сфоткать. Преподу по китайскому покажу, и всего делов.
— Нет, так не годится. Сама прочитаешь.
Теперь он натягивает футболку повыше на горло.
— Артем, тебе жалко, что ли? Дай сфоткать! — я уже настроилась и не сдаюсь.
Вскакиваю со стула и лезу к нему, чтобы снимок поймать. Долинский от меня отбегает, и носимся по всей пиццерии.
— Ладно, дам. Но взамен я сначала сделаю твою фотографию, — Артем сдается с условием. — Пойдем обратно за стол.
Заставляет смотреть на него и подумать о чем-то приятном. И я думаю в этот момент, что если обманет, то точно получит. Щелкает вспышкой. Зачем вот ему моя фотография?
— Теперь ты! Показывай давай, — вместе со стулом подсаживаюсь ближе и тянусь рассмотреть, как лучше будет сделать фотку.
Получилось заснять как надо, Артем, правда, высунул язык и выпучил глаза. Ну не может нормально позировать. Продолжаем есть пиццу и говорить о всяком, что у нас происходит, не касаясь тем наших пар. Назову этот день самым лучшим. С таким Долинским я забываю о том, что неприятности часто случаются, и для радости поводов мало.
— С листовками, конечно, ты молодец, Анжелика. Но будет лучше, если пойдешь в фирму моего отца. Что-то придумаем для тебя, раз так рвешься работать.
— Пока ничего не буду менять, — отказываюсь, хотя и тетя Женя просила не бегать на площади.
— Если передумаешь, то… — Артем округляет глаза, прерываясь.
Поворачиваю голову к двери пиццерии.
Обалдеть!
К нам Лилька несется с двумя своими подружками, размахивает грозно руками. Двигаюсь на стуле подальше от Артема. Но толку? Нас уже засекли.
— Девочки, вы свидетели! — сестра сначала предупреждает подруг. — Вот как, значит? Из меня дуру сделала, перед мамой подставила. Придумала себе парня, ему девушку. Обманщица! — тычет на меня и орет истерически на все заведение.
— Лиля, успокойся. Ты за мной следила?
— Еще чего не хватало, — она злобно кривится. — Мы с подругами гуляли, сидели в соседнем кафе. Вышли – и на тебе. Вас же заметить легко, расселись возле окна. Уже и не скрываетесь.
— И что теперь? Гуляйте дальше отсюда, — грубо посылает Артем мою сводную противную сестру.
— Мы-то пойдем, а вот Лике придется ответить еще за вранье. Я тебе душу раскрыла, а ты в нее плюнула. Предательница! Дрянь! Ненави-ижу!
— Эй, потише ты! Еще одно слово на Лику, и сам тебя выкину, — Артем угрожающе встает из-за стола.
Положение накаляется. На нас официанты уже косятся. Остальные посетители перестали жевать и следят за внезапными разборками.
Я уже и не знаю, что делать с ними.
Оправдываться, но за что? Самой уйти первой? Так Артем же не даст, со мной выйдет.
Лилька меня временно избавляет от всех вариантов, шмыгает носом и гордо уносится из пиццерии. Подружки за ней. Надеюсь, что когда-то сводная сестра перебесится. Хотя сложно предугадать, характером она же вся в мачеху.
— Надо было не занимать наше место возле окна, — первое, что вырывается у меня после явления буйной сводной сестры.
— Терпеть не могу таких навязчивых истеричек, — и Артем, нахмурившись, свой вывод делает.
Так это он еще не слышал игру на скрипке в исполнении Лильки. Крик ее переносить еще как раз терпимо. Бывают звуки и похуже для ушей.
Артем не может быстро успокоиться:
— И я вот не понял, почему ты для Лили предательница? В чем ее обманула?
— Считай, что опять прикрывала тебя от безумно влюбленной фанатки. Только не собой, а тем, что ты занят и в серьезных отношениях с девушкой.
— А-а… ясно теперь. Давай ее в психушку отправим?
— Ну, Артем, ты и выдумал. От них с мачехой уже не избавиться. Папу обработали по полной программе.
— Тогда давай я приду и проверю, чтобы с тобой ничего не случилось.
— Все будет нормально. Забудь.
Мне не хочется Артема грузить. Да, скорей всего, снова пристанут. Но я буду ожидать и смогу дать отпор. Жаль, что папа в отъезде. При нем ведьмы вели себя осторожнее, хотя бы не орали на меня на весь дом.
Сразу мы не разошлись. Я внутренне настраивалась на бой с Лилькой и мачехой. Для Артема я вела себя безмятежно, как будто к нам бешеная ворона залетала, нагадила на пол и свалила потом в никуда. Успела еще слопать десерт, нельзя было не подсластить на дорожку. Тем более я знаю, куда отправляюсь.
Возле моего дома Долинский еще предложил подняться со мной. Но с ним разборки станут вдвойне круче, а так я к себе в комнату быстро сбегу и закроюсь. Если что, то папе позвоню. Тем более Артему и друзья зачастили со звонками, зовут на тусовку.
На прощание Артем потребовал ему позвонить или написать перед сном. Интересно, он и девушек своих заставляет отчитываться, как дела, или только для меня особая честь, как для подруги? Иду по лестнице в квартиру, а мысли все еще с Долинским остаются. Как же было хорошо до появления Лильки!
В коридор никто не выбегает. Крика нет. И что, я зря ждала нападения?
Дальше прохожу мимо кухни. Мачеха что-то пьет из бокала, закусывает оливками. Заметила меня и ухмыльнулась. Ни слова мне, а я ей молча кивнула. Неужели Лилька не успела на меня пожаловаться? Такого просто быть не может. Нет, я не верю. Значит, дело в другом. А в чем, я пока не пойму.
Дохожу до своей комнаты, дверь открываю. Сразу же бросаются в глаза изменения. В шоке дальше прохожу, наступая на свои же вещи.
Дверцы моего шкафа раскрыты, часть одежды валяется. Бросаюсь проверить деньги – их нет. А я же откладывала со своей подработки. Пока рылась в вещах, заметила, что и платья исчезли, подарок Долинских. Там же, в глубине шкафа, я хранила мамин кулончик – и его не нашла. Слезы наворачиваются от отчаяния. Так вот почему меня затишье встретило! Ведьмы затеяли месть в этот раз намного подлее.
Набираю номер папы, он даже трубку не берет. У него сейчас, может, вечерний концерт или репетиция, или на банкете с музыкантами. Не до меня ему, и не скоро смогу дозвониться.
— Что-то ищешь? — в моей комнате появляется Лилька с кулоном моей мамы на шее.
Задушу!
— Верни мою вещь, — кидаюсь к подлой гадюке.
— Лика, ты как ведешь себя?! Не смей трогать Лилю! — на
