курсы пикапа преподавать.
— Света, блин ты уже хрюкаешь даже. У меня вообще-то капец коленки болят — ворчала я, но сама еле сдерживалась от смеха.
— Ой, ладно, не могу остановиться. Зато теперь тебе точно никто не предъявит за попытки совращения, хотя ты умудрилась позвонить и сообщить об этом лично!
— Хватит ржать, мне стыдно, что ужас.
— Прости, не могу, а как представлю, что ты приказала боссу подъехать и забрать тебя пьяную с клуба… — подруга не смогла договорить, ведь смех лился нескончаемым потоком.
— Угу. Ладно, Свет, давай в дверь звонят — сказала и завершила вызов, а затем вылезла из ванной, накинула халат и побежала открывать.
Я никого не жду, но Алевтина Григорьевна может прийти без приглашения.
— Кто?
— Служба доставки. Курьер.
Нахмурилась, но дверь всё-таки открыла. На пороге стоял молодой парень с букетом цветов.
— Это вам. Распишитесь, пожалуйста.
Выполнила что просили, приняла букет и закрыла дверь.
Устанавливая цветы в вазу, приметила записку и почему-то со сто процентной вероятность я уверена, что это Соколов таким способом решил вернуть мне тысячу, но прочитать её не успела, ведь телефон зазвонил в кармане. Достала его и ужаснулась, глядя на экран. Руки затряслись, тело пронзила дрожь. Немного помешкав, я всё же ответила на звонок.
— Алло?
— Привет, детка. Ты получила мой подарок?
Молчу и трясущимися руками тянусь к записке.
«Рокси-детка, прости меня, я дурак. Твой Стас»
— Алло? Меня слышно?
— Зачем ты звонишь? — сама удивилась своему металлическому голосу.
— Любимая не злись, я хочу поговорить — слащаво и приторно сладко говорил пока ещё мой муж.
— А я не хочу — отрезала.
— Не будь букой. Думаю, мы с тобой не всё обсудили, этот разговор необходим нам обоим.
— Стас ты, когда на ту девку залазил, что-то не сильно стремился со мной общаться. Или что, там бросили, решил попробовать наладить контакт? — начинаю нервничать, картинки тех событий непроизвольно воспроизводятся перед глазами.
— Нет я бухал и страдал, из-за того что ты ушла… Но сейчас надеюсь получить прощение и вернуть тебя в семью.
— Нет у нас семьи больше — выплюнула.
— Ты ведь ещё не подала на развод, значит, есть — настаивал мужчина.
— Это лишь бумажная формальность — говорю и понимаю, что чувств то нет, ни каких, ну разве что злость и может обида, но точно не любовь.
— То есть разлюбила — будто прочитав мои мысли с печалью в голосе спросил муж.
— Да — ответила, ни на секунду не задумавшись. — Ещё в тот вечер прошла любовь, завяли помидоры.
— Роксана, я от тебя прошу всего одну встречу. Если мы ни о чем не договоримся, то хотя бы составим заявление, чтобы подать в суд — взмолился Стас.
Я задумалась, по сути, говори не говори это бесполезно. Возвращаться не планирую, лучше одной, чем с таким мужиком. Очерствела я по отношению конкретно к этому человеку. Но вот составить бумаги в суд, где он поставит подпись, что ничего против не имеет, это заманчивое предложение.
— Где? Когда? — сухо поинтересовалась.
— Приходи завтра в нашу квартиру, приставать не буду, обещаю — уж слишком бодро проговорил мужчина.
— Хорошо. Завтра в четырнадцать ноль-ноль. Бумаги подпишем, и я уйду. Разговаривать о наших отношениях мы не будем! — диктую свои условия, пришлось вытащить старую Роксану, чтобы быть максимально уверенной.
— Как скажешь, родная. Пока, целую.
Не ответила, а лишь поморщилась от последних слов. Мерзко мне слышать любезности от того кто воткнул мне нож в сердце и несколько раз провернул его там.
Завершила вызов и только потом вновь задышала…
Первую половину дня субботы я провела в постели, отлеживаясь, а вторую потратила на составление заявления на развод. Сложности будут, ведь мы брали ипотеку уже в браке, а значит и квартира общая и долг за неё тоже. Я, конечно, не претендую на жилплощадь, пусть танцует Ситников, но всё зависит от судьи. Может не дать разрешение на мой отказ. То есть будет пополам и недвижимость, и выплата по ипотеке.
Только когда расплатимся, тогда можно будет продавать. Делить деньги или сдавать кому-либо свою половину. Но я очень надеюсь, на понимание правосудия и нас просто разведут, оставляя Стасу всё и долг и хату, как говориться.
Буду лучше всего добиваться сама и рано или поздно куплю себе собственное жильё. Не хочу, чтобы нас связывали даже обязательства перед банком, да и денег мне просто неоткуда взять на ежемесячный платеж. Сейчас я стою перед сложным выбором, что надеть. Либо привычные в последнее время безразмерные вещи, но вдруг муж разглядит, что я убиваюсь и страдаю от разрыва. Только это не так, я просто закрылась ото всех, но разве объяснишь это человеку, который настроен, вернуть моё расположение.
Второй вариант это что-то симпатичное, чтобы показать, как я счастлива без Ситникова. Но вот дилемма, а если воспримет красивую меня, как попытку к примирению, нет, такой исход мне не нужен. Решила, что будет нейтральный наряд, а именно, спортивный костюм который отлично сидит по фигуре, но в тоже время не несет, ни каких скрытых намеков. Просто комфортная одежда для выходного дня. Волосы заплела в тугой высокий хвост, взяла папку с документами, дорожную сумку, чтобы собрать остатки тех вещей, что оставила, убегая на эмоциях, и покинула свою обитель, отправляясь на встречу с пока ещё моим мужем.
Какие-то двадцать минут дороги и вот я стою перед когда-то родным подъездом. Почему-то на секунду сделала пометку в голове, что Святозар не привез меня на свою квартиру ночевать потому как, насколько я помню, живёт он именно здесь, даже сейчас его машина припаркована совсем рядом. Хотя это не удивительно везти пьяную девушку в свою обитель верх безумия.
Ладно, возвращаюсь к мысли о встрече с мужем. Меня откровенно начало потряхивать, отчего так волнуюсь неясно. Я ведь когда-то любила этого человека, но на данный момент ничего, лишь страх в его лице встретить прошлое. И чтобы с ним попрощаться раз и навсегда надо посмотреть глаза в глаза, разорвать невидимую нить и официально все заверить.
С богом. Выдохнула и зашла в подъезд. Медленно отчего-то очень медленно поднимаюсь по лестнице. Как же мне не хочется, но я должна. Надо было встретиться на нейтральной территории, только тогда я бы не смогла собрать вещи. Блин, но тут всё напоминает о той боли и не только душевной, но и физической, ведь в тот день ещё и собаки напали. Я потерла шрам на запястье, который
