уверена. — О, ничего себе. Это выглядит… — Наконец, она отказывается от борьбы с эмоциями, выбирая честность, какой бы слабой она ни выглядела. — Это выглядит просто фантастически, Соломон. — Она направляется к нему, поправляя воротник одним движением руки. — Вот так. Теперь ты не похож на серийного убийцу с фетишем леса.
Его раскатистый смех заставил ее подпрыгнуть.
— Это моя атмосфера, да?
— О, это очень даже твоя атмосфера.
Он смотрит на нее, скептически изогнув бровь, на его красивом лице промелькнуло беспокойство.
— Предположим, ты хочешь, чтобы я сбрил бороду.
— Боже, нет, — не задумываясь, отвечает она. — Я люблю бороду.
Она не может удержаться, чтобы не приподняться на цыпочки и не провести ладонью по его густой черной бороде. Грубые пряди щекочут ее ладонь. В ее сердце вспыхивают искры, когда она сопротивляется идиотскому желанию наклониться вперед и понюхать. Просто вдыхать Соломона, как лучший сорт кальяна.
Он смотрит на нее с измученным выражением лица. Одной массивной рукой он обхватывает ее затылок, чтобы поддержать. Чтобы удержать ее рядом.
— Тесс…
В этот момент она видит их в зеркале в полный рост. Сопоставление ошеломляет. Он, по крайней мере, на фут выше. Олицетворение высокого, темного и красивого. А она — белокурая и миниатюрная. Но они не выглядят несочетаемыми. Они идеально подходят друг другу.
А еще между ними есть бугорок. Их маленькое звено.
Их единственное звено.
Она убирает руку с его лица и опускается.
Встает на якорь.
— Я думаю, мы закончили, — тихо говорит она.
— Да, — соглашается он через мгновение, изучая ее лицо. — Думаю, да.
Медленно он удаляется в примерочную. Через несколько секунд, переодевшись так быстро, что она не может быть уверена, что он не Супермен, он появляется в шортах и армейской зеленой футболке, которая сжимает его бицепсы, как питон. Оставшаяся груда одежды сложена в его руках.
Тесси жестом показывает на стеллаж с яркой разноцветной обувью.
— Нам нужны шлепанцы.
Он слегка отступает назад.
— Нет, черт возьми.
Она поджимает губы.
— Соломон, ты не можешь носить эти ботинки на пляже.
— Я не могу бегать в шлепанцах.
— Ты собираешься бегать?
— Нападать на чаек.
Его предельная серьезность заставила ее улыбнуться.
— Нападать на чаек, правда?
— Это может случиться.
Она покачала головой.
— Тогда солнцезащитные очки. — Пошарив по магазину, Тесси находит пару очков Maui Jim и бейсболку, а затем все равно добавляет к ним пару шлепанцев.
Тесси с щелчком проходит к кассе. Она уже собиралась достать бумажник из своей пляжной сумки, когда на ее руку легла рука.
— Ты не будешь покупать одежду для меня, — говорит Соломон, шагая рядом с ней.
Она хмурится.
— Буду. Это я предложила. Я…
— Тесс. — Его голос становится глубже, пресекая любые дальнейшие протесты.
Она вздрагивает. Снова это суровое наставление. Почему ей это так нравится?
— Я ценю помощь. Но ты не будешь покупать эту одежду.
Она отводит плечи назад, готовая спорить с ним, но выражение его лица, стиснутого, без чепухи, челюсти, штормовые голубые глаза говорят ей, что он будет бороться с ней. Сильно. И точка.
— Ладно, — говорит она, откидывая волосы на плечо.
Он расплачивается, и, закончив, они выходят в сверкающий коридор, который ведет обратно в номера. В аквариуме, занимающем всю стену напротив них, плавают яркие рыбки.
Они задерживаются перед лифтом. На красивом лице Соломона появилось выражение "что теперь делать?
Конечно, они могли бы разойтись и заняться своими делами, но она хочет, чтобы этот день не кончался. Хочет, чтобы Соломон был рядом. Поговорить о ребенке. Вот и все. Только это.
Набравшись смелости, она поджала губы. Поднимает на него глаза, и в животе у нее появляется теплый трепет.
— Может быть, ты хочешь…
Из ее пляжной сумочки вылетает телефон, оповещая о шквале текстовых сообщений и пропущенных звонков.
Не отвечать. Это ее первая мысль. Но от одной мысли о том, что придется отказаться от контроля, сказать "нет", ее бросает в дрожь. У страха неудачи появились клыки, и он сжимает их. Не дает ей освободиться.
Не дает ей оторваться.
Она нащупывает телефон и листает экран. Выскакивает набранное крупным шрифтом сообщение от Атласа. СРОЧНЫЙ ВЫЗОВ КЛИЕНТА.
— Черт.
— Все в порядке?
Она смотрит на Соломона, который внимательно наблюдает за ней.
— Мне нужно идти, — беспомощно говорит она. — Я должна кое-что исправить для клиента.
Он нахмуривает брови.
— Ты уверена? — спрашивает он, как будто готов сказать что-то еще.
Нет.
Она не уверена.
Совсем не уверена.
— Это будет быстро. Просто. — Она заставляет себя улыбнуться, стараясь успокоиться. Не беспокоиться. Потому что она спокойна, верно?
Ее ребенок, ее карьера, ее надвигающееся родительство — все это не волнует.
Она отмахнулась от него, как от мошки, стремясь увести его отсюда, пока он не сгорел.
— Иди пообедай в тики-баре. Встретимся, когда я закончу.
— Тесс.
— Пожалуйста, Соломон. Иди, хорошо? Я сейчас приду.
Затем, ни разу не взглянув в его сторону, она поворачивается и входит в открытый лифт, оставляя позади горячий взгляд темно-синих глаз Соломона и все его вопросы.
Соломон должен это признать. Он гораздо круче.
Положив пакеты с покупками на сиденье рядом с собой, Соломон устраивается на стуле в ресторане с видом на воду, оформленном в стиле тики-бар. В заведении тихо. На бирюзовой стене висит вывеска с рекламой знаменитого ананасового напитка — того самого, о котором Тесси говорила последние два дня. С океана дует легкий бриз. Бармен смешивает коктейль из тропических фруктов, от которого даже Хаулер вздрогнул бы.
Соломон заказывает пиво и бургер, хотя голод — последнее, о чем он думает.
Сожаление сжимает его грудь, когда он осматривает пустое место рядом с собой.
Тесси.
Она должна быть здесь. С ним.
Улыбка появляется на его губах, прежде чем он успевает ее подавить.
Сегодня было чертовски весело. Веселее, чем он того заслуживает.
Он не хотел, чтобы ему нравился их маленький поход по магазинам, но он получил удовольствие. Как они спорили из-за шлепанцев, как Тесси раскраснелась и заикалась, как примеряли одежду, к которой он и за миллион лет не прикоснулся бы в Чинуке. Ему не было так весело с той самой ночи, когда он встретил Тесси. Эта девчонка, как огненный лизун, сжигает его кровь. Она спутала все его планы, изменила его взгляды на жизнь и на самого себя.
И, Господи, от того, как она прикоснулась к нему, проведя маленькой ладошкой по его бороде, как мягко прижалась к нему животом, как раскраснелись ее щеки, у него встал член размером с Техас.
Он передернул плечами,
