А мама, судя по звукам воды, находилась в ванной комнате.
— Здравствуйте, — сказала я удивленно.
Костя был первым мужчиной, которого мама привела в квартиру.
— Привет, Яра, — повернулся он и тут же поправил меня: — Мы договорились на «ты».
— А, да, извини. Лена сказала, что ты вернешься лишь вечером, и я остался у нее… У вас, — поправился Костя. — Она сейчас в душе. Хочу порадовать ее хорошим кофе по-турецки. Хочешь?
— Нет, спасибо, — отказалась я, больше всего желая скрыться в своей комнате.
— А зря! Я готовлю кофе отлично — научил мой хороший друг, шеф-повар и ресторатор. В такой дождь нужно пить горячий кофе.
— Просто я его не пью, — смущенно улыбнулась я.
— Тогда я сделаю тебе чай, — решил Костя и гордо добавил: — К тому же у нас есть шикарный торт со взбитыми сливками.
— Тоже сами делали? — улыбнулась я почему-то.
Он рассмеялся.
— Нет, это из кондитерской. Привез твоей маме, она у тебя сладкоежка.
Костя все-таки уговорил меня остаться на кухне. Заварил смородиновый чай, вытащил огромный белоснежный торт, украшенный клубникой. Положил мне на тарелку огромный кусок и пожелал приятного аппетита. Пока он занимался тортом, у него едва убежал кофе из турки, но когда я вскочила, чтобы вытереть его с плиты, Костя остановил меня.
— Я сам, ты лучше ешь, — сказал он так просто, будто был не крутым бизнесменом, который мог позволить себе арендовать на весь вечер самый пафосный ресторан города, а обычным человеком.
Мне было непривычно видеть мужчину в нашем доме — Костя стал первым, кого мама пригласила к нам. Глядя на то, как он варит кофе, я вдруг четко осознала — он станет моим отчимом. Займет место монстра, который когда-то избивал маму за любую провинность.
— Наверное, тебе неловко, — вдруг сказал Костя, доставая чашки.
И судя по тому, что он знал, где они стоят, а также где находятся кофе и сахар или каким полотенцем стоит вытирать руки, я вдруг поняла — он в квартире не первый раз. Просто раньше я его не встречала.
— Почему вы… То есть, ты, так решил? — спросила я.
— Почти незнакомый мужик стоит в твоей кухне и варит кофе, — усмехнулся Костя. — Понимаю, тебе непривычно. К тому же Лена рассказывала про твоего отца, который был настоящим выродком. Ты не думай, что я такой же животное, Яра. У меня характер, может быть, и не сахар, но я никогда не позволял себе поднять руку на женщину. Своих женщин я всегда защищал. И буду защищать.
— Я не знаю, что вам сказать, — призналась я. — Пока все еще перевариваю происходящее. А когда вы хотите сделать свадьбу? Или просто распишетесь?
— В июле, с датой еще решаем — у меня есть возможность выбрать любую, — с улыбкой сказал Костя. — Вы с Игнатом как раз сдадите экзамены, будете свободны. И полетим все вместе в Испанию. Я вчера вас хотел порадовать. Но мой засранец вычудил. И забылось как-то.
В июле? Так скоро…
— Ты не обращай внимания на него, — продолжал Костя. — Игнат, в сущности, неплохой парень. Только избалованный до крайности. Мать всегда слишком много ему позволяла. А я, наоборот, запрещал. Алина была хорошим полицейским, а я плохим. Ну и покрывала она его постоянно. Пьяным придет — покроет. Дел в школе натворит, подерется — покроет. Как-то на спор с пацанами в бутике каком-то утащил шмоток на штуку баксов, а его поймали. И тогда покрыла, но я все равно узнал и на домашний арест посадил.
В его голосе послышалась теплота. Видимо, сына он все же любил. Однако почти тут же Костя посерьезнел:
— А за вчерашнее он у меня уже получил. Жду, когда с извинениями придет. Торт-то вкусный, Яра?
— Вкусный, — кивнула я. Нежный бисквит и крем буквально таяли на губах. А в голове вновь пронеслись слова, которые Игнат говорил обо мне и моей маме. Мне было совершенно ясно — ко мне он с извинениями не придет. Да и не нужно мне этих извинений. Ничего от него не нужно.
Костя сел ко мне за стол, пил кофе, разговаривал о разном, и в какой-то момент я поймала себя на мысли, что уже не ощущаю его таким чужаком, как в первые минуты. Несмотря на суровую внешность, он умел располагать к себе.
Мама появилась на кухне лишь полчаса спустя, когда кофе остыл, и Костя начал варить его заново. Она, конечно, смутилась, увидев меня, но, поняв, что мы с Костей нашли общий язык, кажется, выдохнула. Мама была красивой — в изящном платье, с макияжем и прической, благоухала дорогими духами и улыбалась так счастливо, что мне тоже хотелось улыбаться, глядя на нее. Они с Костей поехали за город на день рождения к какому-то его другу, а я осталась одна. Снова села за любимую игрушку и встала из-за компьютера только в полночь.
Глава 19. Злая Барби
Утром я с трудом поняла себя с кровати, собралась и поехала в универ, чувствуя себя разбитой. Благо неделя была четная, а по четным неделям в понедельник стояли лекции, а не семинары. Дождь все не прекращался, правда, теперь просто противно моросил, дул холодный ветер, а небо казалось хмурым и серым. Совсем не майская погода, скорее октябрьская. Почему-то мне казалось, что я обязательно встречу Елецкого, и я вертела головой по сторонам, но… Вместо него я встретилась кое с кем другим.
После третьей пары, на большой перемене, мы со Стешей, которая отчаянно зевала, потому что тоже допоздна рубилась в «Доту», направились в столовую. Отстояв очередь, купили сок и пирожки и, не найдя свободных столиков, единогласно решили пойти в наше любимое укромное местечко с окнами во двор. Однако только мы опустились на одну из скамеек, как к нам подошла компания девушек — человек пять или шесть. И судя по их насмешливо-агрессивным взглядам, я сразу поняла, что ничего хорошего от них можно не ждать.
— Это ты Ярослава? — подошла ко мне невысокая миловидная блондинка с такой тонкой талией, словно обтянутой корсетом.
