– Ладно, ребят, – говорит он, открывая дверь и кладя ключи и мобильный на маленький столик слева, – располагайтесь. Я включу оборудование.
Ребята моментально разбирают инструменты, а Ксандер остается по другую сторону стекла и начинает нажимать на различные кнопки. Скай плюхается на диван позади Ксандера, и я присоединяюсь к ней.
Ксандер закрывает дверь наружу и дверь в комнату, где играет группа, тем самым создавая идеальную звукоизоляцию. Он улыбается мне, пока идет обратно к своему креслу, и я впадаю в ярость – мое сердце еще не восприняло информацию о наличии у него девушки и продолжает биться как сумасшедшее в ответ на его улыбку.
– В холодильнике есть газировка и другие напитки, если вы, дамы, хотите пить. – Он указывает на холодильник из нержавеющей стали в углу, затем поворачивается, прикладывает гарнитуру к уху, нажимает на кнопку на панели перед ним и говорит в микрофон: – Попробуйте сыграть песню пару раз и дайте знать, когда будете готовы приступить к записи.
Он отпускает кнопку и поворачивается на крутящемся стуле к нам. Было бы гораздо легче, если бы он был менее... каким? Самоуверенным? Привлекательным? Кокетливым?
Да, без последнего пункта было бы гораздо проще. Неважно, что я сегодня поняла о наших отношениях, Ксандер слишком много флиртует. Если бы он был моим парнем и заигрывал бы с девушками так же, как сейчас со мной, я была бы очень зла.
– Что? – спрашивает Ксандер.
– Что?
– Ты на меня пялишься.
– Я? Нет, – отвечаю я.
– Да. Правда же? – спрашивает он Скай.
– Да.
– Ну, я пытаюсь понять, как ты можешь тут жить.
– Что, прости?
Я указываю на шикарную студию, которая находится у него дома.
– И как тебе удается вставать с кровати каждое утро с таким удручающим будущим?
– На самом деле, кое-кто работает со мной над этим вопросом. Я надеюсь, ей удастся выяснить, каким должно быть мое будущее. – Эта фраза напоминает мне, почему мы начали общаться. По его мнению, мы были в похожих ситуациях. Может быть, Ксандер думал, что я понимаю его лучше всех. Но это не так. Мы абсолютно разные.
Дверь в комнату звукозаписи открывается, и из нее вываливается Мэйсон и плюхается между мной и Скай на диван, кладя голову мне на плечо.
– Думаю, мы готовы, – говорит он Ксандеру.
– Хорошо. – Ксандер ждет, думая, что Мэйсон сейчас встанет, а потом кивает на его голень. – Милая татуировка.
– Спасибо. Кстати говоря. – Мэйсон смотрит на меня, берет прядь моих волос и начинает накручивать ее на палец. Я благодарна ему за внимание. Теперь я чувствую себя менее глупо перед Ксандером. К тому же, теперь Ксандер видит, что я не особо по нему тоскую. – Твоя мама говорила с сарказмом или же ей действительно понравилось тату?
– Моя мама не дружит с сарказмом.
Мэйсон смеется.
– Правда? Тогда в кого ты такая? Твой отец гений сарказма?
Словно почувствовав поднятие неподходящей темы, вся группа выходит к нам, изнемогая от духоты. Моя грудь сжимается от желания сказать: «Мне не известно, является ли мой отец гением сарказма, потому что мы никогда не встречались».
– Она с ним не знакома, – говорит Скай, делая ситуацию хуже некуда.
– В самом деле? – спрашивает Мэйсон. – Ты с ним не знакома? Расскажи об этом.
Я ерзаю, придумывая, как можно отшутиться на эту тему. Ксандер смотрит на свои часы.
– Ребят, у меня график. Давайте уже приступим к записи.
Он ловит мой взгляд на секунду, доказывая, что сказал это специально ради меня. Мэйсон поднимается с дивана, сразу же позабыв о моем отце. Жаль, я не могу так же быстро о нем забыть.
Группа играет перед нами как в немом кино. Ксандер надевает наушники и начинает регулировать фейдера. Я не понимаю, чем он занимается, но он, похоже, хорошо в этом разбирается. Скай встает и достает банку газировки из холодильника.
– Будешь? – спрашивает она.
– Нет.
Она возвращается ко мне на диван.
– Как ты?
– Хорошо.
– Кстати, я поняла.
– Что?
– Его. Поняла, почему он тебе нравится. В нем что-то есть. – Она кивает на спину Ксандера. Несмотря на то, что мы говорим достаточно тихо, а Ксандер сидит в наушниках, мне хочется ее заткнуть.
– Я уже говорила, все кончено. У него есть подружка-актриса, Скай.
Она закатывает глаза.
– Актрис слишком переоценивают. Борись за него.
Я встаю, чувствуя необходимость выплеснуть все накопившееся волнение.
– Это не борьба, когда один человек уже выиграл.
На столике у входа звонит телефон Ксандера. Видимо, он не слышит звонок, потому что никак не реагирует. Я стою в нескольких шагах от телефона, поэтому, поддаваясь любопытству, смотрю на светящийся экран. Первое, что я замечаю, так это фотографию улыбающейся темноволосой девушки. Мне не нужно смотреть на имя, чтобы понять кто это. Но я все равно это делаю. Сэйди.
– Видишь?.. – говорю я Скай, выгибая бровь.
– Серьезно? – спрашивает она.
Я киваю, а затем бросаю взгляд на Ксандера, который все еще внимательно смотрит на играющую группу, и, поддаваясь внезапному порыву, отвечаю на звонок:
– Алло?
Скай от изумления так широко распахивает рот, что, боюсь, ее челюсть может отвалиться.
– Алло?.. Ксандер?.. Я плохо тебя слышу. Я в машине. – Ее голос кажется таким нормальным. Я видела Сэйди Невел в нескольких фильмах, и этот голос не похож на голос утонченной актрисы.
Теперь, когда я ответила на звонок, я не знаю, что сказать.
– Это не Ксандер. Сейчас передам ему трубку.
– Я тебя не слышу. Что? Ох. Слушай, у меня плохая связь, но мне нужно, чтобы ты включил свою магию. Я перезвоню тебе, когда доберусь до отеля. – Связь прерывается, и я кидаю телефон обратно на стол, как будто он вот-вот взорвется.
Скай хихикает.
– Ты сумасшедшая.
– Она не поняла, что это я. Она перезвонит позже.
Ксандер поворачивается на стуле, заставляя меня вздохнуть.
– Кто-нибудь хочет послушать? – спрашивает он, снимая наушники.
– Да! – Скай вскакивает и идет к нему. Когда она садится на стул рядом с Ксандером и надевает наушники, он поворачивается ко мне.
– Почему бы не это? – спрашиваю я, снова устраиваясь на диване.
– Что?
– Почему бы тебе не стать продюсером? Кажется, ты от этого в восторге.
Он подъезжает ко мне на своем стуле, пока наши колени не соприкасаются.
– Мой отец никогда не станет вкладывать деньги в нечто подобное.
Мой взгляд устремляется на наши колени, и я задумываюсь, стоит ли мне оттолкнуть его назад. Отметаю эту мысль.
– Но он построил студию.
