защита — это очень хорошо.
— Я не мог не подстраховаться, — продолжал Виктор. — Ты же помнишь, дело на контроле.
Злобное выражение возникло на лице у Демидова, он процедил сквозь зубы:
— Вечно ты все портишь.
— Константин Аркадьевич, — не выдержала Настя. — Я бы хотела встретиться с клиенткой. Раньше начнем, раньше закончим.
Демидов повернулся к ней, смерил холодным взглядом и бросил:
— Конечно.
И первым направился к зданию клиники.
А там персонал уже ждал в дверях. К нему попытались обратиться, но Демидов резко оборвал говорившего жестом и, не оборачиваясь, бросил:
— Идите за мной.
***
На первый взгляд здание не показалось Насте большим. Два этажа, снаружи она насчитала на втором этаже порядка двадцати окон, это примерно десять-двенадцать палат, учитывая кабинеты специалистов, процедурные и прочее.
Только сейчас, оказавшись внутри, Настя поняла, насколько она ошибалась. На самом деле им пришлось спуститься на два уровня. Палаты располагались в подземном этаже. Ее еще с самого начала удивило отсутствие решеток на окнах. Решетки тут не были нужны, потому что тут не было окон! Насте все это не понравилось с самого начала и еще меньше нравилось теперь.
Белые стены, мертвенный свет, белые металлические двери… Больше всего походило на подземную тюрьму.
Около одной из дверей Демидов остановился и знаком велел открыть.
— Это здесь.
Он собирался войти первым, но Настя остановила его.
— Константин Аркадьевич, подождите в коридоре. Я хочу сама поговорить со своей клиенткой.
Холодная ярость мелькнула в глазах мужчины, он отступил в сторону и жестом показал:
— Разумеется.
— Спасибо, — кивнула она и повернулась к Виктору. — Господин Терских, вы пойдете со мной.
Они уже практически вошли, когда Демидов резко окликнул:
— Минутку! Я ее опекун.
— Опекун? — обернулась к нему Настя. — Но по всем документам моя клиентка дееспособна.
— Ты!..
— Господин Демидов. Подождите здесь.
***
Внутрь они заходили вдвоем. И нет, там была не палата в обычном смысле этого слова. Это был вход в санпропускник.
Зловеще и странно. А главное, непонятно — зачем такие сложности?
Пока за ними с шипением закрывалась герметичная дверь, Настя негромко спросила Виктора:
— Мы вообще выйдем отсюда?
Обстановка заставляла понижать голос. Он ответил так же тихо:
— Если бы я не был в этом уверен, я не привел бы тебя сюда.
Так ли это? — хотелось ей спросить. Как тут можно быть в чем-то уверенным?
— Не волнуйся, — говорил Виктор едва слышно. — Он знает, что дело на контроле, и не посмеет предпринять ничего серьезного. Пугать, давить, пытаться втянуть тебя в свои игры, но не более того. Просто продержись, Настя. Клянусь, все будет хорошо.
Это она уже поняла. Но на контроле? Черт побери, у кого?! А Виктор вдруг взглянул на нее с жаром:
— Я хочу посадить Демидова. Но тебе не надо лезь в это. Твое дело — добить развод.
Настя попыталась возразить, но он резко вскинул руку и жестом показал ей молчать.
Санпропускник наконец открылся, выпуская их в коридор, из которого уж был вход в палату. Через стеклянную стену было видно обстановку. Койка, заправленная голубоватым бельем, тумбочка, стул и больше ничего. Ах да, узкая кушетка у противоположной стены. Но где же сама пациентка?
Девушка сидела на полу, сжавшись в комок и обняв колени.
Когда Настя увидела ее в первый раз, это была цветущая красавица, пусть чрезмерно оживленная и со странностями. Сейчас это было бледное забитое существо. Худоба, видневшиеся из-под одежды татуировки…
Во что она превратилась всего за год? От злости Насте кровь ударила в голову. Как мог Михаил Аркадьевич оставить дочь в лапах этого мерзавца?!
Невольно вспомнилось, что Виктор сказал ей вчера:
…Он подсадил ее на наркотики. И кое-что похуже…
…Когда Степанов узнал, было поздно. Девчонку смогли откачать, но пошли необратимые изменения психики.
И последнее:
…Потому что он имеет на нее сильное влияние. Может заставить ее воздерживаться от препаратов, расширяющих сознание, а может наоборот.
Что же такое этот гад с ней делал? Однако сейчас надо было успокоиться и сосредоточиться.
— Ингеборга, — позвала она.
Девушка подняла голову, сначала глаза ее были безжизненны и пусты, а потом вдруг загорелись.
— Здравствуйте, — начала Настя. — Я ваш адвокат.
В какой-то момент у нее закралась мысль — а понимает ли вообще ее эта девушка? Что если этот паук полностью разрушил ее личность и там уже мозгов не осталось? Если честно, она очень боялась этого.
Вчера долго искала информацию в сети именно на эту тему. Нашла так много разного и противоречивого. Первое — что эта болезнь неизлечима. Значит, крест? Мерещились жуткие картинки овоща, привязанного к кровати и пускающего слюни. Но с другой стороны, столько великих и даже гениальных людей страдали этой болезнью.
В итоге главное, что Настя вычитала для себя в сети, это то, что способности людей и интеллект сохраняются, меняется лишь способ мышления. И при правильном лечении человек может вернуться в практически нормальную жизнь.
— Здравствуйте, — девушка бледно улыбнулась. — Я вас помню.
У Насти отлегло от сердца.
— Ингеборга, — тихо проговорил Виктор, — мы хотим тебя вытащить.
Девушка гулко сглотнула и настороженно покосилась на дверь.
— Но для этого вам нужно кое-что сделать, — сказала Настя.
А та встала с места и протянула руку:
— Дайте, я все подпишу.
И вот тут. Сработало нечто глубинное. Интуиция. Настя сказала:
— По всем документам вы дееспособная.
Девушка отвела взгляд и проговорила:
— Но мой диагноз. Он все оформил и заставил отца подписать перед смертью.
Настя медленно выдохнула, подавляя начавшую душить ее злость. Много чего было у нее сказать. Но она заставила себе отбросить эмоции и сосредоточилась.
— Сейчас это не имеет значения. В деле о разводе об этом нет ни одного упоминания. Это подлог.
— Настя, время. Нам пора! — предупреждающе повысил голос Виктор и перевел взгляд на Ингеборгу. — Мы придем завтра.
Уходить не хотелось так, что пережимало горло. Но он был прав. Время.
— Я подготовлю все, — проговорила Настя. — И завтра принесу вам на подпись.
После этого они вышли.
Уже в санпропускнике Виктор сказал:
— Вот на этом я собираюсь посадить его. Но прежде пусть возьмет деньги.
Настя кивнула. У нее на этот счет были свои мысли.
***
Снаружи их ждал Демидов.
Стоял спиной. Непоколебимый, мощный, даже величественный. Услышав шаги, повернулся. Первый взгляд, острый словно игла, а потом он неспешно подошел и, не обращая внимания на Виктора, склонился к ней:
— Поговорили с клиенткой, Анастасия Марковна?
Ей хотелось плюнуть ему в лицо. Однако Настя просто кивнула:
— Да, поговорила.
— Надеюсь, вы довольны?
Снова взгляд, пронизывающий и острый как бритва.
