— Нет, я...
— Нет? Тогда что же ты обо мне думала?
— Что ты... что ты был очень занят в тот момент...
— Врешь. Ты подумала совсем другое.
Он сдержался и не стал ей напоминать ее фразу «расслабься, парень...» Это было бы не по-джентльменски.
— Все в порядке. Можешь не отвечать.
Хлоя отчаянно потрясла головой.
— Нет, почему же. Хороший вопрос. Хочешь правду — пожалуйста. Я подумала: удивительно, что ты так хорошо справляешься со своим делом.
Крис замер. Такого определения он ожидал меньше всего.
Хлоя задумчиво продолжала:
— Прежде всего, ты ведь не слишком общителен. Ты не любишь людей, Крис. Я наблюдала за тобой. Иногда ты выглядел так, словно тебе осточертело все человечество, и ты не чаешь куда-нибудь смыться.
Крис тихо откликнулся:
— Видишь, ты меня знаешь...
— Ты делаешь то, что должен делать. То, что вынужден. Но при этом выстраиваешь людей в одну линию и устанавливаешь правила. Это единственное, чем ты можешь от них защититься. Запретить им поступать по-человечески без твоего разрешения...
Наступила мертвая тишина, которую в конце концов прорезал сдавленный голос Криса Лэнгтона:
— Оказывается, ты умеешь бить по больному.
— Я не хотела тебя обидеть, прости... Я просто рассказываю то, что чувствую... вижу... понимаю... Ты сам спросил!
— Да, признаю. Сам. В дальнейшем буду думать прежде, чем спрашивать.
Хлоя вглядывалась в темный силуэт, стараясь разгадать истинные чувства Криса, Удивление. Горечь. Странно... удовлетворение!
Он со вздохом засунул руки в карманы и вытянул свои длинные ноги на всю террасу.
— Что ж, это даже хорошо. Я всегда подозревал, что люди слишком носятся со мной. Никогда не становись боссом, Хлоя. Это все меняет. Мир. Тебя. Людей.
В его голосе слышались и злость, и тоска. Нет, злился он не на нее, это Хлоя почему-то сразу поняла. А может быть, ей просто хотелось в это верить. Она не смогла бы пережить ненависть Криса Лэнгтона. И то, что ее слова действительно могли его ранить.
— Ну что ж... Вернемся к реальности. Перейдем к делу.
Хлоя подскочила на месте. Очарование ночи растаяло, как дым.
— К-какому делу?
Крис рассмеялся.
— Забыла? Мы должны кое-что подправить в твоей жизни. Значит так: прежде всего нам требуется нейтральная территория, поэтому ты полетишь со мной в Париж. Что такое? Ты что-то имеешь против Парижа?
— Да нет. Ничего. Я там никогда не бывала. Только у меня же нет билета, и потом... это так скоро!
Крис безжалостно пресек ее робкие жалобы.
— Чем раньше, тем лучше. А билет будет.
Он вдруг резко придвинулся к ней поближе.
Хлоя замерла, вновь превращаясь в живой костер собственных неведомых страстей. Однако Крис только нежно провел пальцем по ее щеке.
— Доверься мне, красивая. Если ты будешь делать то, чего тебе делать не хочется, то все испортишь. Не накручивай себя.
Хлоя пробормотала:
— Спасибо. Ты очень любезен...
Крис ее не слушал.
— Значит, так. Машину я пришлю завтра, в районе одиннадцати. Возьми с собой деловой костюм для переговоров и что-нибудь на смену. Да, и обувь без каблуков. Должны же мы побродить по городу. Я познакомлю тебя с Парижем.
— Хорошо.
Господи, это не я. Я не могу это сделать, но я это делаю.
— Вернешься ты в понедельник вечером. После этого вся твоя жизнь будет принадлежать только тебе.
У нее кружилась голова, но она ответила бодро, словно соглашалась на подписание очередного контракта.
— Отлично. Я, пожалуй, предупрежу маму. И все-таки уберусь на кухне. Твой пиджак...
Он подцепил его одним пальцем и небрежно закинул на плечо. Потом братски обнял Хлою и отправился вместе с ней в кухню. То есть, это она так себя убеждала, что братски. На самом деле от прикосновения его руки у нее подгибались ноги и сладко ныло где-то внутри. Это было невыносимо, и Хлоя вывернулась из объятий Черного Принца.
— Спокойной ночи, да? До завтра.
Крис не собирался так просто уходить. Он пытливо и серьезно посмотрел в перепуганные карие глаза.
— Хлоя? Это была твоя идея. В любой момент ты можешь сказать «нет», и все кончится.
Больше всего ей хотелось броситься к нему на шею и целовать, целовать, целовать до одури это смуглое лицо, но она боялась, что и в этом случае он ответит ей исключительно братским поцелуем, а этого она не переживет. Поэтому Хлоя-Артистка светло улыбнулась и легко произнесла:
— Я запомню. Спокойной ночи.
Она закрыла дверь, не дождавшись, пока он дойдет до ворот. Сердце ее пело и разрывалось от боли.
Хлоя спокойно поднялась в комнату к Шейле и выложила свои карты на стол.
— Завтра я уезжаю в Париж. Вернусь в понедельник вечером. Уикенд тебе придется провести в одиночестве, мама.
Шейла даже головы не повернула от телевизора.
— Но ты не можешь!
— Могу.
— Ты не можешь оставить меня одну.
В голосе матери появились тревожные нотки, и Хлоя неожиданно ощутила нежность. Бедная мама. Теперь Хлоя тоже знает, что такое боязнь неизвестности и ужас перед переменами.
— Прости, мама. Я должна ехать.
Она была полностью готова, когда у ворот просигналил лимузин. Вещей было немного. Оделась Хлоя «по-походному»: в голубые джинсы, топ и льняной пиджак, нахально позаимствованный из гардероба Пенни. Непокорные локоны упокоились в обычном конском хвосте, в ушах покачивались серьги-кольца. Хлоя в последний раз глянула в зеркало. Обычная деловая женщина собирается в обычную деловую поездку. Хлоя-Девственница в зеркале взвыла от ужаса. Какая деловая поездка!
Самая главная, вот какая.
Звонок в дверь заставил ее слегка подпрыгнуть. Сердце билось где-то в горле. Все. Мосты сожжены. Вперед, к новой жизни.
Сможет ли она после этого смотреть в глаза Крису? Неважно. Теперь все неважно.
— Вперед в будущее. Мам! Пока!
Ответа не было, но Хлоя его и не ждала. Она быстро пересекла сад и вышла за ворота. — Я готова.
Крис Лэнгтон путешествовал бизнес-классом. Во время перелета он работал. Хлою он приветствовал дружелюбно, но едва самолет взмыл в воздух, углубился в чтение бумаг, делая пометки на полях. Слегка извиняющимся тоном бросил в сторону Хлои:
— Я должен закончить это за время перелета. Тогда у нас будет время погулять по Парижу.
— Хорошо.
И она тут же успокоилась. Настолько спокойной она себя давно уже не чувствовала. Видимо, это понравилось Крису, потому что она расслышала, как он тихо, но облегченно вздохнул.
Хлоя себя не узнавала. Видимо, дело было в том, что перед Крисом больше не было нужды притворяться. Впервые за много лет она сидела рядом с человеком, который знал о ней все, и потому чувствовала себя совершенно уверенно и спокойно.
