Муж, наконец-то, уснул и я, убедившись, что дракон бодрствует, закрыла глаза и со спокойной душой тоже погрузилась в царство Морфея.
Глава 28
Посреди ночи меня разбудил Ароорамиран и сразу же улёгся спать, оставив меня на дежурстве. Я аккуратно потянулась, пытаясь не разбудить мужа, и стала прислушиваться к окружающим меня звукам, чтобы убедиться, что всё в порядке, и никого подозрительного рядом нет.
Дождь всё продолжал лить, как из ведра, и я, поскольку делать всё равно было нечего, стала размышлять о том, что же нас ждёт дальше. Несмотря на то, что мы сейчас были в довольно аховом положении, настроение у меня было прекрасным. Мне вдруг стало казаться, что всё у нас с Рэном получится, и мы с ним благополучно вернёмся домой. Возможно, даже успеем к празднику, как он и хочет.
Может быть, причина моего настроения заключалась в том, что до меня, наконец-то, начала доходить мысль, что я жду ребенка. Жду такого желанного ребенка от моего любимого мужчины, мужа. Ведь это всё, о чём я только мечтала! Даже мысли о пророчестве ушли куда-то далеко-далеко, и больше не беспокоили. Теперь у меня не одна причина справиться со всем, а две! И это было здорово… Нет, это было просто великолепно!
В общем, я, как дура, всю оставшуюся ночь сидела и улыбалась. За этим занятием меня и застал сонный дракон.
— Чего улыбаешься? — зевнул он и потянулся.
— Думаю о том, что жизнь иногда бывает прекрасной и удивительной. Даже несмотря на все её перипетии.
— А я вот смотрю на тебя и думаю, что на лице Рэна я никогда не видел такой искренней и довольной улыбки.
— А чего мне тебе так улыбаться-то? — пробурчал тот сонно и приподнялся. — Ишь, чего захотел! Я тебе в любви признавался, что ли?
— О, проснулось Ваше Темнейшество!.. — дракон скривился и добавил чуть тише, — лучше б ты ещё поспал…
— Обойдешься.
— Вас, конечно, с утра слушать — одно удовольствие, но, пожалуй, стоит перекусить, — я подождала, когда муж встанет и поднялась следом. — И вообще, вы всегда друг к другу так цепляетесь?
— Сколько помню — да, — немного подумав, ответил Ароомиран, — он всегда был таким занудой. Как к нему не цепляться?
— Зануда? — протянул Рэн. — Это я тебе тоже ещё припомню… А сейчас, пожалуй, мне стоит немного прогуляться. — Тяжело вздохнув и взявшись за живот пробормотал он, и медленно побрёл к выходу.
— Тяжело быть беременным! — дракон так и светился от радости.
— И это тоже припомню… Попомни моё слово.
Стоило только эльфу выйти на воздух, дракон вдруг помрачнел.
— Аши… Что с ним? Ну, кроме того, что он сейчас в твоём теле и беременный?
— Трудно всё, Мир. Пророчество готовит нам неприятный сюрприз. Ему, скорее всего, придётся полностью принять свой «дар»…
После моих слов дракон совсем расстроился и сник:
— Погано это, Аши… Я однажды видел его частично принявшим дар — и это было ТО! ещё зрелище, — Ароорамиран покачал головой и замолчал.
Я же вздохнула и, перетасовав продукты в сумке, начала разводить костер из заранее заготовленного с вечера хвороста. «Да, зрелище и правда, ещё то», — подумала я, вспомнив мужа с чёрными глазами.
— Погано. Но мы с ним справимся. Обязательно со всем справимся.
* * *
Плотно позавтракав горячей кашей, мы дружно сели около входа и наблюдали за всё не утихающим дождём.
— Долго это ещё продлится? — широко зевнув, спросила я.
— Ещё час, максимум два. Уже начинает светлеть, — сонно пробормотал в ответ дракон.
— Это хорошо. Надоело уже здесь сидеть.
— Кстати! Най, а у тебя прекрасный голос! Ты не думал о карьере трубадура? — оживился Ароорамиран, вспомнив вчерашний вечер и мои песнопения.
— Дурак ты, Мир! — Рэн поёжился от утренней прохлады и плотнее прижался ко мне. Да уж, я теплолюбивое существо, понимаю, как ему сейчас тяжело приходится.
— Это почему это я сразу дурак-то? — недоумённо пробормотал дракон и закатил глаза.
— Ну, во-первых, делать мне, что ли, больше нечего?! А, во-вторых, они уже лет эдак пятьсот как не трубадуры — не модное, прости Эллиания, это нынче слово. Их всех теперь кличут менестрели. Серость ты, чешуйчатая.
— Да откуда ж я знал-то? — недоумённо спросил дракон.
— Да я тоже не знал, честно говоря, — признался вдруг Рэн и вздохнул. — Это меня Амириаэн недавно посвятил во все эти «тонкости». Ещё он сказал, что я отстал от жизни и назвал меня древностью. Так что мы с тобой, мой друг, две древних серости. Не модные, и окончательно отставшие от жизни…
— Ах он, малолетний…
— Какой же он тебе малолетний, Мир? Ему уже больше трех тысячелетий!
— Знаешь. Сейчас, после того, как ты назвал его возраст… Я вдруг действительно почувствовал себя старым. Я ведь помню его ещё совсем маленьким детенышем.
В пещере ненадолго воцарилась тишина и стал слышен только стук дождевых капель о листья деревьев в лесу.
— Кстати, Най, а ты никогда не жалел, что сам не стал Владыкой?
— Нет. Никогда. Ты же знаешь, я никогда не стремился к власти. Да, мне нравится наблюдать как растут наши города, как растёт благосостояние у граждан. Мне нравится принимать участие в этом. Но быть на виду, быть Владыкой — нет, это точно не моё. Моя судьба всегда быть в тени, стоять у кого-то за спиной, защищать и направлять, Мир. Так было… — ненадолго замолчав, Рэн продолжил. — А сейчас я подумываю о том, что пора бы уже и мне, наконец-то, пожить спокойной и беззаботной жизнью. Сын уже давным-давно вырос, и в состоянии справиться со всем и без моей помощи.
— И чем же ты займёшься?
— Как это чем? Сначала вместе с Аши мы вырастим нашего ребенка. Ну а потом — попутешествуем по Эллиании, она же ничего толком и не видела, с этими-то пророчествами. А дальше — кто знает? Потом вместе с ней и решим.
Несмотря на такую оптимистичную речь, я услышала в его голосе грусть. Да уж, с таким чутким слухом обмануть сложно. Я понимала, что главным слушателем была я — он таким образом пытался меня сейчас успокоить. Сказать, что всё будет хорошо… Но вот сам он в это, почему-то, не очень и верит. При Ароорамиране не хотелось затрагивать эту тему, и я просто промолчала, сделав вид, что ничего не слышала.
— А я вот не отказался бы от трона. Хотя и не знаю для чего он мне. Так, очередная ступень в никуда, — хмыкнул дракон, — может, не так скучно жить бы стало. Но, увы, старик Вэлораанар будет править ещё долго. Кстати! Ты бы видел его лицо! Лицо белое, глаза сверкают! Вы его чем так довели-то?
— Мы? Да ничем, — Рэн пожал плечами. — Мы вообще были любезны с ним. Я даже сам себе удивился. Старею, наверное, мягче, добрее, что ли, становлюсь.
— Я подарю тебе костыли, только скажи! — расхохотался Мир. — Жду не дождусь!
— Не беспокойся, — эльф похлопал его по плечу и нежно улыбнулся, — я их тебе передарю, как только ты их мне принесешь. И поверь, тебе, со сломанными ногами, они действительно понадобятся.
— Ну вот! А ты говоришь, что стареешь! Всё такой же гад!
— А у тебя всё такие же идиотские шутки! За столько-то тысячелетий ты до сих пор не научился шутить.
— Я учился другому искусству… — многозначительно протянул Ароорамиран.
— Да? И какому же? Профессионально страдать бездельем?
— Искусству соблазнения, ушастый!
— Чего? — тут уже не выдержал Рэн и расхохотался. — Пора тебе очки покупать, старая ты чешуйчатая рептилия!
— Да что такого-то?
— Я вдруг вспомнил… сколько же времени назад это было? Ну, примерно два тысячелетия тому назад, плюс минус столетие. Пришли мы с тобой на очередной бал. Ты тогда упился в усмерть — и пошёл…. Соблазнять!.. До сих пор помню ту милую даму, которой ты пришёл передо мной хвастаться. Сколько ей на тот момент было? По человеческим меркам лет шестьсот, думаю. Да она даже стояла ровно-то с трудом — тряслась вся и улыбалась тебе своим беззубым ртом! Соблазнитель… Ой не могу!
Эльф уже зашелся в истерическом смехе. Я тоже не выдержала и рассмеялась, представив себе картину пьяного дракона и милой старушки. Вот уж действительно, мастер пикапа!
