твой первый муж, — пришла на помощь Любовь, беря Гдальскую под локоток и уводя подальше от кабинета, в сторону столовой.
Ей так и не удалось списаться с мужем, коллеги уволокли ее с собой, не слушая возражений, а затем она окунулась в мир рабочих сплетен. Будто и не было пяти лет перерыва.
Мира в этот момент вышла от Архипова и покрутила головой по сторонам. Работники спешили на обед, а она к кабинету Гдальскому, зная, что он идет кушать обычно чуть позже остальных. Остановилась около закрытой двери и, не став стучать, открыла ее и вошла внутрь сексуальной походкой тигрицы. Ей так казалось, во всяком случае. Возникло вдруг чувство дежавю. Леша сидел за столом практически в той же позе, что и Архипов, перебирал бумаги и ставил свою подпись в нужных местах. Взгляд Миры остановился на его длинных узловатых пальцах и она облизнулась, ощутив странное накатывающее волнами возбуждение. У нее так давно никого не было, а гормоны давали в голову, мешая здраво мыслить. Она прикрыла за собой дверь и хищно улыбнулась.
— Лучше бы ты нашел своим умелым пальчикам лучшее применение, Леша, — выдохнула и скользнула за его спину, разминая тугие жесткие мышцы плеч.
Гдальский дернулся и встал, оборачиваясь к девчонке, возомнившей себя умелой хищницей. Как назло, мужской взгляд остановился на вздымающейся груди, сверху вниз ему открывался великолепный вид на крепкую троечку.
— Застегни пуговицы, Мира, у нас приличный офис, а не бордель. И пошла вон из моего кабинета, еще не хватало, чтобы слухи поползли.
Алексей поправил галстук и возблагодарил богов, что по офису не пошли шепотки про него и Миру. Благо, он старался нивелировать всё их общение, рычал на нее, как на остальных, и заваливал работой, относясь, как и остальные, как к девочке на побегушках. Повезло, что любое панибратство с ее стороны воспринималось сотрудниками адекватно. Многие и вовсе думали, что она его племянница, а не Надина.
— Застегнуть? — Мира прикусила нижнюю губку и глянула на мужчину исподлобья. — Вот так?
Вместо того, чтобы последовать чужому приказу, она наоборот расстегнула блузку еще на две пуговицы, демонстрируя свое кружевное бюстье, без поролона, просвечивающее ее розовые спелые, словно вишня, соски. Гдальский шумно сглотнул. В последнее время у него чуть ли не пар из ушей валил от отсутствия секса, а эта девица всё лишь усугубляла, ходила в квартире чуть ли не голышом, соблазняла своим аппетитным телом. Алексей был не железным, у него периодически вставал, но Миру он считал отвратной беспринципной особой. Жаль, не мог выгнать ее взашей, чтобы не маячила перед глазами.
— Застегнись, дура, если кто-то войдет, то еще не так поймут всё, — прорычал мужчина, как только отмер, а затем сделал большую ошибку. Схватил ее за края блузки и попытался свести их, опасливо косясь на дверь. Понадеялся, что ленивые сотрудники ушли на обед. Дураков в это время работать не было. Кроме него.
— Воу-воу, Леша, ты хочешь прямо здесь? Нагни меня и возьми, я не против.
Руки Миры проворно схватили руки Гдальского, и его ладони вдруг оказались на ее груди, под сводами блузки. И непроизвольно сжали девичье полногрудое богатство. Отшатнулся, как только почуял шевеление в штанах, и глянул на девчонку с ненавистью.
— Пошла вон! — процедил тихо и указал на дверь. Встал так, чтобы между ними было его кресло. Еще не хватало, чтобы Мира увидела его бугор в штанах, тогда точно продолжил осаду. Больше всего Гдальский боялся, что сдастся под напором спермотоксикоза.
— Ох, бедненький дядя Леша, — вместо того, чтобы задрожать от страха, девчонка покачала головой и начала застегивать блузку, к его облегчению. — Не переживай, скоро мы останемся с тобой наедине на целых три дня. Квартира будет полностью в нашем распоряжении, тебе больше не придется думать, увидит ли нас кто-то. Я буду вся твоя.
Развеселившись, Мира направилась к выходу, а вот мужчина нахмурился.
— Что ты имеешь в виду? — злобно крикнул.
Девчонка не отреагировала, и ему пришлось подскочить к ней и больно ухватить за локоть.
— Ауч. Мне больно. Любишь садо-мазо?
— Прекрати паясничать и объяснись!
— Ух, какой ты злой, ничего, скоро подобреешь.
Мира будто не замечала, что ходит по грани, но ее переполнял восторг. Нужно надавить чуть сильнее, и Леша сдастся, упадет к ее красивым ровным ножкам, как миленький.
— А ты не знал? Скоро она едет в командировку с Михаилом Льво-о-овичем, — имя шефа произнесла с придыханием, особым образом складывая губы в моменте “о”.
Гдальский побагровел, и девчонка воспользовалась паузой и выскользнула из кабинета, никем не замеченная. А как только оказалась в коридоре, ее глаза блеснули хитрым довольством. Леша устроит Наде выволочку, на то и был ее расчет. Тетку она знала слишком хорошо, даже лучше ее самой. Уговоры на нее могли не подействовать, а вот запрет. Не зря говорят, что управлять людьми гораздо проще, если знать их слабости.
Надя сидела в столовой вместе с коллегами и ощущала себя как никогда живой. За заботами о муже совсем погрязла в быту и забыла, что такое внешний мир. Пусть не обошлось и без сплетен, но последние пять лет ее волновало лишь, что приготовить на ужин, как бы успеть забрать костюмы мужа из химчистки и… как забеременеть, конечно же.
Последнее давалось ей сложнее всего: и физически, и морально, но она старалась отгонять эти мысли куда подальше.
— Надя, — вдруг раздался сзади голос мужа.
Женщина с улыбкой повернулась, не сразу заметив, что говорил Леша жестко, но тихо, словно сдерживал себя. Его лицо было напряжено, скулы стиснуты, а глаза метали молнии.
— Леш, ты тут, я хотела тебя позвать на обед, но коллеги меня так быстро утащили в столовую, что я и глазом моргнуть не успела.
— Да, Алексей, намилуешься еще со своей женой дома, не мешай нам тут ей допрос устраивать, — вмешалась Любовь Павловна.
— А ежели есть что сказать, так присаживайся, давно тебя не видели, — взяла Гдальского в оборот уже Ира, и ему не оставалось ничего другого, как расположить пятую точку на выдвинутом стуле.
Он нахмурился и глянул на жену из-под кустистых бровей так, словно она в чем-то провинилась, и ей стало не по себе.
— Что-то срочное, Леш?
— Дома поговорим.
Надя выдохнула, предчувствуя бурю, но была ему благодарна, что коллеги не станут свидетелем их разговора. Пока женщины задавали ему вопросы, она смогла ненадолго выдохнуть, гадая, что же случилось за эти полдня, что сейчас он выглядит раздраконенным, словно ему заноза
