На глаза навернулись слёзы, которые услышал и Паша.
— Ну ты что — испугалась, маленькая? — спросил он. — Извини, я не мог раньше звонить. У меня телефон отняли.
— Кто? А сейчас ты где? — встрепенулась я.
Моё сердце верно подсказывало, что он в беде.
— Всё нормально, Тай, — ответил Паша. — Я живой, не переживай. Но, правда, все сбережения мне пришлось отдать в счёт долга, и дом наш придётся продать тоже…
— То есть тебя держали какие-то люди, чтобы выбить долги? — ужаснулась я.
— Да… Ждали, когда разморозят мои счета, и я переведу им бабки. Ну, перевёл. Теперь я гол как сокол. Примешь такого мужа? Я еду сейчас с севера на поезде. Вот, купил симку и телефон по дороге, а в городе восстановлю свою.
— Дом тоже продать? — нахмурилась я, смысл сказанного постепенно доходил до меня, пока ужас ослаблял свои когтистые лапы на моём сдавленном горле.
— Да, придётся… Теперь долгов не осталось почти. Перед Алексом только… Нужно твоё согласие на продажу и перепрописать вас к твоей или моей матери.
— Понятно.
— Слушай, я уже через пару дней дома буду, и мы решим, как быть с жильём, и я….
Связь вдруг пропала. Сначала я слышала обрывки слов, но не могла их разобрать, а потом ничего не стало слышно вообще.
— Алло! — звала я его. — Паш! Паша!
Результата не было, а затем сотовый оператор нас просто разъединил — наверное, поезд вышел из зоны доступа.
Да я и не собиралась жить с ним вместе, и всё равно бы подыскала себе жильё, но сначала нужно дождаться возвращения Павла и решить, как нам со всем этим быть. Дом записан на него, но здесь прописаны я и дочь, да и по закону коттедж считается совместно нажитым имуществом. Остаётся лишь догадываться, насколько влиятельные люди решают вопрос с домом, чтобы Паша мог им его отписать…
Я вздохнула и отложила телефон в сторону. Всё, что с таким трудом мы заработали за эти три года, дом, который мы брали частично в ипотеку, и закрыли её только несколько месяцев назад — всё будет продано.
Да и разговор об измене и разводе никуда не денется — нам с Пашей всё равно придётся выяснить отношения.
Ещё эта командировка чёртова, в которую ехать мне совершенно не хотелось...
***
Следующий день прошёл в рабочих делах. В обед мне неожиданно прислали с курьером пакет — из того бутика, где мы с Северовым покупали мне пальто и шапку. Ирина сама забрала его внизу и принесла мне.
— Оставь на краю стола, — попросила я её, не отрываясь от монитора, где в программе вносила последние штрихи в первый макет, который получился у меня после длительного перерыва. — Я закончу… и посмотрю.
Ирина ушла, а я сохранила свои наработки и с довольным вздохом откинулась на спинку кресла. Кажется, я всё же начинаю просыпаться и снова чувствую вкус жизни — хотя бы удовлетворение от проделанной работы.
Взгляд упал на пакет, о котором я уже успела забыть. Подцепила его пальцем и потянула к себе. Внутри оказались варежки — белые, пушистые, с крупной вязкой, похожей на ту, что была на моей шапке. Никакой записки не было, только чек, но мне не стоило и гадать, кто их мне купил — Алекс. Не романтично, но практично. Хотя по нашей жизни, возможно, это даже лучше.
Северов не спрашивал меня, хочу ли я, чтобы он мне их купил, не сыпал громкими словами, а просто сделал так, чтобы я не мёрзла и не болела...
Взяла в руки варежки. Они оказались не только красивыми на вид, но и приятными на ощупь — хороший выбор. Мне они понравились, я даже планирую их носить, если придётся куда-то идти, — например, чтобы погулять с дочерью в заснеженном парке… Она любит такие прогулки.
***
Алекс был занят решением текущих дел и заглянул ко мне лишь вечером.
— Ну вот, намного лучше результат, — сказал он, глядя в монитор и нависая надо мной.
Я сидела в кресле и показывала ему макеты своих наработок для проекта на Кавказе, а Алекс смотрел слайды в моем мониторе, положив руки на спинку моего кресла и почти касаясь меня, чем заставлял меня постоянно дёргаться и сидеть как на иголках. Что за энергетика такая у этого мужчины? Вроде бы он ничего и не делает — просто смотрит в монитор и стоит рядом, а меня всю колбасит от его близости. Постоянно казалось, что он ловит запах моих волос возле макушки, или что он сейчас меня сожмёт своими большими горячими руками, коснётся губами и колкой щетиной — моей щеки…
Тряхнула головой, чтобы сосредоточиться на работе, а не на запахе приятного терпкого парфюма, что принёс с собой Алекс.
Что-то я сама себя не понимаю уже… Скучаю по Паше, но при этом меня колотит от близости Алекса… Ведь нереально испытывать симпатию сразу к двум мужчинам? Или реально? Или я действительно просто запуталась в глубинах собственной, замученной последними событиями, души…
— Хорошие идеи, — кивнул он и выпрямился. — Думаю, заказчики оценят.
— Надеюсь, — вяло улыбнулась я в ответ. — Когда вылетаем?
— Завтра в пять утра самолёт, — ответил Алекс. — Вечер тебе на сборы и отдых. Билеты у меня, тебе нужно не забыть паспорт.
— Конечно, — кивнула я.
— Своих предупредила о командировке?
— Да.
— Тёплые вещи возьми. Свитер, брюки…
— Зачем? — с подозрением уставилась я на своего начальника.
— Так зима же, Тая, — снисходительно ответил он словно несмышлёному ребёнку. — Объект не достроен ещё, отопления там нет пока.
— Понятно, — ответила я. — Положу в чемодан.
— Ну вот и договорились, — сказал он мне, останавливая взгляд своих тёмных глаз на моём лице. — И варежки не забудь.
— Хорошо, — снова кивнула я.
— Ты ведь их получила?
— Да.
— Носи.
— Буду.
— Ладно. Тогда я поехал ужинать… Может, ты со мной? — спросил он.
— Нет, — отказалась я. — Мне за дочерью нужно ехать в сад.
— Катя заберёт.
— На машине мне удобнее это сделать и быстрее, — ответила я. — Я поем, не переживай.
— Смотри, Вострова, — покачал он головой. — Ты мне полная сил нужна на объекте завтра.
Нахождение рядом с Алексом в течение нескольких суток меня почему-то здорово волновало...
— Понимаю.
— Тогда — доброго вечера, Тая.
— Спасибо, и тебе доброго вечера, Лёш.
Алекс уехал, я тоже завершила свои дела и поехала за Ксюшей и домой. А вечером меня ждал ещё один сюрприз — новая коробка от курьера.
Уже в своей спальне я распаковала её — внутри красной коробки с белым бантом оказался комплект чёрного кружевного белья из дорогого магазина. Даже с размером вполне угадал.
Щёки опалило жаром, едва я представила, как он вспоминал меня без одежды и смог на глаз подобрать размер…
Я нахмурилась. Вот это уже не забота, а явные намёки на очевидные вещи.
Я же сказала, что не надо мне такое дарить!
Если Северов надеялся, что я возьму с собой в поездку это бельё — то у меня для него плохие новости!
Закрыла коробку и закинула её подальше в шкаф.
***
Кисловодск встретил нас ярким солнцем и морозом. Впрочем, здесь намного приятнее и теплее, чем в серой Москве.
— Не выспалась? — спросил Лёша, наблюдая, как я зеваю, прикрыв ладонью рот.
— Да как-то вообще плохо спала, — ответила я ему.
— У меня на плече в самолёте тебе прекрасно спалось, — усмехнулся он.
— Извини, — смущённо улыбнулась я. — Сама не заметила, как уснула.
— Почему плохо спала ночью?
— Паша звонил вчера.
Алекс резко сменил позу. Напрягся, даже на расстоянии от него я это ощутила.
— И что сказал?
— Что через пару дней вернётся домой.
— Понятно, — поджал он губы. — Я надеюсь, ты не собралась к нему возвращаться?
Не собралась. Но не планирую обсуждать это с Алексом.
— А тебя как это касается? — спросила я.
— То есть никак, по-твоему? — изогнул он одну бровь.
— Никак.
— Посмотрим, — хмыкнул он, и я вгляделась в него более внимательно.
— Ты что-то задумал, Лёш? — спросила я. — Только не говори, что ты расскажешь всё Паше.
Он молчал. Молчал!
