пусти, — дождалась пока муж разожмет тиски, затем отошла на безопасное расстояние и лишь потом сказала: — если ты действительно готов на всё, то переезжай к своей маме. Будет лучше, если мы поживём отдельно.
— Но мы никогда раньше не жили отдельно. Будет только хуже, Наташа.
— Как знаешь. Выгнать тебя из собственного дома я тоже не могу. Значит отныне мы будем жить как в коммуналке. А потом я обращусь к риелтору и попрошу, чтобы он помог разменять нашу квартиру на две “однушки”. Возможно, это будет с доплатой, поэтому ты уже собирай деньги.
* * *
С Вовой больше мы не говорили. Он обиделся и куда-то ушел. Возможно, в гараж или же к своей маме — пожаловаться на жену, которая его не ценит и не уважает. Инна Анатольевна уже встревала в наши отношения, а потому я ждала от неё звонка.
Когда я приехала к Танюхе, Лизка уже позавтракала и теперь они с подружкой играли в куколки. Таня провела меня на кухню и стала варить кофе в турке. И пока он готовился, подруга закидывала меня вопросами о том, как вчера прошло моё свидание. А я вдруг покраснела и смущенно отвела взгляд в сторону.
— Что это мы краснеем, как девочка? — ухмыльнулась Танюха. — Вы с ним вчера переспали?
— Нет, конечно же.
— А чего так возмущенно? Тут огорчаться нужно.
— Вот что ты за подруга, Татьяна?
— Нормальная я подруга! Я плохого тебе не посоветую. Ну сама посуди. Вове твоему сорок, “четырём восьмеркам” — тридцать.
— Двадцать семь, — поправила я.
— Тем более. Двадцать семь лет! — воскликнула подруга, рассекая воздух рукой, — да я тебе завидую белой завистью. Там прыти знаешь сколько? Ого-го-го!
— Ну всё, хватит, Таня. Я понимаю о чём ты говоришь, но я так не могу. Пока не разведусь с Вовой, ни о каком сексе с другим и речи быть не может.
— Да что за бред, Наташа? Пока ты будешь разводиться со своим козлом, у кого-то там задымится в штанах и он быстренько найдёт себе ту, которая раздвинет перед ним ноги по щелчку пальцев.
— Ну вот и отлично. Пусть ищет, а я не такая. Я не могу по щелчку пальцев, понятно?
— Понятно. Понятно, что ты — дура!
— Таня, — недовольно цокнула языком. — Счастье не в мужиках, и ты прекрасно знаешь.
— Конечно, не в мужиках, но без качественного секса далеко не уедешь. Физиология, мать её…
— А для меня важнее платонические отношения.
— Ну я же говорю, дура! — и в подтверждение своих слов подруга покрутила пальцем у виска, но я нисколько не обиделась на этот жест.
А в скором времени мы с Лизкой поехали домой. По дороге заскочили в супермаркет и купили всё на пиццу, а потом я еле дотащила пакеты, потому что слишком много взяли не по списку.
Вова застал нас с дочкой на кухне. Подкрался тихо и незаметно. Со спины. Именно тогда, когда я раскатывала тесто на корж.
Его горячие ладони легли на мою талию и заключили её в тугое кольцо. Я опешила, если честно. И если бы рядом не было Лизки, то точно бы зарядила оплеуху, да такую, что напрочь отбила всякое желание прикасаться.
— Вов, руки убери, — возмущенно пробубнила.
— Соскучился, — прошептал мне на ухо и вдруг поцеловал в шею.
Противно стало. Брезгливо поморщилась, а затем внутри меня что-то лопнуло, словно порвалась струна. Я не выдержала. Сделав крутой маневр, оказалась к мужу лицом к лицу. Вздёрнула подбородок и озлобленно сжала челюсти. Дышала громко и тяжело, а взглядом ровняла с линолеумом.
— Лиза, иди в свою комнату и включи мультики, — обратилась к дочери, продолжая смотреть на Вову.
— Мама, а пицца? Мы больше не будем её готовить?
— Сейчас продолжим, малышка. После небольшой паузы, хорошо?
Лиза недовольно вздохнула, но из кухни всё-таки вышла. И тогда я демонстративно подошла к двери и плотно ее закрыла. Руки помыла в умывальнике и, пока вытирала их сухим полотенцем, муж глаз с меня не сводил.
— Не смей меня трогать! Я же сказала, что между нами всё кончено, что хочу развестись. Какое из этих слов тебе непонятно?
— Наташа, ну хватит уже. Да, я виноват. Но мы столько лет вместе, у нас дочка. Мы не должны разводиться. Я всё понял.
— Ничего ты не понял, Вова.
— Наташа…
Шаг в мою сторону сделал, но я подняла руку вверх, жестом приказывая не приближаться.
И тогда он вдруг спросил:
— У тебя кто-то есть?
Я ничего не сказала про Радмира. Да и был ли он у меня? Весьма сомнительно. Мы только целовались несколько раз и сходили на одно свидание. И это ещё не делает его моим мужчиной, ведь так?
— Никого, — ответила после затянувшейся паузы. Вова даже улыбнулся едва заметно, будто обрадовавшись, но я поспешила его огорчить: — обязательно будет после того, как мы с тобой расстанемся.
— Да что ж ты за баба такая долбанутая?! Цветы купил, завтрак в постель принес. Прощение попросил. И всё не то? Стерва!
И вдруг Вова стукнул ладонью по столу, да так сильно, что подпрыгнула тарелка. А затем круто развернулся и вышел из кухни вон. В коридоре сильно шумел. И входной дверью хлопнул так озлобленно, что в окнах завибрировали стекла.
Он ушел, а меня еще долго трясло. И я с огромным трудом заставила себя не плакать, а позвать Лизку и продолжить готовить пиццу, ведь обещала дочке небольшую паузу.
* * *
Впервые за одиннадцать лет Вова не ночевал дома. И если бы это случилось пару недель назад, то я бы точно пришла в шок, но сейчас мне было плевать. Абсолютно. И даже если в этот момент он тискал какую-то там Лену, или как там зовут его виртуальную любовницу, мне тоже было всё равно.
А утром он так и не появился. И я вдруг разволновалась. Не думая, схватилась за телефон и набрала номер Вовы, а на
