— А почему тебя это так возмущает? Если я предложу тебе продолжать самой делать всю работу, ты будешь более счастлива?
— Здесь я не работаю. Я найду работу где-нибудь еще, — Дебра отводила глаза в сторону.
— Погоди-ка минутку. Ты хочешь сказать: или я нанимаю домработницу и ты уходишь, или я не нанимаю работницу и ты остаешься?
Она быстро на него посмотрела и резко кивнула.
— Ты что, спятила? — вопросил Джон.
Дебра подумала, что такое вполне могло произойти. То, что он говорил, не укладывалось у нее в голове. Она работала не покладая рук, а сегодня все рухнуло, и Джон снова начал говорить о найме домработницы.
— Дебра, наем домработницы вовсе не означает, будто я хочу, чтобы ты ушла. Мы поженились. Я не нанимал тебя на работу на сезон отела. Ты моя жена, не забывай!
— Нет, мы не… я хочу сказать…
Он наклонился и поцеловал ее. И, слава богу, она позволила ему сделать это. Джон убрал поднос и сел рядом с Деброй.
— Я не хотел жениться на тебе — думал, ты будешь похожа на мою первую жену. Но очень быстро я понял, что ты совсем не такая, как Элизабет. Тем первым вечером за ужином я никак не мог поверить, что ты сумела вовремя все сделать. И сегодня хочу перед тобой за это извиниться.
— Ничего страшного.
— Все, что было страшно, надеюсь, уже в прошлом. Но я хочу, чтобы наш брак стал настоящим. Я хочу… хочу, чтобы ты любила меня, как я люблю тебя. И я решил нанять домработницу только для того, чтобы облегчить тебе жизнь, а не для того, чтобы избавиться от тебя.
— Ох, — только и смогла сказать Дебра.
— Так, значит, ты остаешься?
— Я хочу остаться, — прошептала она. — Но я не знаю… Мы тут с Энди висим лишним грузом…
— Милая, вот уж это точно не проблема! Энди — замечательный мальчик. Я уже и не мечтал, что у меня когда-нибудь будет собственный сын.
Но Дебра по-прежнему не могла в это поверить.
— А что произойдет, если у нас появится еще один сын?
— Значит, у Энди будет младший братик! — просветил ее Джон. — Если ты никуда не денешься, то и он не уедет. Энди останется моим сыном ныне, присно и вовеки веков! Как ты думаешь, он будет не против?
— Нет, конечно. У него никогда не было отца…
— Тогда я буду его отцом! А если у нас еще будут сыновья, он будет их старшим братом и будет им помогать!
Она кивнула с надеждой во взоре.
— Ну, что еще?
— А ты ничего не хочешь сказать по поводу Бетси? — спросила Дебра.
Он наклонился ниже и одарил ее очередным поцелуем, который на этот раз продолжался несколько дольше.
— Дорогая, мне не надо спрашивать тебя по поводу Бетси, — оторвавшись от ее губ, сказал Джон. — Ведь ты возишься с ней так, словно это твой собственный ребенок. Она называет тебя мамой. Ты — единственная мать, которую она когда-либо знала. Лучшее, что я когда-либо сделал для своей маленькой девочки, — это женился на тебе.
— Я так сильно ее люблю… И очень рада, что ты не переживаешь по этому поводу.
— Подвинься, — неожиданно велел Джон.
Она послушно подвинулась в сторону. Мужчина тоже лег на кровать и обнял жену.
— Как ты думаешь, сколько детей у нас должно быть? — спросил он, прижимая ее к себе.
— Ну, не знаю…
— Я думаю, четыре. Или все-таки лучше шесть? Да, наверное, шесть. Мы как раз с ними справимся. Ведь правда?
Дебра подскочила и посмотрела на мужа.
— Шестерых? Ты думаешь, это будет так легко? Тогда нам точно понадобится домработница!
— Так держать! — со смехом отозвался Джон. — Я знал, что в тебе есть бойцовский дух! Кротость тебе не к лицу, — с этими словами он снова поцеловал ее.
Дебра уже начала привыкать к его поцелуям. Когда он отстранился, оба тяжело дышали.
— О боже, Дебра Ричи, я рад, что ты моя жена!
— Я тоже, — отозвалась Дебра и застенчиво улыбнулась.
— Теперь нам осталось выяснить только одно.
— И что же?
— Зачем тебе понадобились эти одеяла?
— Ох…
— Дебра, сознавайся!
— Ну, ты же сказал, что осенью наймешь домработницу, поэтому я решила, что, когда мы с Энди будем покидать твой дом, нам понадобятся деньги. Я думала, что успею сшить четыре одеяла к ярмарке.
— Боже правый! Ты что, думала, что после всей работы, которую ты тут переделала, я тебя отпущу без единого цента в кармане? Ты меня за монстра держишь?!
— Нет, Джон, уже не держу. Но мне казалось, ты был очень зол. И я понимала, почему, но…
— Да, был, не буду этого отрицать. Но я не последний мерзавец. Я тебе очень многим обязан. И если бы у нас ничего не получилось, то, по крайней мере, я бы тебе заплатил все, что ты заработала.
— Мне не нужны твои деньги, — прошептала она.
— Скажи мне тогда, чего ты хочешь.
— Тебя. Тебя и Бетси.
— Бетси уже давно твоя дочь. И я не только благодарен тебе. Я люблю тебя! Люблю твою щедрую натуру, твою чудесную улыбку…
— А я хочу, чтобы ты забыл свое прошлое, и тогда мы вместе построим новое будущее.
Он снова поцеловал ее, а потом поднялся на ноги.
— Что ты делаешь? — удивленно спросила она.
— Собираюсь лечь на диване в гостиной.
— Но это же твоя кровать! Я могу подняться наверх, и…
— Нет, я не хочу, чтобы ты была от меня так далеко. Я лягу на диване в гостиной — но лишь до тех пор, пока ты сама не позовешь меня. А из этой спальни ты не сделаешь ни шагу…
— Но я…
— Дебра, я люблю тебя. Но до тех пор, пока ты не будешь готова, я буду ждать. Так что подумай и дай мне знать, когда захочешь, чтобы я вернулся…
Джон уже почти вышел из комнаты, когда его остановило одно-единственное слово:
— Сейчас!
Он развернулся и едва не упал.
— Что ты сказала?..
— Я хочу тебя сейчас, Джон!
— Ты уверена? — Голос его заметно дрожал.
— О, да. Ты завоевал мое сердце, когда я поняла, как сильно ты любишь Бетси.
— А я и не знал, что отцовство может привести к такому счастью, — прошептал Джон и сделал шаг к кровати.
Заиграл марш Мендельсона, и процессия двинулась с места. Дебра, одетая в чудесное белое платье, медленно шла по проходу, держа в руках большой букет. Она не могла поверить, что Джон все-таки уговорил ее повторить свадебную церемонию перед их соседями.
Встав рядом с мужем у алтаря, молодая женщина ожидала, что отец Джексон снова заставит их произнести свадебную клятву. Но вместо этого Джон поцеловал ее. Затем он обернулся к аудитории.
— Дамы и господа! Вы собрались здесь сегодня, чтобы засвидетельствовать наше бракосочетание. Мы поженились в прошлом марте, но церемония вышла… не слишком пышной. Да и я, честно говоря, был зол на весь мир и обошелся со своей женой… не слишком вежливо. Господь послал мне ангела, а я чуть было не отверг его. Но сегодня я хочу, чтобы все знали: я вновь собираюсь жениться на этой женщине — на сей раз не в ярости, не в гневе, а в любви! И я не хочу, чтобы наши дети помнили другую свадьбу.
