— И кто её отец? — Джейсон был явно ошеломлен и сбит с толку. — Стоп, ты шутишь, не так ли?
— Это не шутка. Отцом является мой муж, но я воспитываю её сама. Шведов ничего не знает. Он, эм, занят другими делами… — попыталась объяснить я и замялась.
— Понятно. — Джейсон выглядел весьма задумчиво.
Мое неожиданное заявление о существовании Сонечки определенно выбило Джейсона из колеи. Гораздо проще подкатывать к одинокой, почти разведенной девушке чем к той, у которой есть ребенок. Дети у хороших матерей стоят на первом месте, а потом все остальное и мужики. Джейсон это осознает. Плюс, я непременно уйду, если он не примет Сонечку. Ребенок добавит в его жизнь намного больше отверженности, чем кажется на первый взгляд. Сейчас он испугается и убежит, и я избавлюсь от проблемы, которую я сама себе и создала.
В аэропорту мы без лишних и ненужных слов проходили паспортный контроль и все формальности. И вот я снова в Лондоне. Бежим ловить такси и к малышке. Я безумно соскучилась по своей крошке. Только я хотела оторваться от компании Джейсона и его телохранителей, как на мой адрес поступило новое предложение:
— Тебя подвезти до дома? — Джейсон устало зажмурился, чтобы снять напряжение с глаз.
— Я своим ходом. Поезжай-ка сам в гостиницу и отдохни. — я замотала головой.
— Не против, если я еще позвоню? Например, завтра? — Джейсон пытался не потерять со мной связь.
— Посмотрим. — пожала плечами я и перешла к формально вежливым прощаниям. — Спасибо за все. Мне было приятно провести с тобой время.
— Не за что. — Джейсон опять принял мои слова за чистую монету.
— Пока! — я по-дружески похлопала его по плечу и побежала ловить такси.
На улице было уже практически светло и очень облачно. Природа намекала на то, что в Лондоне будет пасмурно и дождливо. Ладно, все равно в посольство ехать. На работу… Мне бы поспать. Нет, очень хочется обнять Соню. Она еще спит. Я невольно вспомнила тот день, когда родилась моя дочь. Я думала умру в родах. Было очень долго и больно. Схватки начались около девяти вечер, а родила я только к шести утра следующего дня. За эти девять часов врачи чего только со мной не делали, зато потом, когда они дали мне моего малыша, я поняла, что ради своего родного и единственного ребенка готова страдать сколько угодно. Сонечка была такая маленькая, пухленькая с папиными фирменными кудрями. Моя дочь очень похожа на Шведова внешне. Она так мило кряхтела, когда кушала. Папа, как увидел её первый раз, сразу растаял. Просто милашка-малышка. Нечего тут и добавлять. И как я могла думать об аборте? Дура.
Такси наконец-то подъехало к дому. Я расплатилась. Водитель достал мой чемодан из багажника, и я припустила к двери. Соскучилась! Соскучилась! Боже, как я скучилась! Сердце болит, когда я свою малышку не вижу целый день, а тут два дня. Я больше пока не готова на такие расставания. Позвонив в дверь, я стала ждать, когда Даша проснется и откроет. Замок хрустнул. Дарья запустила меня внутрь и закрыла обратно дверь. Все, я дома. Бросив чемодан, мои ноги на автомате несли меня в детскую. Мой кудрявый ангел мирно сопел в окружении мягких игрушек. Тедди досматривал десятый сон пузиком кверху, лежа в одеяле у ног. Я максимально тихо присела на краюшке кровати и погладила дочку по головке. Мое солнышко. Так хочется её чмокнуть в щечку, но точно разбужу. Ладно, обниматься и целоваться будем утром за завтраком.
На цыпочках я выползла и спустилась вниз. Даша уже более-менее проснулась и ждала моих историй.
— Ну, колись. — она точно ожидала чего-то от меня. — Это платье не могла не привлечь мужчин.
— А я думаю, кто запихал мне в чемодан мой символ вечного похудения. — я не была особо довольна тем, что сделала Даша, и закатила глаза.
— Ну извини, извини. Я просто подумала, что в этом платье ты сможешь наладить личное. — Даша похлопала меня по плечу.
— В наказание тебе переходит моя должность. Я уже сказала шефу. Хватит и тебе топтаться на одном месте. — решила отыграться на Даше я, раз уже она подсунула мне «запретное» платье. — Это не обсуждается.
— Что!? Блин, ты сама прекрасно знаешь, как я отношусь ко всему новому. — Даша возмущено скрестила руки на груди.
— Знаю, но так же я верю, что это пойдет тебе на пользу, как мое платье. — заинтриговала я и откинулась на спинку дивана, устало вздыхая.
— Ты кого-то точно встретила. Давай уже не томи. — Даша легонько пихнула меня в плечо.
— Он просто друг. Нет, скорее даже старый знакомый. — отмахнулась я, недовольно фыркнув на улыбку Даши. — Я ясно дала понять, что ничего быть не может.
— Он просто друг? Или друг с тех самых времен, когда ты была замужем? — огоньки любопытства заиграли в глазах Даши.
— Он знает, что я замужем. Стоп, а какое это имеет отношение? — возмутилась я.
— Самое прямое. — лицо Даши довольно просияло, будто все шло так, как она и хотела. — Почему бы тебе не попробовать, а?
— Я сказала ему, что у меня есть дочь. Ребенок на первом месте. — отрицательно мотнула головой я. — О новых отношениях и речи быть не может.
— Соне нужен отец. Ты сама все прекрасно знаешь. — Даша посерьезнела. — Разница между девочками, у которых были и папа и мама, и с девочками из неполных семей колоссальна. Ты ведь не хочешь, чтобы Соня выросла с постоянным ощущением незащищенности и неуверенности в своей привлекательности.
Слова Даши тронули за живое. Правда. С папой и Милена, и я чувствовали себя беззаботными девчонками. Мы росли с ощущением защищенности. Ладно, из моих уст это звучит не особо убедительно, учитывая, что я буквально сбежала от папы из дома. Тем не менее, даже сейчас у меня есть его поддержка. Он меня вырастил какой-никакой, но принцессой — папиной дочкой. Благодаря тому, что у меня с детства есть отец, я никогда не боялась других мужчин, поэтому так легко доверилась Шведову. Я не смотрю на жизнь с опаской и знаю себе цену. Так меня воспитал папа.
— Ты права. Нужно подумать. — я зевнула, устало потерев глаза.
— Подумай об этом. — Даша попыталась подбодрить меня и пихнула в бок. — Ай, блин, тебе надо вздремнуть.
— Именно. Я в душ и спать. — я поспешила подняться наверх.
Тогда моей мечтой было помыться и плюхнуться в кроватку. Я чувствовала себя физически истощенной. Морально держалась. Честно, все еще бодрячком. Встала я по будильнику в девять утра. Поспала я всего пару часиков. В момент, когда твои глаза слипаются, а тебе надо бы перед начальством отчитаться, начинаешь жутко ненавидеть свою работу. Ничего, мне выделили премию и два дня отгула. Кайф, наконец свожу дочку в парк развлечений. Обещала же.
После моего возвращения прошли сутки. Мысли не дают мне покоя. Правильно ли я поступаю, что лишаю свою дочь отца? Мне было сложно. Чрезвычайно сложно. Я не могла решиться на что-то. Что там Джастин? Вы, прям как Даша, уже запись этим вопросом. Ну, он, к счастью, скорее всего понял, что ни к чему ему немножечко замужняя баба с ребенком — балластом. Не звонит, хотя спрашивал разрешение. Ну, ладно. Я не жду звонка, однако все равно почему-то вспоминаю о нем. Почему? Не знаю. Джастин просто напомнил мне, что я девушка и могу позволить себе быть хрупкой и нежной рядом с сильным мужчиной. Плечо Джастина безусловно запомнилось. Оно отдавалось в груди забытым и одновременно приятным теплом.
Утро первого выходного началось с любимых блинчиков Сонечки. Малыша была очень рада меня видеть. Не выпущу своего ребенка из рук все эти два дня. Я так по ней скучала. Жарю я, значит, на кухне блинчики, как мой телефон зазвонил. Вымазанными в блинном тесте руками я хватаю звонящий аппарат:
«Привет, пап! Как дела?» — как вы уже поняли, я была очень рада услышат своего отца.
«Поэтично я хочу сказать, что мне тут птичка нашептала о твоем выступлении на конференции. В МИДе все в шоке и заваливают меня комплиментами, какая талантливая у меня дочь». — голос папы звучал очень довольно.
«Ну, я так не думаю, пап. Били и ляпы, которых ты не смог бы не заметить, если бы был в зале». — засмущалась я.
