аппетита совсем нет.
Ника обрывает телефон, волнуется, я понимаю, что она очень переживает за меня, но говорить о нем я пока не в силах. Мне нужно время прийти в себя и принять ситуацию. Она знала только то, что весь его отпуск мы провели вместе, почти не выходя из его квартиры в буквальном смысле этого слова. А что произошло дальше, не знала. Никто не знал. Я и сама толком не поняла, как можно так любить, а потом за несколько минут все перечеркнуть и выгнать меня из своей жизни. В том, что в моменты нашей близости он меня любил, у меня не было никаких сомнений. Именно любил, а не просто трахал.
Сегодня с самого утра день не задался совсем, потому что все валилось из рук, а мне нужно было срочно сдать проект. И так уже дотянула до последнего. И надо было так вляпаться с этим проектом именно сейчас, когда последние три недели из меня будто всю жизнь выкачали. Уже три недели без него. Зачем то отмечаю каждый день в календаре, зачеркивая красным крестиком ненавистные даты. Двадцать один день это много или мало? По сравнению с тем, что его не будет в этом городе еще восемь месяцев, это, как капля в море.
Включаю в наушники свою любимую музыку, перебираю в голове свежие мысли, витаю в поисках вдохновения, пытаюсь выдавить из себя идеи для проекта. Мой телефон начинает настойчиво вибрировать, и я принимаю вызов.
- Привет, - слышу веселый голос своей лучшей подруги.
- Привет, а ты чего решила днем позвонить? Случилось что? – нервно спрашиваю, потому что обычно мы с ней вечером созванивались. Пока ужин готовили, по видеосвязи могли болтать часа два.
- Вышла только что с тренировки, звоню предупредить, что завтра приеду к тебе с самого утра. Во-первых, выходной день, торопиться некуда, во-вторых, Кир уехал в командировку на два дня. Настало время нам обо всем поговорить, отказы не принимаются. Я не уйду, пока ты мне обо всем не расскажешь.
- У меня нет выбора, да? – тяжело вздыхаю и зажмуриваю глаза.
- Да, жди завтра, - твердо отвечает и сразу сбрасывает звонок.
Откуда взялись эти властные замашки? От Гордеева нахваталась что ли. Я совсем не против поделиться с подругой всем наболевшим, но я не уверена, потяну ли я сейчас этот разговор. Боюсь снова начать захлебываться слезами, как первые дни после его отъезда, не уверена, соберу ли себя снова в вялую неживую кучу, чтобы существовать дальше. Даже думать о нем больно, а уж говорить …
Но буквально следующим утром мое мнение кардинально меняется, я ждала подругу, как манну небесную, минуты считала до ее прихода, даже уборку в квартире затеяла, чтоб окончательно не свихнуться от томительного ожидания.
Вероника ворвалась в квартиру, как ураган, с огромными пакетами, наполненными продуктами и, кажется, я заметила даже пару бутылок вина. Подготовилась к встрече на все сто.
Она ни на секунду не останавливалась, металась, как заведенная по моей квартире, будто малейшее промедление будет чревато моей истерикой, хотя может и так, конечно. Сегодня может быть все что угодно. Бегала от стола к холодильнику, потом к плите, распаковывала пакеты, нарезала овощи. Даже что-то жарила. Я стояла у порога своей кухни и как-то отстраненно за ней наблюдала, только глазами хлопала.
Ника на меня даже не смотрела, хотя говорила все время без остановки, не спрашивала ни о чем меня, просто болтала. В какой-то момент ей видимо совсем надоело мое неучастие в разговоре.
- Юля, - начинает вдохновенно, повернувшись, наконец, ко мне, - восемь месяцев пролетят быстро, это даже меньше, чем год. Оглянуться не успеешь, как он вернется к тебе, и вы снова будете вместе. Не стоит так расстраиваться и убиваться.
- Ко мне он больше не вернется, - выдаю хриплым неживым голосом, - перед отъездом он выгнал меня из квартиры и сказал, что ему нужен был от меня только секс.
Я сейчас вполне могу гордиться собой, потому что сказала это без слез в голосе. Ника удивленно округляет глаза, несколько раз открывает рот, пытаясь что-то сказать, но у нее ничего не выходит и она снова его закрывает.
- Но это еще не все новости на сегодня, - тихо выдавливаю из себя следом.
- Господи, что еще-то случилось? – спрашивает со страхом в голосе и паникой в глазах.
- Я беременна, - выпаливаю быстро, пока еще могу говорить.
Стакан, из которого Ника пила в этот момент, выскальзывает из ее рук и в полной тишине моей квартиры с оглушительным звоном разлетается на мелкие сколки. Как и вся моя жизнь, черт возьми, думаю про себя.
* * *
Ника вот уже десять минут молча убирала осколки, ползая на четвереньках по полу моей кухни. Меня не подпустила даже близко, просто усадила на стул. Никакой реакции на мои слова я так от нее и не услышала. Не знаю пока, что и думать, может у нее тоже шок, так же, как у меня утром.
Наконец-то она заканчивает уборку, для надежности проходится по полу еще раз пылесосом, затем садится за стол напротив меня и впивается в мое лицо своими чернущими глазищами.
- Давай рассказывай все с самого начала, - говорит твердым голосом, не терпящим возражений.
- После нашего с тобой разговора, я поехала все-таки к нему на свой страх и риск. Он не выгнал меня, мы начали разговаривать, а потом…
Брови подруги ползут вверх, то ли в удивлении, то ли в недоумении, потому что она, кажется, понимает, что я хочу сказать.
- В общем, я его спровоцировала…, как-то так само получилось, - растеряно рассказываю и начинаю теребить края своей футболки, - И мы провели вместе всю ночь. Самую лучшую ночь в моей жизни.
- А на утро я надеюсь, вы поговорили? – с надеждой спрашивает Ника.
- Не совсем, - отвечаю приглушенно, - я просто предложила ему провести вместе отпуск, я говорила тебе по телефону, помнишь?
- Юль, я надеялась, что в итоге ты сказала ему правду, что любишь его и для тебя все это очень серьезно, - в неверии качает головой Ника.
- Не подходящий момент был, Ника. Он казался, слишком загруженным своими проблемами, - пожимаю плечами.
- Что было дальше? – нетерпеливо требует.
- Я планировала ему признаться позже, перед его отъездом, хотела проводить на поезд и пообещать дождаться,
