душой продолжить спортивную карьеру и оградить себя от юридических тонкостей и самое важное – той единственной ответственности, которую он не желал нести, но вскоре, как следствие, был обязан это сделать. И это могло означать лишь одно: неважно, как сложится его жизнь, сколько раз он будет влюбляться, жениться, разводиться – наследие его огромной и великой семьи ни коим образом не пострадает, потому что за руль сядет брат, лишив себя простоты человеческой жизни, которая непременно подразумевала совершение ошибок. Но судьба распорядилась иначе и Кристиан, оставшись единственным наследником, как и в принципе способным к управлению огромным предприятием Алмазовым, добровольно надел кандалы отвественности вселенского масштаба, понимая и принимая, что привычные радости жизни впредь будут обходить его стороной. Ради любимой мамы. Ради мудрого деда. Ради лучшего на свете брата и отца, память о которых он будет чтить до конца своих дней. Поэтому, если и жениться, то нужно учитывать такое количество нюансов, что к моменту, когда это будет сделано, предполагаемая невеста успеет выйти замуж за другого.
Он услышал, как снова щелкнул дверной замок. Девушка, что несколько минут назад отвечала на его ласки с таким волнующим и неподдельным трепетом, несмело вошла в комнату, но, почему-то, застав его в задумчивой позе, с заметным вызовом расправила плечи. По правде говоря, наблюдать за ней было очень даже любопытно. Возможно, потому что Кристиан не понимал и половины её эмоций. Точнее причины их метаморфоз. Робкая и несмелая, а спустя каких-то пару секунд задиристая, с характером! Но и в том и в другом случае – нежная, скрывающая ранимость в синих океанах своих завораживающих глаз…
– Не повезло же всем твоим девушкам, – сказала она, оглядев его с макушки до пят. – После секса им приходилось терпеть твою удрученную физиономию.
В этот раз он не засмеялся, хотя шутка заслуживала оваций. Сбитая с толку, Кристина оборонительно сложила руки на груди, от чего низ футболки приподнялся. На ней уже были черные трусики, облегающие круглую попку, и Кристиан с трудом… с огромным трудом держал глаза подальше от соблазнительных бедер.
– Я что, разочаровала тебя настолько, что ты теперь не можешь в себя прийти?
– Не глупи, – фыркнул он слишком резко, о чем тут же пожалел. – Всё было прекрасно. Кроме того, что я впервые наплевал на неотъемлемое правило, касающееся интимной жизни. – Кристина возмущенно взметнула бровками, требуя объяснений. – Мы не предохранялись.
– Я же сказала, что всё в порядке и тебе не о чем беспокоиться.
– С чего такая уверенность? Ты принимаешь противозачаточные таблетки?
– Нет, – с раздражением ответила она. – А если бы и так, то одну я уже пропустила. А завтра утром ещё одну, потому что у меня нет привычки таскать блистер с пилюлями в кармане.
– Так и с чего такая уверенность?
– А с чего такой ажиотаж? Если ты опасаешься, что я могу быть чем-то заражена…
– Я так не думаю и не это подразумеваю, – перебил Кристиан, не сводя с нее глаз. – Я спрашиваю, почему ты уверена, что после сегодняшней ночи не забеременеешь?
– Во-первых, я этого не хочу, а от желания зависит многое! Во-вторых, мой цикл вот-вот подойдет к концу и если тебе неизвестно, что это такое и как это работает, поезжай к дороге, поймай сигнал и поищи в Интернете ответы на интересующие тебя вопросы!
– Тогда это ничего не меняет. Ты по-прежнему можешь забеременеть.
– С чего такой шум? – вспыхнула Кристина. – Я объясняю тебе, что нет причин для паники, но ты всё равно делаешь из мухи слона! Если бы я только знала, чего Кристиан Алмазов боится, как огня, я бы тебя в эту комнату не впустила!
– От ответственности я никогда не бегу, – ответил он, глядя ей в глаза. – Но я не горю желанием быть тем, кто станет причиной резких перемен в твоей жизни! Но если это и случится, бегство будет последним, что ты от меня увидишь!
Синие глаза подернулись поволокой молчаливого оцепенения. Он увидел, как вздрогнули полные губы, поцелуй которых мог бесконечно сводить с ума.
– Я поняла… Я поняла, – заикалась Кристина. – Ты что, переживаешь за свой имидж? Опасаешься, что если девушка, с которой ты переспал, забеременеет, то… ты лишишься привычной свободы? Кристиан, мне ничего от тебя не нужно! И я, черт возьми, не забеременею!
– Почему ты говоришь так, словно вот-вот и у тебя начнется истерика?
– Потому что она начнется, если ты не перестанешь вести себя, как осел! – вскрикнула она с таким отчаянием, что ему сделалось невыносимо совестно. Кристина едва не плакала, обнимала себя за плечи и смотрела на него так, будто он нарочно издевался над ней. – Всё было потрясающе, пока ты не включил свою запоздалую гиперответственность! Мне и без того… – она осеклась. С трудом сглотнула, взгляд замешкался. – Я хочу, чтобы эта ночь осталась в моей памяти, Кристиан! Но этими нелепыми рассуждениями ты только всё портишь!
– Это всё потому, что я считаю себя безответственным кретином, который не смог включить голову в самый ответственный момент.
– Если бы ты это сделал, эта ночь стала бы самой худшей в моей жизни. Потому что, как я вижу, с этой «головой» ты превращаешься в бесчувственный сухарь, которого заботит только его персона.
– Знаешь, я впервые встречаю девушку, которой удается играть на моих нервах, как на пианино! Как ты можешь с такой легкостью относиться к вещам, которые могут внести существенные коррективы в устоявшуюся жизнь?
– А чего же ты только сейчас об этом печешься? – повысила она голос в ответ. – Не надо было значит вообще прикасаться ко мне, раз ты так пасовал перед «существенными коррективами», которые могут с нами произойти!
– Я не пасую! Ясно тебе? Но мне было бы куда спокойнее, если бы и ты сейчас проявила должную серьезность!
– Зачем? Ты это с успехом делаешь за двоих! Впрочем, знаешь, бог с тобой! Тебе это удалось! Ты испоганил всё, что могло бы стать для меня хоть каким-то утешением! Очень тебя прошу, покинь эту комнату, – опустила она голову, указав ему на дверь. Но Кристиан продолжал сидеть всё в той же позе. – Пожалуйста.
– Я впервые потерял голову! – признался он, желая объяснить ей причину своего поведения. – И, осознав это, я, очевидно, впал в состояние шока. Ты была права, я предпочитаю всё держать под контролем. Я никогда не позволял себе забыться с девушкой настолько, чтобы пренебречь средствами защиты. Перемены не нужны ни тебе, ни мне. Это просто беспокойство.
– Я ведь сказала, что всё в порядке, – повторила Кристина уставшим полушепотом. – Ты сам говорил, что нам нужно
