Подкрепившись и облачившись в свое любимое плюшевое серое кигуруми, она устроилась на диване и открыла ноутбук. За столом посидеть ей сегодня точно не удастся, какую бы детализацию ни предоставляли мониторы. Но в конце концов выяснилось, что выбор компьютера не значил ровным счетом ничего – потому что через полсекунды разглядывания пикселей у Хлои резко развилась головная боль. А может, ее кто-то подстрелил. По ощущениям было одно и то же.
Хлоя закрыла глаза и глубоко вдохнула:
– Меня так просто не одолеть.
Клякс мяукнул в знак поддержки.
Хлоя открыла глаза и принялась за работу.
Несколькими часами позже раздался стук в дверь. Хлоя резко выпрямилась и быстро, одну за другой, осознала три вещи.
Она уснула. Упс!
С утра в квартире значительно потеплело, потому что теперь в кигуруми ей было слишком жарко.
Было уже больше пяти вечера, и к ней пришел Рэдфорд Морган.
–Блин, – мрачно пробормотала она, вытирая со щеки слюну.
Судя по линиям и отпечаткам под пальцами, на лице у нее осталась еще и куча вмятин от подушки. Великолепно!
Она воззрилась на Клякса, который растянулся на приставке, возмутительно пренебрегая правилами дома:
– Почему ты меня не разбудил?
Кот с неприкрытой воинственностью махнул хвостом.
– Ох, ты простобесполезный. Могу поспорить: дом будет гореть, а ты и тогда не потрудишься меня разбудить. Давай-ка слезай оттуда.
Клякс как бы невзначай вытянул заднюю лапу, сбивая с телевизионной тумбы диск с компьютерной игрушкой «Овервотч».
– Честное слово, – пропыхтела Хлоя, поднимаясь на ноги и поправляя липучки на лучезапястных ортезах. – Я понятия не имею, что делать с твоим нахальством. Это последнее предупреждение.
Она постаралась, чтобы голос звучал строго, но, когда она торопливо шагала к двери, в спину ей неслось эхо насмешливого мурчащего смеха.
Но сейчас Хлоя все равно не могла беспокоиться о кошачьем непокорстве – слишком была занята беспокойством о других вещах, например о том, насколько она совершенно не готова к появлению Рэдфорда. Ситуация должна была развиваться иначе. У Хлои имелсяплан– согласно которому ей полагалось выглядеть спокойно и собранно, а не полусонно и в кигуруми, делавшем ее похожей на гигантского лемура. Она неуклюже замялась перед собственной входной дверью, нервно приглаживая ладонями волосы и гадая, значит ли вчерашняя становившаяся все более фамильярной переписка, что теперь они настоящие друзья, или она ищет скрытый смысл там, где его нет.
Что ж, сейчас и выясним.
С сердцем, колотящимся где-то в горле, Хлоя открыла дверь. И вот он – стоит перед ней, ее полная противоположность: свежий, спокойный, руки в карманах, по лицу расползается медленная непринужденная улыбка. Желудок описал параболу, как на американских горках, следуя за изгибом его губ, – четко очерченная дуга купидонова лука, снижение сердечного ритма на кардиограмме. Хлоя приказала своим легким работать в обычном режиме, но было слишком поздно: они уже решили так жадно заглатывать воздух, будто он вот-вот выйдет из моды.
– Привет, – сказал Рэд.
– Хмм, – отозвалась Хлоя, потому что связная речь в тот момент была явно не для нее.
Она отвела взгляд от его волнующей улыбки и тут же наткнулась на взгляд: глаза теплые, светло-зеленые, как согретая солнцем трава, с тонкими морщинками в уголках, которые сами по себе уже могут считаться улыбками. Щеки у нее вспыхнули. Она вообще отказалась от идеи смотреть гостю в лицо, предпочтя тело. Рэд был в серой футболке, которая слегка обтягивала широкую грудь, и черных джинсах, подчеркивающих мощные бедра. Хлоя могла бы его простолизнуть. К югу от ремня.
– Хлоя, – сказал Рэд.
Она резко вскинула глаза.
Рэд приподнял одну бровь, наклоняя голову, пока волосы не заструились по плечам, как шелк. Она правда сказала ему вчера во время той веселой, легкомысленной, дружелюбной переписки, что у него симпатичные волосы? «Божественные» было бы куда точнее.
– Ты в порядке? – спросил он.
В порядке… ли… она?.. Нет. Он неприемлемо, отвратительно привлекателен, а у Хлои до сих пор раскалывалась голова, она по-прежнему вымотана, а онемевшая нога с болезненным покалыванием возвращалась к жизни. Но это не оправдание тому, чтобы пялиться на него, высунув язык, так что она решительно взяла себя в руки:
– Я нормально. Просто устала. Прости.
Хлоя отошла назад, чтобы впустить его, потирая большими пальцами те места, где заканчивались ортезы и начиналась кожа.Что бы в тебя ни вселилось, Хлоя София Браун, изгони это прежде, чем выставишь себя полной дурой.
Рэд сочувственно окинул ее взглядом с ног до головы, и это напомнило ей – как будто она могла забыть – до чего жалостно она, должно быть, выглядит.
– Ты что, спала?
– А, да, – призналась она, пытаясь изобразить беззаботный смех. Вышло немного чересчур натянуто, но Хлоя не сдалась: – Теперь мы оба подловили друг друга на этом занятии, да?
Она думала, что шутка разрядит обстановку, но Рэд внезапно и весьма ярко покраснел. Алый жар охватил все его лицо, поднимаясь от горла.
– Ага, – сказал он, выдержав странную краткую паузу. – На сне. – Он откашлялся и кивнул в сторону коридора: – Так что, мы?..
Да, точно. Он пришел, чтобы узнать про список, а она решила прошлой бессонной ночью – в перерывах между беседами с Кляксом и фантазиями о жестокой расправе со всеми, кто когда-либо обижал ее, – что к вышеупомянутому списку будет подходить с исключительно деловой точки зрения. Конечно, из-за ее сегодняшней недостаточной подготовки начало вышло не самое гладкое, но, пока Хлоя вела Рэда в гостиную, она убедила себя, что сможет вернуть все в нужное русло.
– Милый хвост, – заметил из-за ее спины Рэд.
Она и забыла, что у кигуруми есть хвост. Господи боже, как она могла забыть, что у него есть хвост?
– Спасибо, – ответила она довольно сухо, потому что все свои силы направила на то, чтобы вернуть себе контроль над ситуацией.
Она даже аккуратно поправила хвост, прежде чем сесть на диван, – только чтобы доказать, что он ее совершенно не беспокоит.
Уголок губ наблюдавшего за этим Рэда приподнялся в полуулыбке. Он навис над ней, как инопланетный корабль, – с этого ракурса он казался даже огромнее, чем обычно, волосы падали вперед, обрамляя острые скулы. Несмотря на эту улыбочку, о ее хвосте он не сказал больше ни слова. Вместо этого он просто спросил:
– Я могу присесть?
Ох – на диване не осталось места. Хлоя распихала по углам несколько отбившихся от стаи блокнотов, два из двенадцати ее пеналов, нераспечатанное письмо из банка и плитку шоколада с морской солью.
Рэд фыркнул и сел. Под его весом диван продавился посередине, как маршмэллоу, в который ткнули пальцем. Хлоя в своем флисовом наряде начала скользить в сторону образовавшейся ямы, ближе к нему. Она изо всех сил вцепилась в подлокотник дивана. Потом осознала, насколько глупо это, наверное, выглядит, и отпустила.
– Итак, – бодро начала она. – Список! Давай обсудим.
Рэд откинулся назад, кладя правую лодыжку на левое колено как человек, который вовсе не стесняется занимать много места. Хлоя никак не могла к этому привыкнуть.
– Так я поэтому здесь? – беспечно спросил он. – Из-за списка? А я думал, ты собираешься прижать меня к полу и пришить мне на язык пуговицу.
Господи боже, неужели она правда сказала так вчера? Что на нее нашло такое? Обычно подобные глупости она приберегала для сестер.
– После некоторых раздумий я решила, что прижать тебя к полу – выше моих физических возможностей.
– Ну не знаю, – отозвался Рэд. – Ты ниже меня, но ты довольно сильная.
Отчего-то от того факта, что он думал, будто она сильная, ее губы расползлись в довольной улыбочке. Однако Хлоя немедленно стерла эту улыбочку, потому что это нелепо. Онадействительносильная. Признание базовых фактов не должно вызывать в груди такую щекочущую легкость.
Она отыскала нужный блокнот – темно-синий, с блестками и черным срезом – и повернулась к Рэду лицом:
