на себя ответственность. По сути, если я не выполню условия контракта, то потеряю все, а также маму, Келси и моих нерожденных детей, которые все еще прохлаждаются в моих женских прелестях.
Но я гадаю – нервничает ли Хаксли?
Он выглядит совершенно спокойным. Но опять же, не думаю, что он знает, как проявлять эмоции. Он такой несгибаемый, совершенно не похожий на мужчину, которого я встретила на улице около Флэтс, и на человека, с которым я ужинала. Кто же из них настоящий Хаксли Кейн? Какая-то часть меня хочет верить, что этот лишенный эмоций мужчина, который держит меня за руку, всего лишь пытается защитить то, что скрывается под его надутой от гордости грудью.
Слышу звук открываемого замка, и нервозность обрушивается на меня, словно приливная волна, когда дверь открывается, показывая двух людей, представляющих собой яркую картину благополучной жизни в пригороде. Дэйв обнимает Элли за плечи, а она держит руку на его груди.
Они улыбаются. Такие влюбленные.
Такие милые, с идеальной кожей и зубами. Готовая картинка для журнала Home and Country.
Кто открывает дверь с таким видом, будто по ту сторону их ожидает фотограф? Они кажутся идеальной парой.
Дэйв невероятно красив. Блондин с голубыми глазами, похожий на скучного финансиста, а Элли – самое великолепное создание, которое я когда-либо видела. Светлые волосы с мелированными прядями завиты в идеальные локоны и обрамляют лицо. Макияж заставляет кожу светиться, а благодаря милым красным капри со свободным топом она кажется похожей на ангела, что мне очень нравится.
– Добро пожаловать в наш дом, – широко улыбаясь, говорит Дэйв. – Мы очень рады, что вы смогли приехать.
Вечер будет невероятно длинным. Я уже чувствую это.
Званый ужин в Плезантвилле – почти уверена, что это не то место, где можно лечь, похлопать себя по животу и сказать: «Боже, я не смогла запихнуть в себя еще один тако». А потом быстро схватить последний тако, пока его не унесли обратно на кухню.
Я настолько привыкла ужинать с Джеффом, у которого салфетка заправлена за воротник рубашки, и мамой, любящей рассказывать нам последние сплетни о знаменитостях, на которые, по ее словам, она не обращает внимания, что не уверена, вспомню ли о правилах поведения за столом. Например, что нужно убрать локти со стола, вести светские беседы, которые не включают в себя обсуждение новой, неожиданно обнаруженной на спине родинки, или того, какую куриную кость перебросили через забор наши эксцентричные соседи.
– Большое спасибо, что пригласили нас, – говорит Хаксли приятным голосом, от которого я чуть не падаю. – Это Лотти. Лотти, это Дэйв и Элли.
Дэйв подходит ближе и протягивает мне руку. Я пожимаю ее, и он говорит:
– Лотти, очень приятно с тобой познакомиться.
– Я тоже очень рада встрече, – отвечаю я, потому что так говорят в кино, хотя на самом деле я не испытываю никакой радости по поводу встречи с этим человеком. По правде говоря, чувства скорее противоположные. Это… это… недовольство. Да. Мне неприятна эта встреча. – И, Элли, так здорово познакомиться с тем, кто тоже ждет ребенка. Все мои подруги находятся на совершенно другом этапе своей жизни.
– Отлично тебя понимаю, – отвечает Элли, пожимая мне руку. – Я нахожусь примерно в таком же положении. Заходите, заходите. Поболтаем внутри.
Оборачиваюсь, чтобы взять Хаксли за руку, и замечаю блеск благодарности в его глазах, когда мы заходим в дом.
Хм… может, теперь он будет помягче со мной.
Хаксли
– Я тебя ненавижу, – вставая из-за стола, шепчет мне на ухо Лотти. При этом она нежно поглаживает мое плечо, когда проходит мимо.
– Спасибо, детка, – отвечаю я и вижу, как она берет мой стакан и направляется на кухню за добавкой. Не любительница «обслуживать своего мужчину», как сказала Элли. Понятно.
Похоже, Лотти вообще та еще штучка.
Если бы не ее талант наигранно улыбаться и изображать заинтересованность, слушая историю любви Элли и Дэйва, я уверен, что мы наблюдали бы ее хмурый вид, слышали кучу язвительных комментариев, и, возможно, мне бы даже досталась от нее пара тычков.
Она вспыльчивая. Уверен, для такой малютки у нее сильный удар.
В машине было трудно не рассмеяться и продолжать сохранять серьезное выражение лица, когда она продолжала злиться на меня. Но, учитывая ее раздражительность, я решил, что юмор не добавит очков в мою пользу.
– Она замечательная, – говорит Дэйв. – Понимаю, почему бабушка вас познакомила. Кажется, Элли она тоже очень нравится.
– Да, мне очень повезло, – говорю я, имея в виду именно это. Я везучий сукин сын, что за такой короткий промежуток времени – а точнее, четыре дня – смог найти кого-то, кто без проблем вжился в роль беременной невесты и помог мне.
Очень везучий сукин сын.
Лотти возвращается в комнату и направляется ко мне, на ее лице улыбка, в руке стакан воды. Это платье чертовски ей идет. Еще при знакомстве я понял, что у нее классная грудь, но в этом платье она очень хороша. Не очень большая, но идеальная, размера чуть меньше моих ладоней. И с этими ниспадающими на плечи локонами красивого каштанового цвета Лотти действительно великолепна. Как я уже сказал, везучий ублюдок.
Она передает мне стакан и садится. Наклоняюсь к ее уху и спрашиваю:
– Ты туда плюнула?
Она наклоняется ближе и шепчет в ответ:
– Если бы рядом не было Элли, я бы облизала край, плюнула в воду, а потом, в качестве последнего штриха, добавила бы уксус.
Отстраняюсь и говорю чуть громче, чтобы Дэйв мог меня услышать:
– Ты само совершенство.
Она протягивает руку и проводит рукой по моей покрытой волосами руке.
– Я знаю.
Дэйв громко смеется, а Элли хихикает.
– Идеальный ответ такому властному мужчине, – замечает Дэйв. – Я знаю Хаксли уже несколько лет, и он о себе высокого мнения, что справедливо, учитывая, какую империю он создал, но не ответить ему комплиментом на комплимент… ты просто сделала мой день.
Уверен, Дэйв, так и есть.
Лотти улыбается мне, и я вижу хитрый блеск в ее глазах, когда она поворачивается к Дэйву и Элли.
– Знаю, он убьет меня, если я скажу это…
Так, черт подери, не говори.
– Но он далек от совершенства. – Наклонившись вперед, она продолжает: – Этот тип все время раскидывает носки и никогда не доносит их до корзины с грязным бельем.
Элли ахает, а потом показывает на Дэйва.
– Как и мой.
Дэйв робко поднимает руку.
– Виноват. Но я исправился. Не зря ты ворчала.
– Хм, может, мне стоит больше пилить тебя, – говорит Лотти. Она опускает
