Арт! — кричит Син, когда оргазм накатывает на нее.
Она сжимает мое мужское достоинство, посылая меня за грань вместе с ней.
— Черт, черт, черт, — твержу я, изливая в нее свою сперму.
Я делаю еще один толчок, выжимая из своего тела последние остатки оргазма. Опускаю голову на ее плечо, мой полутвердый член все еще утопает в ее тепле. Большим пальцем Син проводит по шраму на моем запястье.
— В этот раз ты очень сильно порезался. Ты должен остановиться.
— Мне нужно резать так же, как дышать. Либо резать, либо кокаин. Как думаешь, что для меня лучше?
Длинная пауза.
— Тебе каждую ночь снится твой брат?
— Каждую гребаную ночь с того дня как он умер.
— Он в мире с Богом.
Я поднимаю голову, чтобы заглянуть ей в глаза.
— Если Бог и есть, то я его не видел. Не существует яркого света, который перенесет тебя в рай, когда ты умрешь. Эта история — ложь. Когда я стоял на пороге смерти, то видел только бесконечную тьму, прежде чем очнулся в аду.
Она ласкает мое лицо:
— Единственный ад, в котором ты находишься, — это ад внутри твоего разума.
Если бы только это оказалось правдой, но, по крайней мере, Син может перенести меня в рай на некоторое время. Она задыхается, когда мой член снова твердеет. Мы трахаемся еще несколько часов, а перед самым рассветом она тайком возвращается в свою спальню.
Глава 20
«Что я наделала?» — спрашиваю себя в миллионный раз, пока вода каскадами стекает по моему телу. Это уже второй раз, когда я предаю Тревора. Выйдя из спальни Арта, я помчалась наверх так быстро, как только позволяли ноги, прижимая к груди свою уничтоженную одежду. Если бы меня увидели, я никак не смогла бы объяснить свою наготу. Бросила свою рваную майку и шорты под кровать, затем завернулась в халат и направилась в ванную, чтобы принять душ. Если Тревор когда-нибудь узнает, его сердце будет разбито. А что, если Арт расскажет ему? Нельзя позволить случиться этому снова.
Я бы солгала себе, если бы сказала, что не наслаждалась каждой минутой, когда Арт находился внутри меня. Это было страстно и дико, такого я еще никогда не испытывала. Секс с Тревором — хорош, но с Артом он феноменален. Даже несмотря на то, что временами становилось чертовски больно — он был таким ужасно грубым — я все равно хотела большего. Я скольжу рукой между ног, обхватывая свою опухшую киску. И пока в моей голове проносятся воспоминания о том, как Арт трахал меня, я стону, массируя клитор. Я не в силах сегодня находиться с ним в одном доме. Я поспешно выключаю воду. Наверно стоит провести этот день с Аннели, потому что я никак не могу встретиться с Тревором, не после того, что сделала.
Надеюсь, все будут спать, в то время как я буду сбегать из дома. Натягиваю футболку и спортивные штаны. Запихиваю в карманы блеск для губ, ключи от машины, бумажник и мобильный телефон, прежде чем выйти из спальни. Тихо, как мышка, на цыпочках спускаюсь по лестнице. Я хватаюсь за дверную ручку, и мне остается всего несколько мгновений, чтобы осуществить свой побег.
— Убегаем, да? Я знал, что ты так поступишь. Ты похоже не хочешь признавать то, что сделала, при свете дня?
Мое тело напрягается, но я не оглядываюсь. Открываю дверь, готовясь броситься наутек, но у Арта другие планы. Следовало догадаться, что он не облегчит мне задачу. Он стоит у меня за спиной, захлопывая дверь. Его большое, сильное тело окружает мою маленькую фигуру. Он перекидывает мою длинную косу через плечо, нежно покрывая поцелуями шею. Прохладный металл его кольца скользит по моей разгоряченной плоти. Его запах взывает к моим чувствам, лесной аромат безумно возбуждает.
— Арт, пожалуйста...
— Арт, пожалуйста, что?
— Мне нужно идти.
— Куда идти?
— У меня планы.
— Ложь.
— То, что случилось между нами — ошибка.
— Ошибка, которую ты совершишь снова.
— Нет.
— Еще одна ложь.
Я хнычу, когда его твердый член толкает меня сзади.
— Убегай, птичка. Я буду ждать тебя, когда ты вернешься.
Арт уходит, забирая с собой свое тепло, оставляя меня замерзать.
— Арт?
— Да?
— Ты расскажешь Тревору?
— Ну, сама идея сказать ему, что я знаю, какой влажной и возбужденной ты можешь быть, кажется мне довольно привлекательной.
— Ты обещал, что это будет нашим маленьким секретом.
— Я буду держать рот на замке. А ты не забудь раздвигать свои стройные ножки.
Я выхожу из дома и иду к своей «Тойоте Королле» на трясущихся ногах. Мой мобильный телефон звонит, когда я сажусь на водительское сиденье.
Тревор:
«Ты мне так и не перезвонила. Что случилось?»
Я:
«Прости. Я уснула».
Тревор:
«Ты придешь сегодня?»
Я:
«Не сегодня. У нас с Аннели девчачьи посиделки».
Тревор:
«Я очень надеялся провести с тобой время».
Я:
«Я обещала Аннели».
Тревор:
«Ладно, приходи завтра после школы».
Я:
«Хорошо».
Я прислоняю голову к рулю. Черт... Я открыла ящик Пандоры.
***
— Так в чем дело? — Аннели поглощает ложку мороженого «Blue Bell» с банановым пудингом.
Когда я пришла, она достала из морозилки наше любимое лакомство. Не самый здоровый завтрак, но, тем не менее, вкусный. Последние полчаса мы валялись на ее кровати, обсуждая предстоящий сезон легкой атлетики.
— В смысле?
— Почему ты у меня дома в семь тридцать утра?
— Не знала, что навестить подругу — это преступление, — раздраженно выпаливаю я, бросая ложку в коробку.
— Да ладно, Син. Ты же знаешь, что я не это имела в виду.
И тут начинается настоящий потоп. Боже, я в полном и абсолютном беспорядке. Аннели наклоняется и обнимает меня.
— О, милая. Что случилось?
— Я сделала кое-что действительно дерьмовое, но это не самое страшное. Мне понравилось, и я хочу сделать это снова. Я боюсь себя.
Хотя Лайла — моя двоюродная сестра, я больше общаюсь с Аннели, и она не сплетница, поэтому мне гораздо легче с ней разговаривать. Аннели к тому же предельно честна и не будет морочить мне голову.
— Это не конец света, — уверяет она меня.
— Мне кажется, что это так.
— Перестань жалеть себя. Сделанного не воротишь. Вопрос, который ты должна
