вместе смотрели на мой дом.
— Что ты делала после вечеринки у Сэндлер-Россов? — спросил я.
Она откинула голову назад, чтобы посмотреть на меня.
— Ты имеешь в виду ту ночь?
— Я имею в виду когда-либо.
Она открыла рот, но из него ничего не вышло. Долгое время мы просто смотрели друг на друга. Её глаза были яркими в лунном свете. Но не в хорошем смысле.
— Верно, — медленно сказал я, кивнув. Затем потянулся к её пальцам. — Иди сюда.
— Я могу навестить его, — сказала она, когда я повёл её внутрь.
— Тебе обязательно нужно навестить его, — сказал я. — И мне тоже.
— Это очень далеко.
— Не так уж и далеко. — Её глаза стали яркими.
— Финн, я просто… я, возможно, перееду в Вашингтон.
Я притянул её к себе и заставил забыть о Вашингтоне, хотя бы на время.
Джейн
— У меня есть друзья, которые придут утром, — пробормотал Финн, когда мы завалились в его постель после того, как луна начала садиться. Мы лежали в темноте, отблески лунного света плескались на дальней стене, а Макс сопел во сне на полу рядом с кроватью. — Мы будем бить молотком, — сказал он мне. — И пилить. И, возможно, ругаться.
— Ммм, — пробормотала я, зарывшись головой в его подушки. Мне очень нравились его подушки.
— Надеюсь, мы тебя не разбудим. — Он обнял меня за живот и потянул назад, вдавив мой позвоночник в свою грудь, а попу в пах. Он был тёплым.
— Я всегда рано встаю. — Я прижалась к нему, погружаясь в сон. — Я приготовлю вам завтрак.
Он скользнул рукой вниз между моих ног и остался там.
— Ты мой супергерой, — мягко сказал он.
— Верь в это, — пробормотала я в ответ.
* * *
Когда я проснулась, как и было обещано, появились мужчины. Они стучали молотками, пилили и иногда ругались, как и предупреждал Финн.
Кроме того, они смеялись, разговаривали и слушали музыку.
Я приняла душ и побежала за покупками в город. Мужчинам, которые забивали, пилили и ругались, требовались серьёзные углеводы для позднего завтрака, а я на днях видела в городе пекарню, в которую стоило заглянуть.
Так и вышло. Когда я вернулась, солнце стояло выше, день был жарче, а все друзья Финна были без рубашек.
Я улыбнулась.
Деревянный остов дома чётко вырисовывался на фоне синего неба. Снизу доносились звуки молотка и радио. Финн увидел пыль, и, когда я обогнула дом и вышла на площадку перед местом, где они работали, он был там и ждал меня. Без рубашки.
Какое замечательное воскресенье.
— Привет, — сказал он.
— Привет, — ответила я и ухмыльнулась, как идиотка, держа в руках две буханки хлеба.
Его крепкое худощавое тело было просто потрясающим, загорелым и стройным. И даже его свободные джинсы и пояс с инструментами, свисавший с бёдер, не могли скрыть остальную часть, которая, как я убедилась на собственном опыте, была не менее потрясающей.
Он поцеловал меня в губы и взял за руку.
— Пойдём. Я вас познакомлю.
Я чувствовала себя нервной и взбудораженной. На фоне блестящего неба виднелись четверо полуголых мужчин в различных позах, занятых работой: один что-то измерял, двое поднимали балку, а четвёртый находился высоко в стропилах и бил молотком.
Они все переглянулись, и до нас донеслись возгласы:
— Привет!
— Привет, Джейн.
И одно длинное, громкое:
— Джейн Ма-а-а-ак! — словно я была давно потерянной подругой.
— Это Джейсон, — сказал Финн. — Он дружелюбный.
— Это мило.
— Держись от него подальше. — Я улыбнулась. И мы наблюдали за их работой в течение минуты. Мне действительно нравилось смотреть за их работой, и это не имело почти никакого отношения к тому факту, что все они были без рубашек, загорелые и делали то, что делали, очень хорошо.
Финн нежно сжал пальцами мою макушку и повернул меня к себе лицом.
— Всё готово? — я кивнула, почувствовав себя счастливой.
— Могу я вам помочь, ребята?
— Конечно. Мерфу, наверное, не помешает помощь. — Он указал на парня на стропилах на крыше.
— Я подумала, что нужно спуститься ниже. — Я указала на землю, а затем посмотрела на его улыбку. — Но ты ведь знал об этом, да? — его ухмылка стала шире. Я оглянулась на его друзей.
Он положил ладонь на дверной косяк рядом с моей головой.
— Перестань на них смотреть.
Я обхватила его за шею.
— Единственный, кто меня заинтересовал, имеет трехлапую собаку, татуировку на спине и знает толк в имбире.
Одна тёмная бровь приподнялась.
— Ты действительно хочешь этого рыжего.
— Вовсе нет, — чопорно ответила я. — Я просто ценю всё остренькое.
Он наклонил голову в сторону стройки.
— Детка, мы будем заниматься этим весь день. — Моя улыбка стала ярче.
— О, хорошо.
— Тебе стоит куда-нибудь сходить. Подальше. Подальше от глаз.
И тут я поняла, что попала в неизведанные воды. Сегодня мне нечего было делать. Ничего срочного, никаких дел или спешки. Я чувствовала себя растерянной. А что делали в свой выходной день?
— Я могла бы взять Макса на прогулку, — предложила я.
— Хорошая идея. Там есть тропинка у реки.
Я скептически кивнула.
— А я думала, может, в торговый центр.
Теперь он посмотрел на меня скептически.
— Собакам не разрешается находиться в торговых центрах. В любом случае, река лучше.
— Почему?
— Потому что это река. А ещё… — он наклонился ближе, — …я могу встретиться с тобой там позже.
— Да? — сказала я, совершенно непринуждённо, как будто эти слова не возбуждали меня.
— Да. Снимай шорты. У меня будет всего минута.
— Ммм… — я подумаю. — Ну, это звучит забавно, особенно про одну минуту, но тогда есть душевая лейка, и это не включает палки и грязь, так что…
— Ты любишь грязь, Джейн Мак, — сказал он, притянув меня к себе, и мне стало ещё жарче. — Я могу заставить тебя кончить, просто грязно говоря. Но я могу справиться и с душевой лейкой, если ты этого хочешь.
— Хм… — фыркнула я. — Ну, ты будешь внизу у реки, а душ здесь, наверху, так что я не вижу, как это сработает. — Я сверкнула злорадной улыбкой. — В любом случае, мне пора. Мужчинам нужна еда. — И я пошла в дом готовить завтрак.
Я люблю завтракать. Люблю готовить, люблю есть, люблю поражать людей омлетами по своему особому рецепту.
Когда всё готово, я выложила все на стойку: омлет, целую кучу жареного лука и картофеля, толстые ломтики бекона из индейки и, конечно же, хлеб.
Они съели всё примерно за пять минут и восторгались между укусами, а иногда и во время них. Это было чрезвычайно приятно.
Потом они налили кофе и стояли, и пили его, прежде
