Но ведь София по-прежнему видит в нем курьера Майка. Вот кто ей нужен: веселый, беззаботный парень на мотоцикле. А вовсе не Майкл Баррингтон, серьезный, целеустремленный и невероятно занятой бизнесмен. И сомнения охватили его с новой силой.
– Майк, – прошептала она внезапно охрипшим голосом, – обними меня. Она уткнулась лицом ему в шею.
Сила охватившего Софию желания поразила ее саму. Она хочет этого мужчину! Немедленно! Здесь, сейчас, в темноте – и плевать на то, что «не время и не место»!
Майкл запустил руку ей в волосы. Она подняла голову и прильнула к его губам. И огонь охватил обоих. Жаркая лихорадка желания.
Об одном жалела София – что не видит его лица, не может заглянуть в чудные зеленые глаза и прочесть в них отражение собственной любви.
Майкл глухо застонал. София с изумлением поняла, что и сама издает какое-то мурлыканье – точь-в-точь Шу-Шу, когда ее ласкают и гладят.
– Какая ты страстная! – прошептал он. – Ты прекрасна!
– Майк, я хочу тебя!
– Я уже твой, София. Навсегда.
– Ты серьезно? Я хочу быть уверена, что ты говоришь правду, что, отдавшись тебе, я не совершу величайшую в жизни ошибку.
– София, неужели ты собираешься заняться любовью в лифте?
– Почему бы и нет?
– Дорогая, я тоже сгораю от желания, но наш первый раз должен быть… особенным.
– Куда уж особеннее! – настаивала она.
– Но у меня нет с собой… э-э… средств предохранения.
– У такого-то парня? – улыбнулась она. – А судя по тому, что рассказывают о тебе в корпорации, ты всегда наготове!
– Кто бы тебе это ни рассказывал, он ошибается, – серьезно ответил Майкл. – Я не раздаю себя направо и налево.
От этих слов по телу Софии прошла сладкая дрожь. Значит, Майк не столь беспечен и неразборчив в связях, как представляли его местные сплетники. Его чувства к ней глубоки и серьезны.
– Но, – продолжал он, – кое-что я могу для тебя сделать.
– Что же? – заинтригованно спросила София.
– Ш-ш-ш… – Он накрыл ее губы своими и, не прерывая поцелуя, положил руки ей на грудь, потом расстегнул блузку и вытащил ее из-за пояса. Когда рука его легла на ее обнаженный живот, София судорожно вздохнула.
– О, Майк!
– «О, Майк, да» или «О, Майк, нет»?
– Да, – еле слышно ответила она.
– Моя любимая! – прошептал он, и София почувствовала, что он улыбается.
Пальцы его ласкали, гладили, дразнили, доводили до сладкого безумия. Он расстегнул застежку лифчика, и освобожденная грудь открылась навстречу его ласкам. Он был нежен – как и в тот раз… да нет, нежнее, гораздо нежнее! Скоро София уже была в экстазе, извиваясь под его прикосновениями и бессвязно моля о большем.
Все тело ее горело, словно в огне. Между бедер нарастала жаркая пульсация: скоро София ощутила такое желание, какого раньше и вообразить не могла.
Он расстегнул молнию на юбке, и рука его, все более и более смелая, стала спускаться к трусикам.
София выгнулась ему навстречу.
– Майк! – простонала она. – О, Майк! Он погладил ее через ткань, но София хотела большего. Большего!
– Да, София, – прошептал он. – Да.
И в каком-то мгновенном озарении она поняла, что все ее терзания, все муки сомнения и неуверенности стоили этих двух слов. И того, что за ними последует.
Он впился ей в губы, целуя ее жарко, жадно, требовательно. Вместе с ее возбуждением возрастало и его желание.
Она рванула на нем рубашку. Пуговицы с сухим стуком разлетелись по полу.
– София, – простонал он, – что ты делаешь?
– Хочу тебя потрогать, – ответила она и положила руки ему на грудь.
– Не надо! – вскрикнул он. – Прошу тебя! Не знаю… как я выдержу… – Посмотрим, – ответила она и игриво прикусила его сосок.
– София! – Майкл резко сел и схватил ее за плечи. – Мы должны остановиться!
– Зачем? – прошептала она, поднимаясь на колени, чтобы дотянуться до его шеи. – Я люблю тебя, а ты говоришь, что любишь меня. Что же мешает нам показать друг другу свою любовь?
– Ты помнишь, что случилось с твоей матерью?
– Но, Майк, если у нас будет ребенок, ты на мне женишься.
Она ожидала, что он ответит: «Да, конечно», но Майкл молчал. Острые когти тревоги сжали ей сердце.
– Ведь верно?
– София, я должен тебе кое в чем признаться. Возможно, после этого ты начнешь относиться ко мне по-другому.
– Майк! – Голос ее дрогнул. – Что такое?
У тебя… неприятности с законом?
– Нет. Послушай, мне тяжело и стыдно говорить об этом в темноте, не видя твоего лица. Но дальше медлить нельзя. Я и так слишком долго тянул. Все равно тебе придется об этом узнать, не от меня, так от… – О чем узнать?
Его сумрачный тон пугал ее. Сердце болезненно сжималось, в голове прокручивались тысячи кошмарных сценариев. Что такое мог натворить Майк? Почему он боится, что она его разлюбит? Может быть, он употребляет наркотики? Или играет в азартные игры? А может, когда-то бросил своего незаконного ребенка? Внезапно София осознала, как мало, в сущности, знает она о человеке, которого так пламенно любит.
– Майк, – воскликнула она, – ты меня пугаешь!
Майкл тяжело вздохнул.
– Что ж, пора сказать все начистоту.
– Майк, – она сжала его руку, – что бы тебя ни мучило, вдвоем мы с этим справимся.
Я не покину тебя. Не разлюблю только оттого, что у тебя какие-то неприятности.
– Ты серьезно, София?
– Да, да, я серьезно! Только, пожалуйста, не лги мне!
– София, все это время я только и делал, что лгал.
– Да что ты такое говоришь?! – Ужас охватил ее.
– Лгал всем вам.
– Всем? Господи, да о чем ты? – Жар страсти бесследно исчез, уступив место смятению и страшной тревоге.
– Да, я обманщик и еще хуже того.
– Хуже?
– Шпион.
– Шпион? – София нахмурилась. – Не понимаю… – Я не тот, за кого вы все меня принимали.
– Не Майк Барр, курьер корпорации «Баррингтон»?
– Нет.
Что с ней? Казалось, пол ушел из-под ног и она рухнула в бездну. Минуту назад целовалась с человеком, которого любит, а в следующую минуту перед ней предстал незнакомец.
– Кто же ты? – тихо спросила она.
– А ты не догадываешься?
– Н-нет… – Она по-прежнему не понимала, куда он клонит.
– Вслушайся в мой голос, София. Он ничего тебе не напоминает? – Голос его вдруг изменился. Исчезла притягательная ленивая хрипотца – ее место заняли жесткие, командные интонации босса.
– Нет! – воскликнула она в ужасе.
– Да, – угрюмо ответил он. – Я Рекс Майкл Баррингтон-младший.
Он ее обманывал!
Эта ужасная мысль оглушила ее, парализовала, едва не лишила рассудка. Все эти месяцы она работала на него, думая, что он в Германии, а он был под самым носом. Следил за ней. Шпионил. Выведывал ее секреты.
