К черту, немного мочи никому не повредит.
А вот эти гребаные кошмары, которые ей снятся, звучат по-настоящему ужасно.
И если бы я не сказал себе, что больше не выйду из этой комнаты, я бы уже был в подвале и пытал ублюдка, который сделал это с ней, до смерти.
В дверь спальни тихонько постучали, и я, свесив ноги с края, подошел к ней.
— Привет, — говорит Джоди, протягивая мне тарелку с едой. — Как она?
Отойдя в сторону, я позволяю ей заглянуть внутрь и вижу, что ее лучшая подруга все еще свернулась калачиком в моей постели.
— Спит. Ей уже несколько часов не снятся кошмары, — говорю я, надеясь, что они закончились. Я знаю, что это, наверное, бессмысленно, но если у нас нет надежды, то что у нас есть?
Джоди испускает болезненный вздох. Ей, как и мне, хочется волшебным образом все исправить, но она чувствует себя такой же бесполезной, как и я.
— Ты должен съесть это, — говорит она, тыкая меня в грудь тарелкой, которую я у нее не забрал.
— Да, Босс, — дразню я.
— Я серьезно. Ты нужен ей в боевой форме.
— Ты тоже. Ты вообще спала прошлой ночью? — спрашиваю я, не сводя глаз с темных теней под ее глазами.
— Немного. Просто все вернулось, понимаешь?
Я сочувственно улыбаюсь ей. Как бы мне ни хотелось полностью понять то, через что прошли Джоди и Брианна, чертовски трудно осознать, что ты находишься в чьей-то власти вот так.
Я вздрагиваю, когда сзади раздается хныканье, а простыни шелестят от движения.
— Возвращайся к ней, — приказывает Джоди, практически впихивая меня и тарелку обратно в комнату.
Дверь едва успевает закрыться, как до моих ушей доносится невероятный звук.
— Нико?
— Прямо здесь, детка, — тихо говорю я, опуская тарелку на прикроватную тумбочку и забираясь обратно в кровать.
Устроившись на боку в двух шагах от нее, я вглядываюсь в ее бледное лицо, молясь, чтобы она проснулась настолько, чтобы открыть глаза.
Я даже не осознавал, как сильно скучал по своей девочке.
Подняв руку, я заправляю прядь ее диких локонов за ухо, а затем провожу костяшками пальцев по ее щеке.
Ее веки вздрагивают, а мое сердце подскакивает к горлу.
Не прошло и секунды, как на меня смотрят ее голубые глаза, которые я так люблю.
Они немного налиты кровью и, несмотря на многочасовой сон, свидетельствуют об истощении, через которое она прошла. Но все же они ее. Она здесь. Лежит прямо передо мной.
— Привет, — говорю я, нелепая и глупая улыбка растягивает мои губы.
— Привет. — В редком проявлении уязвимости ее щеки краснеют. Это так чертовски мило, что я едва могу это выдержать.
— Как ты себя чувствуешь?
— Ты поверишь мне, если я скажу, что устала? — легкомысленно спрашивает она.
— Да, детка. Поверю.
Она вдыхает, и я не могу не задаться вопросом, не вспоминает ли она свой беспокойный, полный кошмаров сон.
Но как бы мне ни хотелось спросить, я не спрашиваю, вдруг, по счастливой случайности, она думает не об этом.
15
БРИАННА
Он смотрит на меня так, словно я нечто особенное. Что-то драгоценное.
Втайне я так долго мечтала об этом, что должна быть счастлива. Но все, что я чувствую, — это боль.
Я больше не та девушка, которой он меня считает.
Я сломлена. Запятнана. Испорчена. И я не уверена, что когда-нибудь стану прежней.
Я хотела быть сильной. Я не хотела позволять Брэду забираться в мою голову, но как только его лицо появилось в моем сне, преследуя меня, несмотря на физическое отсутствие, я поняла, что ему это удалось.
Без моего разрешения он сумел пробраться ко мне под кожу, заставив меня сомневаться во всем.
— Пожалуйста, не смотри на меня так, — говорю я, отрывая взгляд от его лица.
Любовь, забота в его темном взгляде — это слишком.
— Я не смотрю на тебя так, — возражает он, подпирая пальцами мой подбородок и не оставляя мне выбора, кроме как посмотреть на него.
— Доктор звонил? — Я понятия не имею, как долго я спала, но что-то подсказывает мне, что довольно долго.
В моих жилах теплится надежда, что я могу избавиться хотя бы от одного кошмара. Если мне удастся подтвердить, что он не совершил худшего, тогда я смогу… смогу как-то выпутаться из этого.
Но эта мысль замирает, когда Нико едва заметно качает головой.
— В лаборатории возникли проблемы. Но они сказали, что это может произойти в любую минуту.
— Нико, я…
— Не делай этого, Брианна, — предупреждает он, когда я снова пытаюсь разорвать нашу связь. — Не прячься от меня.
— Но…
— Это не имеет значения. Я уже говорил тебе, что ничто не имеет значения. Я сделаю все, что угодно, черт возьми, чтобы помочь тебе пройти через это, Сирена, но я не позволю тебе думать, что он что-то изменил между нами.
— Мне жаль. — Слова срываются с моих губ без разрешения мозга.
— О чем ты говоришь? Тебе не за что извиняться. Единственный, кто должен извиняться, — это я. Мне потребовалось слишком много времени, чтобы найти тебя. Я был так сосредоточен на том, что это итальянцы, что даже не подумал о том, что…
— Это то, чего он хотел. То, что он планировал, — признаюсь я. — Он выжидал время, наблюдал, ждал идеального момента.
Все тело Нико напрягается от моих слов, его хватка на мне усиливается.
— Ты больше ничего не мог сделать.
— Я не должен был оставлять тебя в твоей квартире. Я знал, что это неправильно. Это противоречило всем моим инстинктам.
— Ты не мог знать, — шепчу я, понимая, что это полностью моя вина, что я оказалась там. Если бы я не была такой упрямой и независимой, я бы собрала все, что мне нужно, и согласилась провести остаток ночи, остаток жизни здесь, в безопасности, в объятиях Нико.
К черту Брэда и его извращенные игры. Во всем виновата я.
— Нет, — заявляет Нико, словно читая мои мысли. — Это все не из-за тебя.
Он ищет мой взгляд, позволяя мне увидеть все, что он сдерживает, все вопросы, танцующие на кончике его языка.
— Брианна, почему…
Вибрация телефона на прикроватной тумбочке останавливает все, что собиралось сорваться с его губ.
Вздохнув, он поворачивается, чтобы взять его.
— Док, — говорит он, проводя пальцем по экрану и протягивая его мне.
Мое сердце подскакивает к горлу, когда я думаю об ответе, который он собирается мне дать, и я паникую.
Оттолкнув его руку, я яростно трясу головой, что приводит его в замешательство.
— Алло? — говорит Элен. — Нико?
Он ищет меня глазами, поднося телефон к уху.
— Привет, Элен. Я здесь. Мы здесь, — поправляет он.
Она говорит, мягкость ее голоса плывет по воздуху, но я не могу разобрать слов.
Мои руки дрожат, когда я пытаюсь прочитать выражение лица Нико, чтобы узнать свою судьбу.
Этот засранец воспользовался мной, чтобы получить то, что ему было так нужно, пока я была без сознания, или в нем была крошечная часть, которая не была полным монстром?
Нико кивает. — Хорошо. Да. В этом есть смысл.
Элен снова говорит, а Нико продолжает слушать, его лицо совершенно лишено эмоций.
Сейчас он сосредоточен на деле. Я понимаю, почему: легче справляться со всем этим тяжелым дерьмом, если надеть свою непроницаемую маску. Но чем дольше это продолжается, тем больше я жалею о том, что сама не приняла этот звонок.
— Хорошо, да, мы сделаем это. Спасибо вам большое. Мы очень ценим это.
Между нами повисает тишина, когда Нико обрывает звонок и бросает телефон на кровать между нами.
Его глаза находят мои, ища в них что-то, чего, я уверена, там больше нет.
— Нико? — Я хнычу, нуждаясь в ответе, но боясь, что правда только сломает меня еще больше.
— Единственная ДНК, которую они нашли рядом с твоей, была моей, детка.
Весь воздух вырывается из моих легких, а с губ срывается странный, облегченный смех.
— Только ты?
Он хмурит брови. — Нет. Не только я. Я и ты. Как и должно быть.
— Нико, — всхлипываю я, мои эмоции сменяют друг друга так быстро, что я не знаю, на чем сосредоточиться.
