всех. – Если вы не в силах укрепить в себе пунктуальность, то можете писать заявление! Через три минуты я жду вас в конференц-зале!
Таким я его ещё не видела. Но, если у других он вызывал неподдельный страх, то лично у меня – одно только раздражение, заключенное в кольца разочарования, негодования и долбанной обиды. Они с Робертом покинули пятый этаж, и лишь спустя секунд двадцать сотрудники позволили себе расслабиться.
– А Грозный и впрямь грозный, – произнес Стас, глянув на меня с непривычной для себя осторожностью. – Кажется, притоптать его взрывной характер способна только ты.
– Скорее наоборот, друг мой, – достала я из сумочки сотовый. – Скорее наоборот.
Арсений появился в конференц-зале с огромным опозданием и тут же поймал на себе возмущенный взгляд босса. Абрам уже больше получаса знакомил нас с тремя новыми проектами, из которых два заказчика были иностранцами. Я уже видела, как хватались за голову инженеры и архитекторы, которые так и не рискнули задать очевидный в их глазах вопрос: им теперь что, придется переехать в офис и жить в нем?
– Не понимаю, зачем мы здесь? – прошептал Стас, когда Абрам предоставил слово Роберту и сел во главе длинного стола. – Теперь они обсуждают проект для Хатри, в котором наша команда уже сделала всё, что могла. Нам бы теперь новыми клиентами заниматься, но…
– Прошу прощения, Роберт, – перебил его Абрам, глядя на нас со Стасом. – Я вижу, что у кого-то есть вопросы и очевидно, что они нуждаются в немедленных ответах.
Я почувствовала кожей внезапный страх Стаса. Он даже дышать перестал под тяжелым взглядом требовательного босса.
– Ну же! – бросил Абрам с удивительной для меня резкостью. Скорее даже грубостью. – Спрашивай, Стас!
– …У меня не было…
– Что ты говоришь? – нагло издевался над ним Абрам. – Хватит мямлить и говори громче!
– Он хотел узнать, зачем на этом собрании присутствует отдел маркетинга? – не выдержала я, требовательно взметнув бровями. – Вы обсуждаете проекты с точки зрения их создания, оперируя терминологией, которой мы не владеем! Мы не архитекторы, не инженеры, мы не принимаем участия в создании эскизов и строительстве. Заем тогда мы нужны здесь?
Стас отдавил мне ногу под столом. Чем больше я говорила, тем сильнее становилось его давление. Абрам смотрел на меня, подперев рукой подбородок. Его губы прятались за пальцами, а глаза буквально впивались в меня острыми ножами.
– Если кто-то из здесь присутствующих считает, что ему необязательно учавствовать в этом собрании, можете смело вставать и проваливать! Я никого здесь не держу!
Я понимала, что эти слова были адресованы конкретно мне. И если до этой минуты мои коллеги сидели со скучающими и безучастными лицами, то теперь все выпрямили свои спины, все готовы были слушать и вникать в каждое непонятное слово.
– Нет, нет, нет, не надо, – тихо-тихо шептал Стас, когда я отодвинула свой стул и поднялась.
Я взяла свой телефон со стола и уверенно направилась к двери, понимая, что Абрам сейчас был в бешенстве и мое поведение ещё больше усугубляло его состояние. Но злость на него переполняла меня. Я направилась в дамскую комнату, ополоснула руки холодной водой и остудила пылающую жаром шею. Объяснение его поведению мне ни за что не найти, но я точно знала, почему во мне скопилось столько негативной энергии. Ведь с Абрамом, как на качелях! Утром неспешные раскачивания, а уже вечером – экстремальное «солнышко»! И, по правде говоря, это уже стало надоедать. Я спустилась на первый этаж, купила себе кофе и намеревалась сесть за любой свободный столик, как вдруг на моем телефоне загорелось входящее сообщение:
«Поднимись в мой кабинет».
Я даже засмеялась, чем смутила молоденькую девушку за кассой. С каждой новой ступенькой, злость уступала волнению, а уже у двери в кабинет разъяренного босса, я с трудом подавляла дрожь в собственных руках. Впервые не постучав, я вошла в кабинет, где, как и всегда, было очень свежо. А в этот раз даже холодно.
Абрам стоял лицом к террасе, спрятав руки в передние карманы джинсов. Честно говоря, стоило мне только взглянуть на него, как мой страх снова закатился под стол напуганным клубочком.
– Не в силах разделять работу и личную жизнь или же ты просто проснулась в паршивом настроении и решила, что тебе дозволено выплеснуть его на собственного босса на глазах у своих коллег?
– Я думаю, что мой босс – просто козел, который, как маленький и обиженный мальчик, не в силах признавать собственные ошибки и думает, что если он спрячет их за паршивым настроением, то вскоре о них все забудут!
Абрам резко обернулся.
– Значит, первое. Позволь тебе напомнить, Николь, что здесь, в этих стенах ты работаешь на меня! И ты обязана соблюдать дистанцию!
– Позволь я на помню тебе, что под конец прошлого года ты эту дистанцию собственноручно нарушил прямо на этом столе! Но суть не в этом, Абрам! – подняла я свободную руку. – А в том, что ты, поглощенный своей работой или черт знает чем ещё, даже не подумал сообщить мне, что мою машину привезет Арсений! Ты так переживал обо мне, так беспокоился, что за весь день не нашел возможности поинтересоваться, как я? Что со мной? Ты просто отдал ключи помощнику и отправил его ко мне, как к собственной шлюхе, которой забыл заплатить!
– Ты знаешь, что это не так!
– Да я ничего не знаю, Абрам! Я ничего не понимаю! Думаешь, я не в силах отделить работу от личной жизни? Да это же на раз плюнуть! Но ты сам мне этого не позволяешь, потому что ведешь себя, как кретин! Вместо того, чтобы сидеть со скучающим видом и послушно слушать ерунду, в которой я ничего не понимаю, я злюсь на тебя, ведь совершенно не догоняю, какого черта ты постоянно бросаешь меня, чтобы потом снова поймать, вскружить голову и так без конца?!
– Если я чего-то не делаю, значит на то есть причина!
– О! Правда? Что ж, тогда почему ты не приехал ко мне вчера? Почему не предупредил меня, что не сможешь? Почему не ответил на мой звонок? Почему я постоянно вынуждена ждать тебя? Ты накосячил и ты знаешь это! И вместо того, чтобы в очередной раз «обо всем забыть», в этот раз ты срываешь на меня и других своих бешеных собак!
– На других, это на Стаса, с которым ты собралась на свидание и без конца шушукалась на собрании?
– Представь себе! У меня может быть нормальное
