Меньше чем через десять минут Марк уже был в своем офисе.
— Алина, соедини меня с Середеным. Через две минуты, — коротко бросил он помощнице и зашел в кабинет.
Через оговоренный срок на рабочем телефоне светился входящий вызов.
— Марк Всеволодович, — в трубке раздался спокойный голос, — твоя помощница передала моему, что у тебя срочно.
Сам же Середен говорил весьма неторопливо, но своими словами он подгонял Марка, вот Скольников и начал без расшаркиваний и предисловий — сразу о главном:
— Здравствуйте, Егор Борисович. Ваш протеже Ребров сегодня перегнул палку.
— Ну ты же большой мальчик, Марк Всеволодович. Не разочаровывай меня.
— Значит, добро с вашей стороны на использование его же методов я получил. Отдам сейчас же поручение своим ребятам заняться Ребровой. Как думаете, Егор Борисович, кем лучше: дочерью или женой?
— Марк… — голос в трубке стал ниже, прозвучав более угрожающе.
Были такие люди, с которыми ни в коем случае нельзя было ссориться, если ты не имеешь за спиной поддержки не менее сильных людей. Марк хоть и сам был человеком не таким уж и простым, но чаще от всего подобного держался в стороне, выбирая позицию наблюдателя. Работал себе… выбивал землю и разрешения под строительство, сдавал объекты и без особого подобострастия налаживал связи, в основном потому, что так надо было.
— Я всего лишь сообщил вам о том, что ваш протеже переходит черту. И если вы сами с ним не разберетесь, то я поставлю его на место уже другими способами. И неприятности в бизнесе ему покажутся ерундой.
Скольников отбил пальцами дробь по столу, нервничая. Середин был как раз тем человеком, с которым ссориться было не с руки и вообще не нужно так разговаривать. Со стариком нужно было дружить. Если так можно выразиться. Марк и дружил, всегда немного опасаясь. Но сегодня его слишком сильно разозлили. Ведь он же предупреждал Реброва. Говорил не лезть к его подчиненным.
— Разве он что-то сделал твоему сыну?
— Если я не афиширую в прессе свою личную жизнь, это не значит, что я живу монахом.
— Я тебя понял, Марк Всеволодович. С крестником поговорю. Здоровья будущей жене.
Середин скинул вызов, а Марк забористо выругался. Вот знал же, что со стариком нужно было разговаривать более вежливо и лояльно, так все равно не удержался. Сам же себя и подставил.
Он опять набрал Карину, и она снова отбила вызов. Понадеявшись, что девушка просто на парах и не устроила ему что-то типа забастовки, мужчина позвал Алину и поручил ей связаться с пиарщиками из отдела маркетинга.
— Никаких официальных подтверждений и заявлений, ясно? Нам нужна небольшая сплетня для пары желтых газет и интернет-пабликов. Без любых официальных комментариев. Поняла меня?
Алина усиленно закивала, даже не потрудившись скрыть загоревшийся азартом взгляд. Еще бы, начальник сказал, что женится на одной из сотрудниц. Как только помощница вышла, Марк опять набрал Карину. На этот раз девушка не скидывала, просто не взяла трубку.
Скольников досадливо прикрыл глаза и громко вдохнул-выдохнул, успокаиваясь. Выровняв дыхание и усмирив злость на вредную девчонку, он набрал Кирееву.
— Но как же… Ты же сам сказал, что у тебя кто-то есть, а как… как она на это отреагирует? — первым же делом спросила Настя после того, как Марк кратко обрисовал ей ситуацию.
— Надеюсь, адекватно. Как разумная и взрослая женщина, — зачем-то разоткровенничался он и тут же об этом пожалел.
— А она молодая?
— Все, хватит. Иди успокаивай дочь. Завтра устрою вас у себя на квартире. Месяц поживете там, под охраной, дальше посмотрим.
— Марк, подожди…
— Что?
— Я… Господи, — выдохнула она, — я даже не знаю, как об этом сказать и с чего начать.
— Настя, ты уверена, что сейчас подходящее время для разговоров?
— Просто… я не могу так взять и переехать.
— Настя, не зли меня.
— Марк, у меня есть еще одна дочь, — резко выпалила она, словно боялась, что он сейчас непременно за это ее четвертует или как минимум задушит в гневе.
— Хорошо, я сообщу своей домработнице, чтобы она подготовила три гостевых комнаты, — устало выдохнул Марк и, сбросив вызов, снова набрал Карину. Она опять не ответила на звонок.
Ну кто бы сомневался.
Молчание Карины его волновало сейчас намного больше, чем недомолвки Киреевой. Марк сам себе не мог объяснить, но он очень переживал о ее реакции на происходящее. И сколь эгоистично бы ни было с его стороны, но в первую очередь он думал не о том, что будет чувствовать сама Карина, а именно о том, как она отреагирует. Выслушает ли его, проявит ли терпение, выдержку и ту самую мудрость, которую он, казалось бы, в ней когда-то разглядел. Марк не хотел в ней разочаровываться.
— Алина, — произнес Марк в динамик после того, как разобрался с первоочередными задачами, — принеси мне личное дело Киреевой.
— Вашей…
— На-ше-го, Алина, директора по маркетингу и связям с общественностью. И свяжись со Степаном, узнай, как скоро он освободится и вернется в офис. Пусть сразу же зайдет ко мне.
Повесив трубку, Марк щелкнул рычажком под сидушкой кресла, переводя его в режим качания, и, откинувшись затылком на подголовник, прикрыл глаза.
Курс успокоительного, что ли, ему пропить? Слишком нервным он стал в последнее время.
Глава 18
— Нет, ну все равно это так неожиданно, — протянула подруга, глядя на меня и поглаживая свой маленький аккуратненький животик.
Надеюсь, что мой будет таким же. Олесе скоро рожать, а по ней и не скажешь.
— Да. Столько длительных «командировок», я должна была догадаться, — взмахнула я ладонью, отгоняя прочь от себя мысли о том, что для меня случившееся еще более неожиданно, чем для Олеси.
Телефон я зарядила сразу же, как приехала к подруге, но так и не включила. Не могла. Не хотела…
— Разве она часто ездила в командировки?
— Какая ты невнимательная, Лесь. Я еще на твоей свадьбе поняла, что у нее с ее начальником какие-то странные отношения, — хмуро произнесла я и начала нервно тереть столешницу пальцем. Ведь видела же тогда их переглядывания и разговоры. Почему не обратила на это внимания тогда? А мамины недомолвки и счастливый вид? Сейчас все складывалось в единую картину.
— А разве она приходила на свадьбу с кем-то? Я думала, только с Кристиной.
— Правильно. Ее начальник был приглашенным Вавилова, какая-то там крутая шишка. Это мне и не нравится, — застонала я и прикрыла глаза, — где он и где мама. — Выдохнула и зло проговорила: — А она собирается еще и Кристину к нему домой тащить.
Я-то уже знала, что Марк у нас предпочитает более молодых…
— Настолько серьезно?
— Я потому и переживаю. Не понимаю, чем она думает. У Кристины последний год в школе. Ей нужно готовиться к экзаменам и поступлению. А мама ее к старому пердуну в дом…
Я подорвалась с места, чувствуя, как меня разрывает от злости. Из-за Марка, из-за мамы и из-за того, что я не могу поделиться с Олесей правдой. Той, что затаилась у меня на душе и грызла изнутри. А потому я несла откровенную чушь. От злости, от жалости к себе и из-за саднящего чувства тоски, поселившегося где-то в груди. Почти шепотом я тут же повинилась:
— Прости, тебе сейчас не до того.
— Карин, ты забыла, что и твоей маме не двадцать. Сколько этому? Как там его?
— Не смотри так на меня. Ему сорок три, — прорычала я, чувствуя себя лгуньей, — я нашла в интернете.
— Кариш, так он даже младше твоей мамы. На целых два года.
Олеся рассмеялась, а я вспомнила, что лгунья здесь вовсе не я, а Марк!
— Это и странно. Такие, как этот Скольников, ищут моделей и тому подобное. Зачем ему моя мама?
— Ты слишком мнительная, — улыбнулась Леся и тут скривилась. — Ох… Кариночка, — Леся вцепилась в мою ладонь, лежавшую на столешнице, — мне рано еще. Рано…
— Что с тобой? Только не говори, что ты… — Я же резко наклонилась, заглядывая под стол, и, увидев лужу на Лесином стуле и под ним, практически завизжала: — Тебе же еще две недели до родов!
