срывается.
– Не бойся, красивая… Ничего не бойся. Меня не бойся.
Руками хаотично касаюсь ее. Пробую на вкус кожу ее плеч, и ниже… не могу остановиться. Халат разъехался в стороны, а под ним сплошное кружево.
– Твою мать… ты нереальная…
Убираю вторую половину халата и обхватываю небольшую грудь. Сосок сжат в маленькую жемчужину и царапает ладонь.
Наклоняюсь и кусаю один, за ним второй. Сдвигаю полушария вместе, сжимаю их и хочу зубами порвать гребаную ткань.
Слышу стон девчонки и чувствую, что уже на пределе.
Трусь стояком о ее внутреннюю сторону бедра и понимаю, что все заходит слишком далеко.
Просовываю руки под ее спину и целую ложбинку меж груди, а после чтобы успокоиться кладу голову на мягкое возбуждающее тело, пара глубоких вдохов и… вырубаюсь.
Даша
Когда я осталась стоять в пустом дворе одна, меня окатило холодом.
Ушла с Рамилем в дом и не переставая думала о том, что там произошло. Что сейчас происходит?
Малыш раскапризничался к восьми. Плохо поел. Спасла ванна с маслом лаванды.
Успокаивающий массаж и к десяти он уже сладко спал.
А я? Я бродила по дому как приведение.
Казались всюду шорохи, стуки, разговоры. Закрыла дверь в спальню, а после вообще ушла в комнату ребенка.
Кое-как задремала, а к полуночи услышала реальные звуки, которые шли с первого этажа. Если бы не периодический мат и шепот знакомого мне голоса, я бы ни за что не вышла из комнаты и обрывала бы номера телефоны трех «богатырей».
Далер был пьян, я это сразу увидела несмотря на то, что свет был включен в комнате только на баре.
Он просил уйти, даже не подозревая, как умолял остаться.
И я осталась… он не пугал, я видела в нем одиночество. Ведь, думаю, он уже так давно не может быть собой.
Ведь каждый человек желает высказаться, быть услышанным и понятым. О том, что на душе не рассказывают девушкам на одну ночь, или тем, с кем бок-обок каждый день меряешь жизнь шагами. Мне рассказал…
Нужно было просто подождать, а после выслушать.
Он не пугал… я хотела быть там, совершенно не понимая зачем.
Рассказ о матери меня очень удивил. Я вообще не ожидала что он начнет говорить. Но он сказал так много, что я хотела лишь одного в этот момент – показать, что я рядом.
Когда он встал, я тоже подскочила, а дальше все понеслось кувырком.
Он стал меня злить, говоря, что я глупая. А после потащил наверх. Но я все так же не ощущала страха, лишь его…
В моих планах не было секса с ним, я не позволила бы этому случиться, но прикосновения его рук и губ сводили с ума… он сводил…
Я просила остановиться, потому что уже сама не могла этого сделать.
Даже поверить бы не могла никогда, что стану стонать и извиваться в такой грубой ласке, но больше всего, я не ожидала что мне это понравится.
Как такое возможно? Я не знаю.
Где моя ненависть? Страх?
Ничего не осталось… чистый лист…
А он все продолжал и напирал.
– Не бойся, красивая… Ничего не бойся… Меня не бойся.
Его слова кружились в голове, восхищение мной лилось из его уст, и я хотела скулить, когда он просто взял обнял меня как подушку, разлегшись между моих ног, и уснул на груди, просунув руки под спину.
– Далер? – шепчу ему, потому что маловато воздуха стало проникать в мои легкие.
Ответом мне было:
– Сейчас пойду к себе, красивая, – и длинный такой полустон, полувдох.
– Кошмар.
Стала выкручиваться и ничего не вышло, потому что он еще сильней сжал меня, опустив одну руку на мою ягодицу, буквально оплетая меня своими конечностями.
В итоге я уснула, так и не победив в этом поединке с сонным медведем.
Зато пробуждение было…
Для начала затекло все тело. Но не это меня разбудило, а рука, что лежала подо мной, которая обхватила мою промежность и придвинула ближе к внушительному возбужденному органу, что упирался мне в попу. Вторая рука, придавливала сверху, а ладонь покоилась под моим пеньюаром на обнаженной груди, полностью ее обхватив.
Начинаю возиться в этих тисках.
– Далер, – хриплю кое-как. – Далер, отпусти.
– М-м-м… красивая ты что ли? – руки приходят в движение, как и тело, выгибающееся позади меня, создающее трение.
Пальцы сжимают сильнее грудь, и та, что снизу делает тоже самое. «Хорошо хоть в трусы не залез».
– Руки убери, наглец.
Откидываю кое-как ладонь, что была между моих ног, и он тут же просыпается.
– Не приснилось? – вновь ощупывает мою грудь.
– Хватит, сказала, – пытаюсь убрать его руку, но куда там.
– Так ты все-таки пришла ко мне? – целует меня в шею сзади, а меня прямо прошибает от этого, на контрасте нежных губ и грубой щетины, что я стону вслух так внезапно. – Ох… какая чувствительная, – надавливает на сосок, а после дразнит, прокручивая между двух пальцев его.
– Боже, остановись уже… скоро Рамиль проснется, и я тебя просила не…
Выгибаюсь и делаю еще хуже, потому что он обхватывает бедро и плотнее притягивает к себе.
– Кажется ты просишь совсем о другом, раз до сих пор в моей постели.
– Это ты в моей.
Приподнимается на локте и осматривается.
– Ну, формально в этом доме все кровати мои. Так что не суть.
– Далер не наглей, – пытаюсь ударить его локтем в бок, на что он просто смеется. – Вспомни свои слова, я на твои условия про одноразовую связь не подписывалась.
– Помню, – тянет заигрывающе. – Ну так знай, что бывает с маленькими, глупыми девочками, которые сами приходят к взрослым дядям и предлагают свою помощь.
«Вот же скотина».
– Ну раз взрослый дядя проснулся наконец-то, пусть начнет с того, что станет выполнять свои обещания, как только уберет свои руки с тела той, кому обещал защиту, а не нападение.
Замирает, а после приближается к уху и шепчет:
– Чтобы больше возле себя не видел. Последнее предупреждение.
– Считай, что я его в карман положила для важных заметок… задний…
Шлепает меня по ягодице.
– Шутки кончились.
– Ой, хватит уже. Не лапай.
– Лапают юнцы, а я по-мужски ласкаю.
Оглаживает место удара.
«Как же приятно», – прикрываю глаза, черт бы его побрал.
На всю комнату раздается агуканье и звон погремушек из радио-няни, и я мысленно расцеловываю моего маленького спасителя.
Далер нехотя убирает руки от моего тела и перекатывается на спину, перед этим ущипнув меня за мягкое место, закидывает их за голову.
