплакалась на прогулке и я не знал, что делать, — объясняет Андрей, выглядя растерянным. — Чтобы ее успокоить, предложил первое, что пришло на ум — мороженое. Она очень обрадовалась, и мы поехали его искать.
Я прижимаю дочь к себе крепче. Как же я ненавижу его в этот момент за все, что мне пришлось пережить!
- Если Таня начала плакать, значит нужно было вернуть ее ко мне, а не тащить неизвестно куда за мороженым, — шиплю я, стараясь не срываться в крик ради дочери. — Кто дал тебе такое право? Ты хотя бы понимаешь…
- Ты сказала, что тебе нужно работать, и я не хотел тебя отвлекать, — перебивает Андрей, багровея. — И я звонил предупредить, но твой телефон был недоступен.
- Я тоже звонила! — взвизгиваю я, топнув ногой. — И это твой мобильный был недоступен.
- Он был недоступен, потому что единственный магазин в округе, где продается пломбир, находился на цокольном этаже, и там нет связи.
Даже если и так, я ничего не хочу слышать. Это по его вине я столько пережила. В мыслях я успела навсегда лишиться дочери.
- Пойдем домой, моя милая, — шепчу я, сильнее прижимая дочь к себе и разворачиваясь к подъезду. — Будем смотреть мультики.
- Я отменил встречу, чтобы побыть с вами, — произносит Андрей за моей спиной. — Тоже хочу подняться.
- Нет, — не оборачиваясь, отрезаю я. — Мы уходим одни.
— Я ведь сказал, что звонил тебя предупредить, — примирительно говорит он. Не моя вина, что твой телефон не работает так как нужно.
Ничего не ответив, я с Танюшей на руках иду к входной двери.
- А папа? — робко спрашивает она.
Я мотаю головой, а по щекам снова текут слезы. Мои нервы сдали, и я ничего не могу с этим поделать. Теперь ясно, что у Андрея и в мыслях не было похищать нашу дочь, но я слишком испугалась, чтобы так быстро его простить.
Спустя два часа, когда я, напившись успокоительных, наконец немного прихожу в себя, в дверь звонят. На пороге стоит парнишка с курьерской форме.
- Юлия Ланская? — спрашивает он, с любопытством меня разглядывая.
Я растерянно киваю.
- Это вам. Распишитесь здесь, пожалуйста.
Закрыв дверь, я с изумлением разглядываю коробку с изображением смартфона. К ней прикреплена записка:
«Надеюсь, этот телефон будет работать как нужно, и ты всегда будешь на связи. Мне жаль, что ты испугалась за Таню»
Я прикладываю ладонь к груди. Сердце вновь барабанит как сумасшедшее, но уже по другой причине. От радости. Потому что спустя много лет Андрей снова прислал мне подарок.
Глава 34
- Говорят, для нее это был страшный удар! Гром среди ясного неба!
- Еще бы. Такая пара красивая! Жаль, детей Бог не дал. И тут привет из прошлого. Убила бы кобеля.
Я не люблю подслушивать, но сейчас оказываюсь заложницей ситуации. В кабинке туалета нахожусь: колготки порвала, переодеваю. А девушки руки моют и так громко болтают, что при всем желании игнорировать не выходит.
Я невольно прислушиваюсь и застываю, услышав знакомое имя:
- Бедная Арина! Они хоть и расходились на тот период, во время которого он нищенке ребенка заделал, но всё равно помирились же! Не знаю, как бы я отнеслась на ее месте.
- Она любит Дымова. Там не в деньгах дело. Так любит, что, узнав, в больницу слегла.
Женщины тяжело вздыхают. Следом стихает звук льющейся воды.
- Сколько наглости нужно иметь, чтобы вот так припереть дочь под нос к жене! Надеюсь, Ариночка сможет справиться с ударом.
- Скорее бы. Говорят, та девка хитрая, пока Арина лечится, уведет мужика.
- Какой ужас! Врагу не пожалеешь.
- Ой не говори!
Я выхожу из кабинки, едва дверь хлопает. Подхожу к зеркалу, мою руки.
Публичность — неотъемлемая часть жизнь Дымова. Как-то давно, когда мы еще встречались, он объяснил мне, что живет с ощущением собственного превосходства, не оставляющего его ни на секунду. Поэтому Андрея совсем не трогают сплетни, клевета, пересуды.
Будучи матерью его пока единственного ребенка, мне придется многому научиться. Стать сильнее. И меня, и Танечку будут обсуждать. Нас будут ненавидеть, а еще нам будут завидовать.
На мгновение мне становится страшно. Следом я вспоминаю счастливое лицо дочки, сидящей на руках у Андрея, я вдруг прихожу к мысли, что наверное, оно того будет стоить.
Наверное...
Поправив макияж и убедившись, что выгляжу отлично, я выхожу в коридор крупной гостиницы. Сегодня здесь походит важная презентация, на которой мне следует присутствовать.
Интересно, все уже знают, что у нас с Андреем есть дочь? Боже, дай мне сил!
Я натягиваю вежливую улыбку и иду в конференц зал.
Презентация проходит прекрасно, я выступаю около часа, и вознаграждаю после саму себя чашкой кофе с эклером. По пути в офис вновь крепко задумываюсь о разговоре, который услышала в дамской комнате.
Значит, Арина в больнице. Интересно, она разыгрывает болезнь? Очевидно, что новость о Тане для нее не удар: Арина сама призналась, что всегда знала о том, что у Андрея есть дочь. Но волновать ее это начало лишь после моего переезда.
А может, дело в махинациях, которые Арина пыталась провернуть за его спиной? После моих слов Андрей начал копать. И однажды он всё непременно выяснит.
В этой женщине я чувствую угрозу своему ребенку и решаю попытаться разобраться в ситуации. Первым делом звоню секретарю и спрашиваю, в какой больнице восстанавливается после стресса Арина Дымова, после чего прошу водителя сделать небольшой крюк.
Покупаю цветы, конфеты.
В палату заходить к ней не планирую, разумеется. Андрей может не так
