- Почему ты молчишь? - раздается его голос. Он поднимается с колен. Его волосы намокли, а с кожаной куртки медленно стекают мелкие капли дождя.
- Скажи, хоть что-нибудь! – взволнованно продолжает смотреть на меня.
- Извини Стас, мне нужно идти на работу, - неуверенно отвечаю и делаю шаг вперед.
Вырываюсь из его цепкого взгляда. Иду, спешным шагом в сторону остановки. Смотрю себе под ноги. Как тонкой морозной коркой покрыты лужи. Иду, иду… Не выдерживаю, оборачиваюсь и вижу его. Он продолжает стоять, как истукан и смотреть мне вслед.
Для себя все давно решила. Теперь там где раньше бились чувства к Стасу - сейчас большая прожженная пустота. Хотя думала о его предложении даже когда приехала на работу. Я думала об этом потому что, когда-то представляла его в роли своего законного супруга и в роли отца наших будущих детей.
В чувства меня приводит звонок Натки. Она настойчиво звонит, сообщает, что забыла ремень от своих брюк. Его пришлось снять, потому что пирог оказался слишком вкусный. Но после третьего кусочка, он не просто мешал, а способствовал затруднённому дыханию, и сдавливал бока. В общем, Нате пришлось пояс снять, иначе очередной кусочек сдобного лакомства просто бы в нее не влез.
Пока информация про Стаса была свежей – я решила поделиться с подругой. По ее мнению, все это не спроста и такое поведение моего бывшего - навевает подозрение.
- Он слишком настойчив! – пищит в трубку телефона Натка, тем самым создавая помехи на линии.
На ее реплику, я отвечаю, что она скорей всего пересмотрела детективных сериалов, но подруга продолжает упорно стоять на своем.
По ее мнению бывшим мужчинам, которые вот так приходят и уходят - верить нельзя. Никогда, не при каких обстоятельствах.
- У твоей медали две стороны, - утверждает Натка. - То, что Юдин изменится и захочет с тобой связать свою жизнь – шансов никаких. А Стас, наоборот – созрел для серьезных отношений.
Ее телефонная лекция затягивается. Она рассказывает, что я – Вера должна верить. Верить в истинную, всепоглощающую любовь, которая так долго спала в моем сердце. Сейчас сильное чувство пробудилась ото сна, и заставляет мое сердце с каждой минутой биться все сильнее и сильнее.
Глава 36
Две недели спустя…
- Девочки, интересно рецепт женского счастья существует? – задается вопросом Света, которая сидит напротив огромного зеркала и любуется своим отражением. Я сижу рядом с подругой на крутящемся стуле, замотанная в парикмахерский пеньюар и жду, когда наступит время смывать краску с волос.
С началом первых солнечных дней и постоянных визитов в больницу к Юдину я стала часами проводить у зеркала. Красится, тщательно выщипывать брови. Теперь Светлана затащила меня в парикмахерскую.
- Любить и быть любимой! – слышится за спиной довольный голос Натки. – Вот самый проверенный рецепт женского счастья.
Оборачиваюсь и вижу счастливую подругу. Она улыбается, целует нас в щеки, оставляя сочный след от красной помады.
- Девочки! – восторженно произносит Ната. - Свершилось чудо. Кажется, я беременна.
Я тут же подавилась слюной, закашлялась.
- Что?? – Света вытаращила свои влажные глаза на Натку и слегка приоткрыла рот.
- Сама в шоке. Боюсь ему теперь говорить. Это случилось в таком порыве. Тогда с этими чулками. А вдруг он скажет избавиться от ребенка? Нет! – отрицательно качает головой. - Не буду говорить, пока не появиться живот.
- Да я его пристрелю! – возмущается Света, встает со стула и обнимает Нату. Я присоединяюсь к поздравлениям. В просторном зале, перед высокими зеркалами мы стоим втроем, обнимаемся, целуемся. На глазах у Натки выступают слезы. Когда в зал заходит наш парикмахер, сначала не понимает, что происходит. А мы так рады, так, что готовы целовать и обнимать даже ее.
После сообщения Наты, нам было не до стрижки.
Света начинает обдумывать, кто станет крестной. Выдвигает свою кандидатуру. Я рассказываю, что видела красивые детские кроватки в ЦУМе, когда мы ездили с Варюшей покупать ей куклу.
Рассказываю девочкам, что Юдину уже вставили новый зуб и в планах - скорая выписка. А Стас… До сих пор приезжает ко мне на работу, чтобы подбросить до дома или посидеть в кафешке вспомнить старые времена. Однажды он мне тонко намекнул, что его предложение о руки и сердца до сих пор остается в силе.
Сейчас много времени уделяю Варе. Девочка с нетерпением ждет, когда выпишут папу, рисует ему рисунки, а Игоревна утверждает, что за последнее время Варюша изменилась. Она чаще улыбается, чаще слышен ее озорной, детский смех.
С Варей мы гуляем в парке, ходим на детскую площадку, недавно ездили в развлекательный центр. За короткое время я успела не только привязаться к девочке, я успела изучить, что она любит на завтрак, какими игрушками играет чаще всего.
Знаю, что она любит блинчики, со сгущенкой, любит рисовать красками, переодевать кукол и делать им прически.
Сегодня после парикмахерской я планировала поехать к Юдину и сообщить радостную новость. Конфликт с Лисицыным – улажен. Не могу сказать, что с моей помощью. Скорее всего без моей. Но зато у меня теперь появился еще один ученик, который с заинтересованным лицом слушает про квадратные уравнения. Потому что я ему про них рассказывала днями и ночами.
Лисицын-младший осознал свою вину, извинился перед девочкой и ее родителями. Большим коллективом нашей школы было решено на первый раз его простить.
С новой прической и в хорошем настроении еду к Юдину.
Юдин шутить он не перестал, особенно, когда ему вставили зуб. Болтать без умолку – это его личное кредо. Скорей всего благодаря тому, что у него так неплохо подвешен язык – его и взяли на телевидение.
- Крассоткина, отодвинься от меня подальше, - сердито говорит он, когда я сажусь рядом с ним на застеленной кровати. На нем серая футболка, волосы взъерошены. Он выдвинул перегипсованную до колена ногу вперед и сложил руки перед собой. Старается не смотреть на меня, но я замечаю, как его глаза блестят. Даже не блестят… В его глазах взрываются самые настоящие фейерверки.
- Это почему? – с интересом спрашиваю.
- Потому что когда ты сидишь рядом у меня появляется мысль о продолжении рода.
Я неохотно встаю с кровати, начинаю суетиться. Вешаю его смятую кофту на стул, убираю пустые пакеты с тумбочки. И совершенно не замечаю, как он тихо приподнимается. Поворачиваюсь к нему лицом, вздрагиваю и замираю. Он осторожно обхватывает своими ладонями мое лицо. Наклоняется, я прикрываю глаза. Его губы соприкасаются с моими. Он жадно целует меня. Губы, шею. Чувствую, как пуговицы на моей белой рубашке трещат по швам.
Отвечаю на страстный поцелуй, от которого у меня захватывает дух, перекрывает дыхание, горит внутри все так. Еще немного и я сдамся. Окончательно. Накипело, сорвалась…
Не знаю, как мне это удается, собираю волю в кулак и вырываюсь из его приятных объятий.
- Нет! Нельзя.
- Монашка что ли? – облизывает свои влажные губы. Смотрит на меня с большим недоумением, облокотившись на стену.
- Да иди ты! – быстро застегиваю блузу и удивляюсь, как ему удалось, так ловко расстегнуть пуговицы.
Вылетаю из его палаты почти на крыльях. Бегу по коридору, волосы назад. Крепко сжимаю сумку в руках, щурюсь от солнечного света, падающего в широкие больничные окна. Я счастлива! Я просто счасли-и-и-ва!
Глава 37
В глазах туман. Сердце бешено колотится в груди. Я не могу объяснить, что со мной происходит. Это не поддается никаким законам математики. Никакому логическому объяснению. Как не стараюсь, никак не могу взять себя в руки. Тут даже наоборот. Хочется улыбаться, но боюсь окружающее такое поведение могут расценить, как не совсем адекватное.
Быстро иду, не замечая никого и ничего вокруг. Спотыкаюсь на ровном месте и подворачиваю ногу. Не дает мне упасть мужчина в белом халате. Он подхватывает меня. Смотрю на него, говорю спасибо и вспоминаю, что я его уже где-то видела.
