А должность директора лагеря была открыта, так что я заняла её. Я думал, что это будет работа, где я могла бы пересидеть пока не появится что-то другое, но через некоторое время я поняла, что не хочу уходить.
— Тогда хорошо, что всё сложилось именно так.
Она улыбнулась.
— Именно. Может быть, когда мой отец уйдёт на пенсию, я займу его место учителя естествознания.
Хорошо, что у неё был долгосрочный план, в отличие от меня. Если бар когда-нибудь закроется, у меня не будет другого навыка, к которому я мог бы прибегнуть, если захочу остаться в Ларк-Коув.
— Ты учился в колледже? — спросила она.
— Нет. Мне повезло окончить среднюю школу.
— Ну, если ты когда-нибудь захочешь пойти, я уверена, что ты бы отлично справился.
Я моргнул, удивившись во второй раз за пять минут.
Уилла была так уверена в своём заявлении. Это было намного больше, чем я заслужил, особенно от женщины, которая имела полное право считать меня самоуверенным ослом. Но она смотрела на меня так, словно я был способен на всё что угодно.
Это пугало. Это было важно.
— Колледж не для меня, — сказал я ей. — Мне не нужно ничего, кроме моего бара.
— Ты когда-нибудь хотел заняться чем-нибудь ещё? — в её голосе было только любопытство, ни капли осуждения. Она спрашивала не потому, что думала, что я мог бы заняться чем-то большим. Ей просто было интересно.
— Не думаю. Я работаю барменом с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать. Мне нравилось это тогда. Мне нравиться это сейчас. Кто-то же должен подавать пиццу и пиво, верно?
Она улыбнулась.
— Верно.
— Мне нравится моя работа, — честно сказал я ей. — Мне нравится работать с Теей. Мне нравится, что, работая здесь, я могу помочь финансировать пенсию Хейзел. И я не представляю себя живущим где-либо, кроме Ларк-Коув, так что всё это вместе — идеально.
— Я рада. Есть много людей, несчастных в своей повседневной жизни, всегда желающих чего-то большего и лучшего. Приятно быть рядом с кем-то, кто просто хочет наслаждаться обычной жизнью.
Я чуть не упал. Кем была эта женщина? Была ли она настоящей?
Большинство женщин, сидевших напротив меня, не думали, что я мог бы добиться большего. Для них я был просто симпатичным барменом без каких-либо амбиций.
Я не позволял этому беспокоить меня. Чёрт возьми, я извлекал из этого выгоду. Моя профессия была идеальным способом получить секс без обязательств, потому что богатые женщины, посещавшие город, всегда видели во мне лишь интрижку.
Я не был тем парнем, которого обычно приводят домой и знакомят с отцами.
За исключением того, что я уже знал отца Уиллы. Её мама практически приказала ей остаться здесь со мной на ночь.
Они не думали обо мне хуже из-за моей работы, как и Уилла.
— Спасибо, — мне удалось выдавить из себя. — Не многие люди так думают.
Она кивнула.
— Я знаю, а не думаю.
Её улыбка была такой тёплой и приглашающей, что я немного наклонился. Боже, я мог бы поцеловать её. Её губы были такого красивого цвета. Они были абсолютно естественными, без жирного слоя помады или блеска. Они были просто мягкими и розовыми.
И знакомыми.
Что-то в глубине моего сознания подсказывало мне, что если я поцелую её прямо сейчас, то почувствую вкус мятного бальзама для губ. Я был готов поставить на это бар.
Странно.
Это жуткое чувство дежавю вернулось. То, что до сих пор возникало у меня всякий раз, когда я смотрел на её лестницу.
— Хей, — Уилла помахала рукой перед моими глазами. — Ты здесь?
Я моргнул, выпрямляясь и вытирая тряпку.
— Прости. У тебя красивые… губы.
— О, эм, спасибо, — она снова покраснела, на этот раз потянув за свою длинную косу через плечо, пытаясь спрятаться за своими волосами.
Чёрт, я безумно хотел запустить пальцы в её волосы. Мне хотелось распустить её косу, чтобы золотистые волны свободно свисали. Я знал, что прикосновение к её прядям будет похоже на прикосновение к шелку точно так же, как я знал, какова она на вкус.
Что было чертовым безумием, потому что ещё неделю назад я мало что знал об Уилле Дун. Я хотел надрать себе задницу за то, что был таким слепым придурком.
— Мне нужно убраться здесь, — сказал я ей, протирая стойку рядом с ней. — Я не собираюсь оставаться открытым до двух. Уже ночь. Но можешь остаться? Я не хочу, чтобы ты шла домой по темноте.
— Конечно, но только если я смогу помочь тебе с уборкой. Моя задница устала от этого табурета.
Уилла встала и разгладила свои зелёные шорты, проводя руками по упргуим округлостям своей задницы. Это не должно было быть сексуально, но, чёрт возьми, эта женщина нажала на все нужные кнопки. Её гладкая кожа, загорелая за лето, умоляя быть облизанной. Её подтянутые ноги чувствовали бы себя невероятно обвитыми вокруг моих бёдер.
Из-под её майки выглядывала жёлтая бретелька бюстгальтера. Были ли её трусики такого же цвета? Так это или нет, но жёлтый стал моим новым любимым цветом.
Особенно желтизна её волос.
Вид того, как она растягивает напряженные мышцы, заставил мой член напрячься. Я был рад, что она не могла видеть этого со своей стороны бара. Я не хотел бы пугать её выпуклостью своих джинсов.
Я бросил ей тряпку, решив оставить свою нижнюю половину скрытой, пока мой член не успокоится.
— Просто вытри столы, а потом мы поднимем стулья.
— Хорошо, — она улыбнулась и принялась за работу.
Уилла сделала уборку бара более увлекательной, чем когда-либо. Во многих барах были свамперы, люди, которые приходили ранним утром, чтобы вычистить заведение. Но мы с Теей всегда убирались сами, чтобы сэкономить деньги.
Каждую ночь мы тщательно убирали какую-нибудь часть помещения. Раз в месяц мы вдвоем встречались рано утром в воскресенье и смывали накопившуюся грязь. Это был способ, которым мы могли позволить себе давать Хейзел большую долю каждый месяц.
Сегодня вечером, помимо обычной уборки, мне нужно было вымыть окна. Обычно у меня уходило больше часа на уборку, но мы с Уиллоу управились за тридцать минут, от нас обоих пахло отбеливателем и нашатырным спиртом.
Я вывел её через чёрный ход и заперев за нами дверь. Выбросив последний пакет с мусором в контейнер, мы обошли здание.
— Спасибо за помощь.
— Не за что. Было довольно забавно посмотреть, что ты делаешь после того, как толпа уходит.
— Мне жаль, что я задержал тебя допоздна. Ты будешь слишком головокружительной завтра утром?
Она хихикнула, когда я использовал её слово.
