Я пожала плечами и ничего им на это не сказала. Стоило в прошлом году заводить такую истерику из-за того, что я тогда тоже собралась в горы.
Тетя Бетси испекла в дорогу столько хлебобулочных изделий, словно мы на полгода уезжаем. А бабушка Аманда дала с собой столько теплой одежды, как будто мы едем за полярный круг.
Бабушка Аманда перед отъездом пригласила меня в свою комнату серьезно поговорить.
— У вас ведь с Бренданом благородные отношения? — спросила она меня.
— Конечно, благородные, — сказала я.
— Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Конечно, я понимаю, о чем ты говоришь.
— И ваши отношения будут до свадьбы благородными?
Я хотела сказать, как бог даст, но не стала дразнить гусей.
— Конечно, они будут до свадьбы благородными, — сказала я, — только заметь, это мой выбор.
— Конечно, это твой выбор, — полностью согласилась бабушка Аманда, — не мой же.
Как будто она не пыталась всю жизнь контролировать все мои выборы.
И вот настал день, когда мы с Бренданом сели в его машину и выехали за город. Снег в нашем теплом городе в эту зиму выпадал всего пару раз, он полежал полдня на траве и зеленых кустах и к вечеру растаял.
О том, что у нас выпадал снег, даже в новостях передавали. Для наших мест это было событием.
— Я тебя познакомлю с настоящей зимой, — сказал мне Брендан, — со скрипучим снегом под ногами, с морозным воздухом и узорами на окнах домов.
— Я только в кино и на картинках видела, что такое бывает, — улыбнулась я.
Мы проехали несколько миль, и Брендан сказал:
— Я забыл, куда ехать.
— Ты шутишь.
— Я серьезен.
— Но я тем более не знаю, куда ехать, — сказала я.
— Открой ящик для перчаток, там должна быть карта.
Я открыла ящик и достала путеводитель.
— Там должна быть закладка, — сказал Брендан.
Я открыла путеводитель, и закладка сама выпала мне в ладонь. Это было маленькое золотое кольцо.
Я держала его в своей ладони и улыбалась. Это было так мило и необычно. И опять неожиданно.
Брендан смотрел на дорогу. Он был серьезен, но улыбка играла в уголках его губ.
— Ты выйдешь за меня? — спросил он, не глядя на меня.
Я стала думать.
— Или все опять не вовремя? — спросил он.
— Я выйду за тебя, — сказала я.
Он некоторое время ехал молча, внимательно глядя на дорогу. Потом свернул к обочине, остановил машину, вышел из нее, подошел к моей дверце, открыл ее и осторожно-осторожно взял меня на руки.
— Ты правда выйдешь за меня? — спросил он.
— Да, — сказала я.
Тогда Брендан стал кружить меня на руках.
— Она выйдет за меня! — кричал он проезжающим машинам.
— Брендан, — смеялась я, — ты же всегда был такой серьезный.
— Я самый серьезный в мире! — кричал он.
Нам было очень весело. Проезжающие машины сигналили и мигали фарами.
Потом он поставил меня на землю и надел мне на палец кольцо. Оно было как раз.
Я всегда удивлялась, когда видела в фильмах, как это мужчины точно угадывают размер кольца.
К родителям Брендана мы добрались только к вечеру. Усталые и голодные. Пирожки и булочки в такой долгой дороге, оказывается, заканчиваются очень быстро.
По мере того как мы выезжали из нашего теплого климатического пояса, картины за окном становились все холоднее и однообразнее. Голые деревья, земля, спящая под снегом.
Вершины заснеженных гор вдали были величественными и спокойными, им было не до людских проблем и хлопот. К их услугам была сама вечность.
Родители Брендана мне очень понравились. Я им тоже понравилась, это было видно. И они даже не обращали внимания на то, что я с палкой и прихрамываю.
Мама Брендана была домохозяйкой. А папу Брендана я разглядывала, как настоящего лесника. И все хотела спросить, успел ли он помочь зверям собрать запасы на зиму, но не решалась. Брендан наверняка пошутил.
Мне приготовили комнату Брендана, а Брендану постелили в гостиной на диване. И мы после торжественного ужина тут же рухнули спать, мы очень устали в дороге.
Брендан пожелал мне спокойной ночи, стоя в дверях. Его родители устраивались спать в соседней комнате.
— Очень необычно видеть тебя в комнате моего детства, — сказал он.
— Мне тоже интересно видеть себя в комнате твоего детства, — улыбнулась я.
— Завтра мы очень рано встаем, — сказал он, — я покажу тебе восход солнца в горах.
— Тогда разбуди меня, а то я просплю.
— Конечно, я разбужу тебя, откуда ты знаешь, во сколько он будет, этот самый восход солнца.
— Сейчас брошу в тебя подушкой, — сказала я.
Брендан улыбнулся и, все так же стоя в дверях, послал мне воздушный поцелуй и приложил руки к своему сердцу.
А утром я проснулась от его настоящего поцелуя. Мне казалось, что еще ночь, но за окном потихоньку светлело, и в комнате были различимы предметы, и лицо Брендана было видно в темноте.
— Вставай, — сказал он, — а то ты все проспишь.
И опять меня поцеловал. Я протянула руки и обняла его.
— Какое славное пробуждение, — сказала я.
Он улыбнулся. Он тяжело дышал и не хотел никуда идти, это было видно. Но тем не менее он стал поднимать меня с кровати.
— Тебе пятнадцати минут хватит? — сказал он, потихоньку освобождаясь от моих объятий.
— Хватит, если ты немедленно выйдешь.
Он рассмеялся и ушел.
Я приняла душ и через пятнадцать минут уже была готова. На мне были теплый свитер, куртка, шапка, Брендан повязал мне на шею большой шарф.
— У нас в городе никогда так не одеваются, — сказала я.
— О да, — улыбнулся он, — я теперь знаю.
Мы вышли на улицу. И безумный морозный воздух тут же вскружил голову. Брендан держал меня за руку.
Мы осторожно пошли по заснеженной дорожке перед домом. Прямо перед нами стали розоветь горы.
Бледная дымка над горами постепенно становилась розовато-золотой, все это перемешивалось со светлеющим синим небом. Это было такое чудо природы, ни одними красками его не нарисовать.
Я в восторге остановилась. Брендан крепко обнял меня за плечи.
— Ну как, — сказал он, — совсем неплохо?
Как будто он все это нарисовал, а я ничего не понимаю. Я слегка пнула его ногой, он рассмеялся.
А потом мы поднялись на канатной дороге на вершину. Перед нами лежал весь мир до самого горизонта, и мы были первыми людьми на земле, которые видели эту красоту.
А еще чуть позже меня поставили на настоящие лыжи. И на этих лыжах я даже немного проехала по прямой поверхности.
Но Брендан не дал мне насладиться катанием, он бежал рядом со мной и не отпускал меня ни на секунду. Я пыталась освободиться, но не тут-то было. Он был такой заботливый и не терял бдительности ни на миг.
