— Есть Дэниел. С моей стороны было бы эгоизмом уговаривать тебя отнять его у отца. Знаю, ты убежала от Майкла. Но ты должна хорошо подумать, что делать дальше, и помни: Майкл любит своего сына.
— Знаю, — прошептала Луиза. — Ох, Роберт, как тяжело поступать правильно!
И Роберт понял, что она решила вернуться к Майклу.
Майкл согласился на все условия Луизы, и она сказала себе, что должна уважать его за это. Но… Он очень старался, она знала, однако ее не радовало выражение его лица, когда он думал, что она его не видит. Он был похож на побитую собаку, которая несмотря ни на что ждет, что ее приласкают. И Луиза постоянно повторяла себе: не я это начала, а он, он сам виноват.
Договорились, что Бетти, Гордон и Евгения с детьми, а также Тина с мужем и двумя сыновьями приедут праздновать Рождество в Оффертон-манор. Луиза считала, что, если дом будет переполнен гостями, у нее не будет времени задумываться о том, на какую ужасную жизнь она себя обрекла.
Приехав в Оффертон, она сказала Майклу:
— Я вернулась только из-за Дэниела. Мама считает, что мы не дали себе времени подумать, и я с ней согласна. Мы думали только о Дэниеле. И я думала о нем, когда решила вернуться. Поэтому, будь добр, займи другую спальню. Я не могу быть тебе женой. Не могу вернуться к тому, что было.
То ли ей показалось, то ли Майкл в самом деле вздохнул с облегчением, но он повиновался. Как бы то ни было, что-то их все-таки соединяло — помимо Дэниела. Их тянуло друг к другу. Неужели это все потому, что я похожа на Веронику?
Почти тотчас Майкла вызвали в Колумбию. Одна из его фармацевтических компаний с инвестициями американского правительства как будто начала производить наркотики.
— Это правда? — спросила Луиза.
— Как ты можешь спрашивать? — возмутился Майкл.
Однако Луиза не доверяла ему. Он обманул ее с Вероникой. К тому же она припомнила телефонный разговор, подслушанный ею. Тогда он тоже делал противозаконные вещи, и это его не огорчало. Почему же не наркотики?
— Не знаю, — подумав, сказал он. — В любом случае надо утихомирить правительство. Эта компания — одна из самых доходных. Там дешевая рабочая сила. Иначе я не смогу увеличивать доход.
— А зачем его увеличивать? Ты же не можешь потратить все деньги, какие у тебя есть.
Майкл посмотрел на нее как на сумасшедшую.
— Это бизнес. Я делаю деньги. Только деньги могут сделать жизнь идеальной.
— Да? Ты считаешь, что у нас идеальная жизнь? Ты считаешь, что жизнь, когда люди постоянно подозревают друг друга, называется идеальной?
— Я думал, подозрения остались в прошлом.
— Для меня все не так просто. Неожиданно Луиза подумала: интересно, что бы он выбрал, если бы ему пришлось выбирать между Вероникой и деньгами?
— Луиза, ты сказала, что постараешься. Я думал, ты хочешь наладить нашу жизнь.
— Я стараюсь. А иначе зачем мне тут жить?
— Ладно. Извини. Я знаю, тебе нелегко.
— Тебе тоже, — отозвалась Луиза.
— Да. Ты права.
В первый раз Майкл признался в этом, и Луиза обрадовалась. Если они научатся быть честными друг с другом, у них еще может что-то получиться. Однако она ничего не сказала. Не место и не время анализировать их отношения. И она решила переменить тему.
— Кстати, я уже договорилась насчет переделок в библиотеке. К Рождеству все будет готово. Там и отпразднуем.
— Да, — сказал Майкл, но Луиза поняла, что в его мыслях нет места Рождеству.
Луиза с трудом катила коляску по неплотно подогнанным плитам на Хай-стрит в Винчестере. Она тяжело поднималась в гору, то и дело останавливаясь и заглядывая в витрины магазинов, не зная, что купить.
До Рождества оставался один день, а у нее еще не было двух подарков — для матери и Майкла. С мамой проще. У нее столько проблем, что угодить ей легко. А с Майклом труднее.
Луиза остановилась, зачарованно глядя на высокую, всю в игрушках елку. Вокруг стояли закутанные до самых глаз девчонки и мальчишки и распевали псалмы с ребятами из Армии Спасения. Здесь все так же, как было в ее детстве. Пусть компьютерные игры и видео пришли на смену обычными игрушкам и книжкам, но предпраздничная волшебная атмосфера сохранилась.
Услышав пение, Дэниел тоже захотел посмотреть, что происходит вокруг. Сидеть он еще не умел, однако ухватился ручонками за коляску и поднял голову.
— Скоро этого молодого человека не удержишь в коляске.
Роберт. Смущенно улыбаясь, он стоял напротив Луизы и держал в руках пакет.
— Да уж.
Луиза и Роберт не слышали пения, не видели людей. Они смотрели друг на друга и не могли насмотреться.
Ноздри щекотал восхитительный аромат свежего кофе и пончиков.
— Как ты думаешь, Дэниелу уже можно пончик? — первым нарушил молчание Роберт.
— Вряд ли. Ему всего два с половиной месяца! А мне можно, — рассмеялась Луиза.
— Тогда отпразднуем Рождество. Ладно?
Луиза кивнула. Она нашла место для коляски и пошла следом за Робертом, который взял ребенка на руки. В кафе было полно народа, но им все же удалось найти свободный столик в глубине.
— Сегодня все спешат купить подарки, — сказала Луиза.
— Кстати, — проговорил Роберт, — это для тебя.
— А у меня ничего нет, — отозвалась Луиза, едва удерживая слезы. — Я во многом не уверена, но одно знаю наверняка. Я даже не думала, что такое может быть со мной, не думала, что такое вообще бывает. Та ночь все переменила во мне. Ты — моя единственная любовь. И ты всегда будешь частью меня, даже если нам никогда… никогда…
— …Не придется быть вместе, — тихо произнес Роберт. — Я знаю. Со мной точно так же. Секс далеко не все. Есть еще наши сердца. По крайней мере, писатели уверяют нас в этом. А я думаю, есть еще что-то. Может быть, предопределение? Не знаю. Но мы должны быть благодарны, что у нас это было и есть. — Он умолк, словно смутившись своей горячности.
— Заказывайте, пожалуйста.
К ним подошла розовощекая пухлая девушка в наутюженном передничке и таком же колпачке на копне взбитых волос.
— Один кофейник для двоих и два пончика с джемом.
— Три кофейника и два пончика, — повторила девушка с ярко выраженным хемпширским выговором.
— Нет. Один кофейник…
— О да, сэр. Прошу прощения. Акцент. Сейчас принесу.
— При чем тут акцент? — возмущенно пожал плечами Роберт.
— Твой акцент, — со счастливой улыбкой отозвалась Луиза.
Она думала о том, как мало ей надо для счастья. Вот встретила Роберта, сидит с ним кафе, здесь же Дэниел, пахнет кофе, пончиками, на улице мороз, суета, как всегда перед Рождеством, а она радуется так, словно происходит невесть что.
