– Девушка, купите сирень! – раздался чей-то голос.
Лиза обернулась. Пожилая женщина протягивала ей большой букет сирени.
– Почем? – машинально спросила Лиза.
– За двадцатку отдам, на электричку опаздываю! Я для одной оставила, а она не пришла.
– Давайте! – обрадовалась Лиза. Она обожала сирень. А двадцатка за такой букет, можно считать, большая удача! Сирень была именно такая, какую она больше всего любила – светлая, почти серая, с тяжелыми мокрыми гроздьями. – Ну что, Псюха, пошли назад?
Подходящей вазы в офисе не было, и Лиза обрезала пластиковую бутылку, поставила цветы, а бутылку задекорировала соломенной салфеткой, которую принесла из дома, чтобы изящнее сервировать кофе. Получилось очень даже недурно. И настроение отчего-то улучшилось.
Вряд ли все-таки вот так среди бела дня он побежал в постель с этой… Она же пришла к адвокату… И тут же в голове возник сюжет какого-то фильма – адвоката соблазняет специально подученная девица, чтобы его скомпрометировать. Но Сметанин уже не мальчик… Вот ему и подослали совсем молоденькую…
Но долго Лизе не пришлось терзаться. Босс вернулся, и вид у него был довольно озабоченный.
– Елизавета Федоровна, кто-нибудь звонил?
– Только Митрохина. Она сказала, что зайдет завтра.
– Замечательно! А можно попросить у вас кофе?
– Конечно! Сию минуту!
– А вы со мной не выпьете? С тех пор как вы здесь работаете, мне разонравилось одному пить кофе.
Сердце подпрыгнуло и ушло в пятки. Как это понимать? Лиза быстро все сделала.
– О, откуда сирень? – полюбопытствовал Сметанин. – Какой замечательный запах! А что это за красавец тут? – заметил он вдруг вставленный в рамочку портрет Роя Шелли. – Какой-то актер?
– Нет, это мой жених из Австралии, – довольно неуверенно ответила Лиза. Она так ждала этого вопроса, но сейчас ей вдруг показалось, что все это идиотская затея.
– Да? Как интересно! А как его зовут?
– Рой! Рой Шелли!
И тут Лиза вдруг сообразила, что Сметанин ведь приятель Адки и вранье при случае может выплыть… Какая глупость! Я совсем забыла, что они знакомы. Но ничего, вечером отправлю Адке письмо по электронной почте, чтобы в случае чего… Хотя в случае чего? Неужели он станет справляться обо мне у Адки? А ведь он не знает, что я ее подруга, он меня не опознал! Фу, опознают труп в морге… Или преступника в милиции…
– Эффектный мужчина, ничего не скажешь. А где вы раздобыли такого роскошного самца?
– Алексей Григорьевич! – возмутилась Лиза.
– Ох, простите, я не хотел вас обидеть… Просто интересно, где знакомятся с австралийцами?
– В Испании! – не моргнув глазом, соврала Лиза. – Я отдыхала у друзей в Марбелье, и там мы познакомились…
– А почему же, скажите на милость, вы не едете к нему в Австралию, а тяжким трудом добываете деньги на жизнь в Москве?
– Ну это не такой уж тяжкий труд…
– Рад слышать, но вы ведь занимались извозом, это действительно тяжело для женщины и опасно…
– Дело в том, что я живу не одна, а с бабушкой, которая меня вырастила. Отец умер, когда я еще не родилась, а мама – когда мне было пять… И бабушка одна меня растила, отказалась из-за меня выйти замуж… Ну и все такое… Я не могу ее бросить!
– А ваш Рой Шелли не хочет брать к себе бабушку? – недобро прищурился Сметанин.
– Да нет, он готов, но бабушка боится австралийского климата, и потом, здесь она еще работает…
– Работает?
– Да, она классный переводчик с французского… И как раз сегодня она из Интернета узнала, что меня уволили, а я так скрывала это.
Сметанин задумчиво смотрел на чашку кофе. Если бы ситуация была иной, я могла бы поклясться, что, когда он говорил о Рое Шелли, в его голосе звучало какое-то подобие ревности… Ерунда, чего ему меня ревновать к австралийцу, когда протяни руку… Но он протянул руку только за вафлей.
– Алексей Григорьевич, а у этой девушки какое-то серьезное дело? – решилась спросить Лиза.
– Что? У какой девушки?
– Ну у рыжей красотки?
– Разве она красотка? Я не заметил.
– Ну да, вы на лицо не смотрели, только на пупок, – не удержалась она.
– Замечательно! – хлопнул в ладоши Сметанин. – Женщины все-таки поразительные существа.
– Вы о чем? – нахмурилась Лиза.
– Да нет, это так, общие соображения. А девица эта – дочка одного приятеля, который просил меня пристроить ее к какому-нибудь делу, только и всего.
– Вы пристроили?
– Да. Елизавета Федоровна, плесните еще кофейку, он у вас замечательно получается… Спасибо! А все-таки откуда сирень?
– Подарили, – загадочно ответила она. – Кто?
– Да так…
– Ну ладно, пора работать! Спасибо! И он ушел к себе.
Он оставил в чашке чуточку кофе, полглотка. И Лиза допила эти полглотка, чтобы узнать его мысли. Но ничего не получилось. И все-таки она чувствовала, что он по меньшей мере хорошо к ней относится и, кажется, даже чуточку ревнует, как ни дико это звучит, а при этом как будто вовсе не видит в ней женщину. Просто он из породы собственников. Мое, и баста! Даже если оно мне не нужно, все равно – руками не трогать! А может, уже пора показать ему свое настоящее лицо? Снять дурацкие очки, распустить волосы, подкраситься? Нет, он сразу поймет, что это была игра, приз в которой – он, и ему станет неинтересно, если не противно… Дура, какая я дура! Полюбите нас черненькими… Да зачем ему нас, черненьких, любить? Просто он милый, обаятельный и незлой человек. Пока я у него работаю, он будет хорошо ко мне относиться, а уйду… С глаз долой, из сердца вон… Наверное, следовало бы прямо сегодня уйти от него. Но это будет нечестно, я же обещала поработать до возвращения Велика. Да и сил добровольно расстаться с ним у меня нет, я слабая женщина, слабая, влюбленная женщина…
– Елизавета Федоровна, давайте собирайтесь, поедем в Митино! А потом отвезете меня домой – и до понедельника вы свободны!
Так, он ее опередил и нарушил все ее планы. Она-то рассчитывала, забирая из офиса сирень, как бы между прочим спросить, не нужна ли она ему в выходные. Пусть задумается, зачем ей свободные дни…
– Спасибо, а то у меня в субботу… – все-таки ввернула она.
А он не спросил, что у нее в субботу. Господи, разве можно так поймать мужчину? Может, и можно, но не мне. Я не умею, у меня все получается плохо, неуклюже, и вообще, я полная идиотка…
– Псюша, поехали!
Когда Лиза возила босса, Псюша сидела сзади. На сей раз он всю дорогу говорил по телефону. То сам звонил, то ему звонили, и звонки накануне выходных явно были деловые. Он назначал какие-то встречи, обещал куда-то непременно наведаться. Лизе стало стыдно.
– Алексей Григорьевич, – вклинилась она между звонками, – я слышу, у вас на выходные много планов? Может быть, я все-таки буду вам нужна? Я могу отменить…
