Ознакомительная версия.
– Я тоже! Маргарет – моя!
Только тут Крейвен заметил странную бледность Торвальда.
– Похоже, у тебя тоже проблемы?
– Ну да. Еще какие. Я принял ее свояка за любовника и наговорил Маргарет черт знает что. Не знаю, простит ли она меня. Да и где она, я тоже не знаю. Может быть, Анна знает?
Они одновременно посмотрели на окна коттеджа, из окон которого доносились чьи-то негромкие голоса.
– Возможно. Но мне что-то не очень хочется предстать пред ясны очи ее папеньки. Если честно, меня под его взглядом мороз пробирает до самых костей.
Торвальд сочувственно покивал головой. Он и сам испытывал неприятное стеснение в груди. Одно дело, когда ты берешь в жены девушку из скромной семьи, чувствуя себя при этом почти благодетелем, и совсем другое, когда отец невесты считает тебя, мягко говоря, охотником за выгодной невестой.
Прерывая тяжкие размышления, из дома вышла Анна и легким шагом направилась к ним по усыпанной золотистым песком дорожке. Ее бронзовые волосы сверкали на солнце. Чарльз быстро пошел ей навстречу. Не скрывая желания, обнял за талию и заглянул в глаза.
– Как ты?
Она подняла к нему серьезное лицо.
– Нормально. Я рассказала родителям обо всем. Папа, конечно, недоволен моим поведением, но тебя больше ни в чем не винит. Наоборот.
Крейвен наклонился к ней, так интимно улыбаясь, что Торвальд немедленно почувствовал себя неловко. Он бы тут же ушел, но ему необходимо было выяснить, где Маргарет.
– Наоборот? То есть теперь он мне рад?
Так откровенно соврать Анна не смогла.
– Ну, не рад, но и не против. Он считает, что ты поступил как джентльмен.
Чарльз расхохотался, запрокинув голову.
– Я поступил не как джентльмен, а как настоящий дикарь. Вместо того, чтобы ухаживать за тобой, как полагается, приставал с непристойными предложениями. Меня может немного извинить только то, что, увидев тебя, я просто сорвался с катушек.
Анна улыбнулась ему с мягким укором.
– Чарльз, я серьезно. Не знаю, понравится тебе или нет, но, услышав, что от тебя в знак протеста ушла вся твоя команда, папа вызвал на подмогу свою. И они уже сегодня вечером будут здесь.
Теперь уже развеселился и Эдвард.
– Вот это славная пощечина господину Александеру и всем тем дурням, что ушли вместе с ним.
Чарльз не разделил его веселья.
– Это-то приятно, что и говорить, но вот попадать в зависимость от будущего тестя мне вовсе не хочется.
– Это вовсе не зависимость. Это семейная взаимовыручка. – Анна и впрямь была недовольна словами жениха. – Но ты, конечно, волен ее принимать или нет. Тем более что мы с тобой еще не женаты.
От этих слов веяло прохладцей, и Крейвен вмиг опомнился.
– Я очень благодарен твоему отцу, милая. И, конечно, буду рад поучиться у настоящих ассов своего дела. Надеюсь, ты мне поможешь?
Настороженно глядящая на него Анна расслабилась и ласково положила ему руки на плечи.
– Конечно. Я очень этого хочу. Замечательно, когда муж и жена работают в одной команде.
Торвальд понял, что он третий лишний. Если б его не было рядом, Чарльз с Анной обменялись не только обещаниями. Но он здесь не затем, чтобы завидовать чужому счастью, а чтоб вернуть свое. Он сделал шаг вперед, заставив влюбленных обратить на себя внимание.
– Ребята, мне очень жаль, что я вам мешаю, но у меня насущный вопрос – куда могла уехать Маргарет?
Анна перевела на него затуманенный взгляд.
– Ах да, Маргарет мне позвонила и сказала, что между вами произошло нечто такое, отчего она увидела вас в истинном свете. В общем, она ошиблась и не хочет больше иметь с вами никаких дел.
Торвальд потемнел. Такого решительного отпора он не ожидал. Конечно, он виноват, что не сдержал свой дьявольский темперамент и вылил на Маргарет столько грязи, но ведь его вполне можно понять!
– Но ведь я люблю ее!
Это был воистину вопль истерзанной души, и Анна с сочувствием кивнула головой.
– Я не подвергаю это сомнению. Но ведь дело не в вас, мистер Торвальд, а в Маргарет. А она жестоко разочарована. Боюсь, она и впрямь видела не столько вас, сколько своего юношеского кумира, вознесенного на пьедестал. А вы оказались обычным человеком, подверженным неприятным земным слабостям, таким как ревность, злость и грубость. Думаю, ей нужно успокоиться и подумать.
У Нэда защемило сердце, и он неосознанно положил руку на грудь. Ревность, злость и грубость? Он не оценивал свое поведение с этой точки зрения, но был вынужден признать, что это правда.
– И сколько же мне придется ждать?
Анна пожала плечами.
– Откуда мне знать? Я никогда не видела Маргарет такой разочарованной. Думаю, немало. Да и гарантировать того, что в конце концов она вас простит, не могу.
Нэд распрямился, будто собираясь с кем-то драться не на жизнь, а на смерть, и потребовал:
– Где она сейчас?
– Думаю, в поместье Флеминга. Но, если в Нью-Йорк, как собирался, прилетел ее брат с семьей, то она вполне может быть на ранчо его жены, Реджины. Маргарет ничего точно не сказала.
Эдвард заскрежетал зубами.
– Это правда?
Анна величественно повела плечами.
– Конечно. Я не стала бы врать.
Чувствуя себя совершенно уничтоженным, Нэд смог лишь сказать:
– Хорошо. Придется заняться розысками.
Чарльз осторожно предложил:
– А может лучше подождать, как предлагает Анна?
– Чтоб Маргарет забыла, как меня и звали? Нет уж. Я найду ее и попрошу прощения. Ожидание меня уничтожит. Я не умею ждать.
Наскоро попрощавшись, он вернулся к машине и сел в салон. Мэтт, искоса взглянув на сумрачное лицо босса, дипломатично промолчал, за что Нэд был ему искренно благодарен. Оказавшись через пару часов дома, Торвальд набрал телефон сыскного агентства. Обрисовав проблему, услышал уверения в немедленном начале работы и решил положиться на судьбу. Ему неистово хотелось увидеть Маргарет, сжать ее в объятиях и убедить в своей любви, но она была недоступна, и Эдвард метался от невозможности получить желаемое. Он не преувеличивал, говоря, что совершенно не умеет ждать, ожидание его убивало.
Вечером зазвонил телефон, и он кинулся к нему, истово желая, чтоб ему сообщили о местонахождении Маргарет. Но в телефонной трубке раздался резкий голос Эммы Торвальд, и горшего разочарования он еще не знал.
– Милый, ты не забыл о дне рождения Джима? – голос его бывшей мачехи звучал с нескрываемым удовлетворением, и Нэд насторожился. Что опять ей от него надо? – Мы ждем тебя ровно в семь, не опаздывай! – И, не давая пасынку вставить ни слова, она положила трубку.
Нахмурившись, Нэд позвонил отцу.
– Пап, ты приедешь?
Тот хмуро подтвердил:
– Конечно. Пусть у меня весьма и весьма натянутые отношения с Эммой, но Джим тут ни при чем.
Ознакомительная версия.
