открыли магаз...
— Молоко на губах ещё не обсохло, а тебе бы уже бухнуть. Забудь. Если узнаю, что выпьешь и ещё раз обидешь Олесю, вспомнишь о детской комнате милиции, — Дима покачал головой и, развернувшись ко мне, потрепал меня по голове. — Пойдем, синичка, — обратился Дима ко мне. Он называл меня так, потому что по его словам, я много щебетала. А я была и не против этого прозвища.
Я улыбнулась и вприпрыжку отправилась вместе с ним домой.
— Спасибо тебе в очередной раз. И почему ты меня защищаешь? Ведь ты такой большооой? — улыбаясь, спросила я.
— Я жду, — изрек Дима.
— Чего? — я надула губы и не понимающе посмотрела на него.
— Пока ты подрастешь, станешь взрослой и совершеннолетней, — он рассмеялся и одарил меня лучезарным взглядом.
Тогда я совсем не предала значения его словам. Лишь улыбнулась и взяла его за руку.
Вспоминая сейчас эту ситуацию, я загрустила. Сейчас неизвестно, где Дима. Он просто пропал в один момент и всё. Кто-то трепался, что он с семьёй погиб в автомобильное аварии, кто-то говорил, что их семейку прикончили из-за бизнеса. Всё так странно и не понятно. Я так его ждала. Так хотела, чтобы он помог, спас меня от Долгова. Я скучаю по нему. Очень-очень сильно скучаю.
Я просто обязана узнать у Вернера, откуда он знает Диму и почему у него именно эта фотография стоит на комоде в спальне. Я потерла виски, размышляя затеять сегодня разговор или лучше завтра. Вспомнился поцелуй, и я вновь вспыхнула. Нет, сегодня разговор не пойдет. До завтра я успокою разбушевавшиеся чувства в груди и поговорю с ним. Всё выясню.
Молоко. Нужно выпить молока и что-нибудь почитать, именно это успокоит меня. Спустилась вниз, прошла на кухню и замерла на пороге. Возле окна стоял Демьян, курил и пил кофе. Он же был таким уставшим, почему не отдыхает. Сильная спина, широкая шея и невероятная магнетическая аура. Это так пленило меня.
Я сглотнула, облизала губы, которых совсем недавно касался Вернер. Все эти поглощающие меня чувства, просто вызывали ступор во мне. Не понимала, как вести себя и как реагировать.
Хотела было развернуться и уйти, как раздалось приглушенное:
— Проходи, не трону, — как-то грустно усмехнулся Вернер и, выпуская дым в окно, добавил. — Не бойся.
Я замерла. Боялась ли я его? Нет. Наоборот, я, наверное, желала бы ещё таких крышесносящих ощущений. Но я не могла в себе это признать. Плюс ко всему, после воспоминаний о Диме, во мне теплилась надежда, что он жив.
Глава 36 Олеся
Я медленно прошла к холодильнику, Вернер лишь сделал глоток кофе, даже не разворачиваясь в мою сторону, словно меня вовсе не существовало. А у меня в груди всё трепыхалось, накрывало какое-то смятение, медленно перераставшее в смущение.
Что-то в Демьяне казалось мне до боли знакомым, но я не могла разобрать что. Может мы с ним уже где-то встречались.
Я налила себе молоко и осторожно отпила его. Атмосфера накаляла, заставляя каждую клеточку моего тела содрогаться.
— Это было ошибкой, — заключил Демьян, затушив сигарету в пепельнице.
— Что? — глупо хлопая глазами, спросила я. Голова совсем не хотела соображать слишком много информации и событий за один день.
— То, что произошло в кабинете, — он сделал паузу, а после ещё более леденящим тоном продолжил.— Поцелуй. Это было ошибкой и больше не повторится. Прости.
Я немного зависла. Растерялась. Совсем не ожидала таких слов от него и не знала, как правильно отреагировать. Во рту пересохло, язык прилип к нёбу. Внутри будто что-то сжалось, причиняя дискомфорт.
Мне было, наверное, обидно от его таких слов, потому что я ожидала всего чего угодно, но не признания в ошибке. Стало так досадно на душе. Вот что я ему должна на это ответить?
Для него это была ошибка. Он был пьян, ещё и не спал ночь. Это всё скорее всего и сыграло злую шутку над нами. Он не хотел меня целовать. Значит я ему не симпатичная, и всё было лишь мимолетным всплеском, который случился из-за алкоголя и усталости.
— Хорошо, — я почти залпом выпила своё молоко, стараясь заглушить свербящую боль где-то в груди.
— Фотография, — ошарашил меня Демьян. Он заметил.... — Зачем ты её забрала?
— Просто, там изображён мой друг, — я стала запинаться. Было сложно разговаривать с Вернером, словно от моих слов зависела моя дальнейшая судьба. Мужчина развернулся и окинул меня пронизывающим, темным взглядом.
— Спрашивай, — усмехнулся Демьян, оставил свой кофе и приблизился ко мне.
Зачем? Зачем он вновь так делает. Его запах снова стал окутывать. Терпкий, с запахом кофе и табака. Кажется моя реакция на его близость становится проблемой. Сразу начинаю плохо соображать. Мужчина действует на меня, как самое приятное успокоительное, что хочется просто лечь и уснуть рядом с ним. Желание выяснять или говорить что-то вмиг пропадает.
Вернер дарил спокойствие. Это именно то, чего мне не хватало с тех пор, как пропал Дима.
— Что спрашивать?
— Я вижу, что ты хочешь узнать что-то. Я готов поговорить, — спокойно и равномерно выдал Демьян. В его голосе невозможно прочитать ни одной эмоциональной интонации, также как и по лицу абсолютно не понятно, что он сейчас ощущает. Так не хватает его настоящего. Как тогда, в кабинете. Там я видела огонь, азарт и что-то ещё в его глазах.
Будто он в тот момент вышел из какого-то образа, открывая себя истинного.
— Да, я хотела бы, — теребила в руках стакан, стараясь сдерживать нервозность. Каждый мой разговор с Демьяном давался тяжело. Его гнетущая аура, которую он специально создавал, немного пугала и не давала сосредоточиться, ещё и это магнитное притяжение к нему, не давало спокойно размышлять.
— У меня есть тридцать минут, — поторопил меня мужчина.
— Ты был знаком с Димой?
— В какой-то степени, — как-то уклончиво ответил Демьян. Так наш разговор совсем не пойдет. Что ж ради Димы, ради правды, я готова побороть себя и действовать более уверенно.
— Раз ты хранишь его фотографию столько лет, значит довольно тесно общались, — не дала шанса Вернеру отвертеться от ответа.
— Допустим, — покачал головой Вернер, словно упиваясь моей сообразительностью. Видимо не ожидал, что я и так могу.
— Где он сейчас?
—
