Вечером Галина позвонила одноклассникам — юристам, объяснила ситуацию, в которую попала. Преуспевающий питерский адвокат посоветовал отвезти Михаила в психиатрическую больницу, где займутся лечением, и подскажут дальнейшие шаги. Второй юрист посоветовал показать Михаила по телевидению.
Прошло несколько дней, что делать с гостем, Галина так и не определилась. В больнице без документов сообщат в милицию. Возникнут вопросы, на которые не хотела бы отвечать. Выпроводить на улицу не могла, за дни общения привязалась к Михаилу. Чувства были сродни отношению к любимой домашней кошечке или собачке, от которых не ждешь материальной пользы, — лишь прибавляют хлопот, зато в доме живое существо, о котором должен заботиться. В благодарность оно скрашивает твое одиночество.
Вскоре опять посетив свой строящийся дом, Галина предложила и сегодня мастеру Константину довезти до города. Он отказался, а разговорить удалось. Спросила, где нанимают строительных рабочих, не кажется ему, что трудятся они подневольно. Костя ответил, что с энтузиазмом нынче нигде не работают, тем более, физически. Где нанимают, не знает, но краем уха слышал, есть среди работяг немало бывших бомжей, их отлавливают на вокзалах, выкупают у милиции. За пределы строительного полигона рабочих не выпускают.
Прошлое Михаила немного приоткрылось. Но как оказался бомжем? Он не помнил, давно ли на стройке, как. Сколько себя помнит, всегда.
Держался Миша скромно, не начинал обычно разговоров, как к женщине, поползновений не предпринимал. Заводила разговор она, он охотно поддерживал.
Однажды, возвратившись из офиса, застала Михаила за открытым ноутбуком, смотрел какой-то англоязычный сайт. На коленях похрапывал Бегемот.
"Может он и язык знает"? — пронеслось в мозгу.
— Что там пишут? — спросила, успев разобрать, что открыта страница английской газеты "Гардиан".
— Обсуждают российские автомобили. Некто из российских олигархов собирается купить производство автомобиля "Бентли".
— Ты, что читаешь по-английски?
— Не знаю. Смотрел картинки с автомобилями, засмотрелся, открылся текст и все понял. Выходит, знаю язык.
— Как тебя звать, сколько тебе лет? — перебила по-английски Галина, в надежде, что Михаил наконец что-то вспомнит и заговорит. Он на правильном английском повторил, что все его зовут Михаилом, второе или полное имя не помнит, сколько лет не знает.
— Миша, как смотришь, если сходим с тобой к врачу — парапсихологу?
— Колдуну? — переспросил он.
— Нет, экстрасенсу.
Экстрасенс в присутствии Галины, затем, оставшись наедине с Михаилом, долго воздействовал на него своим энергетическим полем, размахивая руками, посылал одному ему понятные пассы. Повышал голос до крика, шептал, — на Михаила ничего не действовало. Память не возвращалась.
— "Ретроградная амнезия", — называется в медицине эта болезнь. Необходимо знать её причину, или хотя бы историю болезни.
Экстрасенс посоветовал искать сильного гипнотизера, дал несколько телефонов, но их владельцы, услышав, что Шиманидзе не смог помочь, тоже отказывались. Вероятно, знаменитый экстрасенс тоже пользовался гипнозом, если коллеги после него даже не брались помочь. Рекомендовали обратиться к Кашпировскому, но он проводил свои сеансы где-то за границей.
Положить на обследование в Бехтеровский научно-исследовательский психоневрологический институт не удалось ни за какие деньги. Требовали направление и паспорт. Несколько специалистов согласились осмотреть Михаила, но ничем не помогли. Их диагноз, как и у Шиманидзе "Ретроградная амнезия" — потеря памяти на события, предшествовавшие заболеванию. Вся надежда, что в будущем память может вернуться. Рекомендации; спокойный образ жизни, никаких стрессов. Сама Наталья Петровна болеет, и попасть к ней с улицы практически невозможно.
Бежали дни. Пошла шестая неделя, как Галина приютила неизвестного мужчину. Михаил похорошел, помолодел, лучше стал говорить, расширился его лексикон. Одеть бы еще прилично и не стыдно показаться на любой тусовке. Не заметила, как он стал частью ее жизни. Теперь все мысли крутились вокруг него, чем бы ни занималась. Михаил продолжал удивлять, а она всё больше привязывалась к нему. Понимала, бесконечно держать как приблудившую собачонку нельзя. Чем дольше пробудет у неё, тяжелее расставаться. Соседи уже спрашивают, в подъезде и во дворе заговаривают с ним, и, если пока не поняли, что Михаил не совсем нормальный, скоро поймут. А то и в милицию заявят.
15
Долгое отсутствие мужчины влияло на психику. Изредка, мастурбируя, перед сном, в ванной, Галина видела перед собой крепкое тело Михаила. Однажды желание настолько захватило, что, забыв о приличиях, ночью зашла к нему в комнату.
— Миша, ты не спишь?
— Проснулся, а что?
— Что-то никак не усну. Может, посижу с тобой и засну потом. Не против?
— Он осторожно поднял Бегемота, спавшего в ногах, опустил на пол.
— Иди-ка к себе! — сказал коту. — А ты, сядь, — обратился к Гале. — Боюсь, теперь и я не усну. Молодая красивая женщина, да еще едва прикрытая…
Интуиция подсказала ему невысказанное, но явное её желание.
— Вспомни, что-нибудь, расскажи, — Она присела на краешек постели.
Михаил задумался.
— Ничего не приходит на память… А… Вчера в рукописи, что дала, встретил латинский афоризм "Solus cum sola non cogitabantur orare "Pater hoster" — Мужчина с женщиной наедине не подумают читать "Отче наш". Когда — то я его уже слышал. Как считаешь, распространяется он на безбожников?
Опять Галю поразило: запомнил же! Она улыбнулась. "Михаил понял, чего ради пришла среди ночи".
— Я считаю себя верующей, "Отче наш" в принципе знаю, но попроси прочитать — не вспомню сразу.
— Тоже не вспомню, что тогда остается? — он приподнялся, вдруг решительно обнял её и впился в губы. От неожиданности Галина не сразу ответила, но через мгновенье их губы слились в долгом, всеобещающем поцелуе. Михаил, молча повалил ее, расстегнул халат, под которым ничего не было, и принялся горячо ласкать, целовать. Оба быстро возбудились, тела требовали большего. Галя уже не контролировала себя. Её возбуждение предалось Михаилу. Он продолжал целовать шею, плечи, руки раскрыли полы халата, нашли груди. Почувствовав, как напряглись соски, он прикоснулся губами к взбухшим бутонам. Галина застонала от удовольствия.
— Хочешь меня? — прошептала она. Он молчал. — Будешь презирать, а я признаюсь, хочу.
— Естественная физиологическая потребность. Знала бы, какие меня посещают ночные видения! Каждое утро проверяю простыни, сухие ли после этих сновидений….
