воротником стойкой хоть и грело, не достаточно для того, чтобы зубы перестали клацать друг об друга.
Где-то рядом ухнула сова. Послышался треск веток. Прямо как в фильме-ужастике. Глупая героиня пошла именно в том направлении, откуда чувствуется опасность.
Вот и я не смогла сидеть в комнате целый день взаперти и в одиночестве, даже если этого очень сильно хотелось. Сначала гуляла во дворе, чтобы подышать воздухом, освежиться, старалась играться с маленькими и быть самой невозмутимой и не показывать ничего из того, что творилось у меня внутри. Что мне абсолютно все равно на объявленную Максимом новость.
Нет, меня не передергивает каждый раз вспоминая. Я не глотаю слезы. Мое лицо не кривится.
Это мороз щиплет глаза. И это я так улыбаюсь!
А в один миг меня просто потянуло в одиночество и дикую глушь.
В миг, когда мужская компания толпой вышла во двор, чтобы сопроводить гостя, который отчаливал по своим делам.
Да и не это важно. Один взгляд и я меня выворачивает изнутри. Я ушла, чтобы погрузиться в девственное спокойствие деревьев. Может оно передастся и ко мне.
Но я же знаю этот лес с детства! Кружась вот уже долгое время в одном и том же, как мне казалось, месте, я не понимала как такое могло произойти. Повсюду была одна картинка, куда ни глянь — сплошные сугробы и ни одной тропинки.
Я укуталась сильнее, поднимая воротник чуть ли не до самой макушки. Шапка сейчас не была бы лишней, помечтала я, соглашаясь с внутренними демонами, которые устали вопить. Да, я дура, не смотрела куда брела, не оглядывалась по сторонам, я все шла и шла.
— Эй, — прошептала тихо, осматриваясь. Что-то мне не давало кричать во все горло, чтобы дать себе же шанс на спасение. Что-то внутри боялось, будто в этой тишине живет чудовище и я его разбужу криком. Что-то глупое во мне верило в это и не давало голосу сорваться. Это луна и девственное спокойствие так действовали, хруст снега под моими ногами в абсолютной тишине и пустота внутри.
Заметили ли мою пропажу? Ищут ли меня?
А вокруг ни одного намека на огонь, света или чуждого для такого места шума.
— Ау…
Зов вышел громче, а в ответ пришло лишь его эхо. Оно будто глумилось надо мной.
Эх, права была Лиза. В чем моя проблема?
Ситуация навевала грусть, как бы это не выглядело смешным. Естественно, я не должна петь и танцевать. Но обычный человек испугался бы, заходил в дичайших криках и вздохах и дрожал бы от отчаяния. А я грущу, что такая бестолковая в свои двадцать три года: не сумев договориться с само собой, я заблудилась в лесу, в котором провела чуть больше времени, чем в спальной комнате.
— Кто нибудь меня ищет? Аууу… — крикнула я в отчаянии.
Оно все же наступало на пятки, чувствовался холод его щупалец. А если меня и вправду никто не ищет? Подумали, что уехала с концами и все. Я же и так не хотела приезжать. Я не участвовала в семейных посиделках никогда. С чего бы мне сейчас проводить время с семьей. Мама уж точно убедит в этом всех.
Морозец пробежался по спине. Кажется, градус снизился резко в несколько раз. Дыхание облачком пара растворялся в воздухе.
— Да не, не может быть, — сказала себе вслух. — Бабушка уж точно заметит мою пропажу, — и выдохнула чуть легче.
— К тому же телефон…
Секунда и меня охватывает новая дрожь. Его не было в карманах: ни в пальто, ни в брюках.
Так, не трусим, берем себя в руки и выводим себя самостоятельно. Я же самостоятельная девочка? Знать бы с чего начать. Может с моих следов? И какого черта я шла не прямо, а плутала точно заяц от погони? Мои следы вывели меня обратно к той поляне, где я и обнаружила, что заблудилась.
Попробуем снова, но внимательнее, чтобы увидеть отдельную цепочку, которую я не заметила с первого раза.
Не успела я и шага сделать, как краем уха уловила хруст снега по чьей-то тяжестью. Люди? В лесу и совсем рядом?
Меня нашли?
И я пошла на звуки с бешеным биением сердца. Меня нашли, торжествовал внутренний голос, и что еще важнее — меня искали! Слишком обрадованная, я старалась заглушить стук сердца, который мешал вслушиваться с какой стороны идут звуки.
А через минуту, двигаясь явно в правильном направлении, я поймала целое слово. Голос был приглушенным, едва уловимым, но во мне проснулась сверхчувствительность, которая помогла понять, что голос мужской. Чем ближе я подходила, тем яснее понимала — я не ошиблась. И голос чужой.
Сумасшедшее сердце ухало в горле — от быстрого шага, от волнения или отчего-то другого я точно не знала.
Хотя, нет, знала!
— Нас отправили на смерть, твари. Говорю тебе.
— Остынь, клык, это приказ. Если хочешь настоящей смерти, заткнись и можешь возвращаться уже сейчас. Без отчета и с провалом. Шеф тебя по головке погладит.
Кажется тот, кого назвали клыком, жаловался не первый раз, потому что второй проговорил с раздражением в голосе.
Я приостановилась как раз удачно. Из-за кустов виднелись две фигуры в странной одежде. Они были облачены в абсолютно белые комбинезоны, с зеленым принтом аля армейский. Тут в голове выплыла картинка из современного кинематографа. Так одевались разведчики, когда имели место дислокации именно в зимнем лесу. Ну, чтобы сливаться с пейзажем.
Я чуть не фыркнула, но вовремя зажала рот рукой.
Аня, у тебя горячка? Какие разведчики? Глумился внутренний голос.
А как еще объяснить нахождение двух странных типов, с головы до ног одетых в плотный комбез. Проем оставался только для глаз. Я сумела это рассмотреть, потому что мужчины как раз остановились, чтобы тоже осмотреться. Один держал в руке что-то вроде планшета — большой и тоже белый.
— А ты уверен, что мы идем в правильном направлении?
— Да, я был здесь пару дней назад. Исследовал местность. Нам туда, — и они вновь двинулись, заставив меня затаить дыхание.
Как бы я не шутила, внутри я пока сомневалась стоит ли обозначать свое присутствие.
— Подкрепление вызвал?
— Какое к черту подкрепление. Он там один, и без поддержки. Слушай, не говори только что я тебя взял зря. Боишься этой сволочи Кравца? Он ублюдок. И поделом ему. Вот и все…
Кравц? Смысле тот самый?
— Рокки, я реалист. И прежде чем браться за задание я изучил противника. Это зря ты недооцениваешь. Он ублюдок еще тот, застрелит и не посмотрит.
