на полуслове.
— Прости Юль, что-то меня не туда понесло.
— Ну может он… — дом продал.
— Тихо. Ты слышишь Карлсон лает. — напрягая слух поднимаю указательный палец к верху, заставляя и Марину замолчать, и прислушаться.
— Ага. Точно. Я тоже слышу. — подтверждает и что-то внимательно разглядывает, поднимаясь аж на носочки.
— А вон смотри там какой-то мужик.
— Где?
Мой рост меньше и поэтому мне не сразу удаётся разглядеть кто там и что происходит.
— Да вон. — указывает пальцем куда-то на задний двор. — Что он делает? Это то что я думаю? Он что, что-то поджег? — суфлирует в слух происходящее, а у меня кровь в венах стынет.
— Садись. Прячься. — резко приседает и тянет за руку вниз, мое застывшее точно камень тело.
— Уффф, не увидел. — облегченно выдыхает подсматривая за ним через щель.
— Юля ты куда? Стой! Ты с ума сошла?
— Он! Он там! Таааам! — переходя сначало на быстрый шаг, а потом и на бег.
— Кто там?
— Саша там.
— Откуда ты знаешь? — начинает бежать за мной.
Я знаю, я чувствую.
Глава 25
— Что значит "нигде нет"? А куда вы смотрели?
— Семен Анатольевич мы не на секунду не отлучались. Но кто знал что они целое представление разыграют. Вы не говорили что обьект будет пытаться бежать.
— А вам блядь, все надо говорить! Сами ни хера не можете своей башкой подумать.
— Семен Анатольевич…
— Да че ты мне теперь Анатолькаешь как ебаный попугай.
— Даю вам ровно один час. Бери своих тупоголовых спортсменюг и ищите, если Малыш узнает, кровью сать будете, конечно в том случае, если он оставит вам то место которым вы это делаете.
— Юля, да куда ты бежишь? Подожди меня. — шипит, мне в спину Маринка.
— Тут двухметровый забор кругом. Как ты думаешь через него перебираться? Крылья то мы дома забыли, а закон гравитации никто не отменял.
А у меня в глазах вспышки пламени, а воображение дорисовывает ужасные картины. А самая страшная, где Саша мертв. И я не успела ему сказать что это он отец моего ребенка, и он умер так и не узнав правду.
И я чувствую как от отчаяния накатывает паника, которой мне ну никак нельзя поддаваться.
— Эй, ты меня вообще слышишь? — поровнявшись со мной, Маринка машет рукой перед моим лицом.
— Там дальше есть участок забора из железных прутьев я смогу пролезть. — блокируя разыгравшееся воображение, озвучиваю подруге свой план.
— Ну допустим. Но это может быть очень опасно. Кто знает что там происходит за забором. Может этот мужик не один и у него есть сообщники. Ты вообще понимаешь куда ввязываешься? — захлебываясь морозным воздухом, Марина в красках расписывает мне свои опасения.
— Как же не вовремя мы избавились от твоего эскорта, он бы был сейчас как нельзя кстати. — оглядываясь назад, всматриваясь в темноту за нашими спинами, продолжает причитать.
— Вот. — выдыхаю, не решаясь поднять от земли глаз.
— Это здесь. — останавливаюсь повисая на железных прутьях, стараясь справиться со сбившимся, от липкого животного страха и быстрого бега, дыханием.
— Да тут уже везде огонь… — восклицает запыхавшаяся Маринка, голосом пропитанным ужасом и паникой.
Перевожу взгляд с разглядывания своей обуви на перед собой и сердце ухает с размаху вниз.
— Мы уже ничем ему не поможем. — заканчивает Марина и бледнеет, а у меня от напряжения пульс начинает грохотать в ушах.
— Юль, а может его там и вовсе нет. — пытаясь подарить мне надежду, понижает голос до проникновенного шопота.
— Он там. Я чувствую.
— Я должна его спасти. И Карлсон там, слышишь как лает. — отталкиваюсь от буквально прорезавших руки прутьев и бегу к самому широкому пролету.
— Стой же. Дура. Куда? — Маринка повисает на моей штанине и с силой тянет меня назад, а я бьюсь раненной птицей в ее руках.
— Отпусти! — делаю несколько резких рывков.
— И не подумаю. Сейчас вызовим пажарных это их работа, пусть спасают.
— Как ты не понимаешь пока приедут пожарные может быть уже поздно. Каждая секунда на счету.
— А что ты можешь одна сделать? Я то туда уж точно не полезу.
— А ты раньше задохнешься или сгоришь в огне, а если нет, то тебя сожрет его пес.
— Вырываюсь и протискиваюсь через прутья, пока Марина поднимает свою упавшую пятую точку.
— Мне надо к нему. Или я никогда себе этого не прощу.
— Вот же идиотка. — подруга недовольно бурчит поднимается и пролезает вслед за мной между стальными арматуринами.
— Саааашаааа! — оказавшись на той стороне брасаюсь к охваченному огнем помещению.
— Васина ты ненормальная! Стой! — успевает схватить меня за рукав куртки.
— На вот. — снимает с шеи шарфик и дает его мне.
— Руки обмотай.
— Спасибо! — кидаю на ходу.
— Марин, если я этого не сделаю… — кричу уже куда-то себе за спину.
— Да поняла я уже. — подруга срывает лежащий на скамейке коврик и начинает сбивать им огонь.
А я обжигая руки кое как справляюсь с дверным железным засовом и с замиранием сердца толкаю тяжелое полотно, в горло сразу же забивается едкая гарь.
Внутри все в дыму, но я вижу лежащего на полу Сашу. Он не шевелиться и не пытается выбраться.
— Нет. Только не это. — шепчу онемевшим языком будто полностью заполневшим мой рот.
Замираю.
Кровь отливает от лица, а тело сковывает стальной холод.
— Звонкий лай Карлсона вырывает меня из каменного ступора в который я впала.
— Он здесь. — слышу свой голос и не узнаю.
— Юль нам его не вытащить. — Марина закашливается дымом и тянет меня на себя.
— Не думаешь о себе, подумай хоть о ребенке. — продолжая тянуть мою руку, пытается меня вразумить.
Сглатываю колючий ком.
— А я и думаю о ребенке, что я ему скажу? Что оставила гореть его отца в огне, а сама ушла. Я должна…
— Но ты не поможешь ему своей смертью и смертью малыша.
Оторвать от пола даже его руку, оказалось совсем не просто. Не знаю как, но мы его вытащили.
— Там Карлсон остался.
— Ты с ума сошла? Там уже повсюду огонь. — сетует подруга.
— А вдруг он наподет на тебя?
— Юль я до ужаса боюсь собак.
— Марин ты иди, вызывай пожарных и бригаду скорой помощи, а я сейчас.
— Васина, ты непроходимая идиотка! Одумайся! — срывается на крик.
— Марин не теряй времени, звони в службы. — накидываю куртку на голову и вхожу во всю уже полыхающее строение.
— Вот же ненормальная! — сокрушается подруга.
— Сейчас мальчик, потерпи немного я тебя выпущу, только ты обещай не делать меня своим обедом, ладно. — пытаюсь договориться с мечащимся в клетке псом и слышу за спиной бред Саши.
