вообще казалось, что рядом с ним я чувствую себя старше раза в два. И почему это вообще меня задевает?
- Я знаю, Мила… Это была шутка, - проговорил Адам.
Мы молча завершили ужин, и когда я уже собралась встать из-за стола, чтобы помыть посуду и уезжать, все же решилась задать тот вопрос, который волновал меня особенно.
- Скажи, если не секрет, откуда ты знаешь Лемешевых? - спросила я, внимательно глядя на Адама.
По его лицу почти ничего невозможно было сказать. Лишь только чуть сильнее сжались четко-очерченные скулы, и мне на мгновение показалось, что на них даже заиграли желваки.
- Можно сказать, что я не знаю их вообще, - расплывчато ответил Адам. - А почему тебя волнует этот вопрос?
- Просто ты был на дне рождения у… Ани, - имя любовницы мужа я произнесла с трудом.
- Не на дне рождения, - покачал головой Адам. - Возникли некоторые вопросы, их нужно было прояснить с Лемешевым-старшим. Запоздало понял, что именно в тот день у его дочери день рождения. Уже собрался уезжать, но тут появилась ты.
Он говорил это таким обыденным тоном, что в любой другой ситуации я бы сочла объяснения достаточными. Если бы не недомолвки, недопонимания и тайны, которых в моей жизни стало столь много, что они превратились в огромный клубок.
- У тебя возникли вопросы к людям, которых ты не знаешь вообще, - повторила я за Адамом то, что он, по сути, озвучил.
- Послушай… Если тебя что-то тревожит в этом всем, то говори прямо. Что тебя саму связывает с Лемешевыми? - задал он встречный вопрос, и я поежилась.
Поджав губы, принялась смотреть на сложенные на столе руки, а сама думала, стоит ли рассказывать Адаму неприглядную правду, или нет.
- Дочь Лемешева - любовница моего мужа Антона, - все же тихо проговорила я. - Мы с ним разводимся. На днях я узнала, что пять лет Антон живет второй семьей с Анной Лемешевой. У них есть общий ребенок.
Адам откинулся на спинку стула и высоко приподнял одну бровь. Смотрел на меня так, словно сомневался в том, что я сказала ему правду. После чего вдруг спросил:
- Речь об Антоне Семиверстове же? Он помощник Лемешева, так?
Я нахмурилась. Для человека, «вообще не знающего эту семью», Адам был слишком осведомлен.
- В перспективе у меня будут некоторые бизнес-предложения Лемешеву, если их можно так назвать, - правильно интерпретировав мое замешательство, пояснил Адам. - Поэтому я немного в курсе его окружения.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга, после чего я сказала:
- Да. Антон Семиверстов и есть мой муж.
Адам присвистнул, но, в целом, если и сильно удивился, то виду не показал.
- Это не имеет никакого значения в наших с тобой отношениях, - проговорил он. - Тебя же это волнует?
Я потерла виски пальцами. Уже и сама не знала, что меня тревожит, а что нет.
- Мне просто нужна новая жизнь, - призналась в том, что и у самой только-только стало формироваться в голове. - Работа, заботы, карьера… как бы странно это ни звучало для женщины в тридцать.
- Глупости, - отрезал Адам. - Если бы ты жила в Лондоне, ты бы относилась к этому иначе. В тридцать самое время делать карьеру.
- Но я не в Лондоне, - усмехнулась в ответ. - Хотя и спасибо на добром слове.
Поднявшись из-за стола, я принялась прибираться. Адам же смотрел на меня, но по выражению его лица я не могла толком понять, о чем он размышляет.
- Я почти не знаю Лемешевых, Мила, - повторил он ранее озвученные слова. - И, как я уже тебе сказал, мои с ними дела, если они все же случатся, не имеют к нам с тобой никакого отношения.
Было в этом «нам с тобой» что-то неправильное. Странное. Но я предпочла думать, что Адам имеет ввиду мою работу у него.
- Очень на это надеюсь. Мне взаправду нужна новая жизнь без прошлого, с которым так или иначе мне придется столкнуться еще не раз, - сказала я, и когда направилась на кухню, услышала тихое позади себя:
- И в этом я тебя прекрасно понимаю.
21
- Мам… ты только не ругайся, - сказал сын, когда мы с ним собирались выходить из дома.
Он отправлялся на тренировку, я - к Адаму. Сегодня у меня имелось множество планов на то, чтобы продолжать обустраивать его дом. Я уже продумала, с чего начну в первую очередь. Пожалуй, с кухни, ведь именно она была сердцем любого жилища.
- Не буду ругаться, если этого не потребуют обстоятельства, - сказала сыну, мысленно готовясь к тому, что у меня появится новая причина для того, чтобы нервничать.
- Смотря как ты к этому отнесешься, - пожал плечами Вадим. - Но знай - это и мое желание в том числе.
Мы с ним вышли из квартиры. Сын выкатил большую сумку, удобнее перехватил клюшку. Сегодня я собиралась отправить его на такси одного, и это тоже был повод для волнений.
